— Я отдал бы её капитану Ван Бреда, — ответил Ли, — ведь она принадлежит ему.

Он услышал поспешные шаги позади, снова аккуратно повернулся и увидел, что капитан спешит к ним. Он, очевидно, услышал последнюю фразу, потому что сказал:

— Мистер Скорсби, я должен отблагодарить вас, но не имею ничего, чтобы заплатить, кроме самой винтовки. Примите её, пожалуйста. Она ваша.

— Очень красивая, капитан, — с радостью согласился Ли. — Я с благодарностью приму её.

— А теперь бросьте её, — сказал Хоглэнд.

Ли нагнулся, чтобы положить оружие на землю.

— И ваш пистолет.

— Он не работает, — возразил Ли.

— Работает. Бросьте его.

Ли подчинился, а затем выпрямился, чувствуя головокружение. На мгновение звуки гавани отступили: крик чаек, громкие голоса с угольного танкера и с крана на другой стороне, всплеск землечерпалки, удары часов на таможне; и затем показалось, как будто темное облако возникло из ниоткуда и затмило солнце, потому что цвет пропал из мира, всё потускнело.

Это продлилось всего секунду, так как Ли нашел опору в руке другого офицера и снова пришел в себя.

— Следуйте за мной, пожалуйста, — сказал офицер, и быстро направился к концу причала. Поскольку Ли находился лицом к шхуне, то мог видеть, что команда исправляла накренившуюся мачту, какой-то мужчина сбрасывал веревку, а капитана Ван Бреда бежал по лестнице и в спешке раздавал команды.

— Куда мы идем? — спросил Ли. — Я думал, что ваша таможня в другой стороне.

— Да,— кратко ответил лейтенант и этим ограничился; но когда они минули последний склад, Ли увидел катер, привязанный недалеко от лестницы, раскрашенный в цвета таможни, белый и синий. Двигатель спокойно пыхтел, и матрос туго натянул канат, продетый через кольцо в стене, чтобы удержать катер в устойчивом положении, поскольку первый офицер ступил на борт.

Ли присел, чтобы подобрать Эстер, и та прошептала: «Всё в порядке, Ли. Всё прекрасно».

Глубоко озадаченный, он ступил на катер и сел в небольшой каюте, как и другие два офицера.

Моряк отдал концы, и один из офицеров сел за руль и дал газ. Ли оглянулся на шхуну, нос которой был уже далеко от причала.

Молодой офицер положил пистолет Ли и винчестер на скамье напротив аэронавта, он, вполне возможно, легко достиг бы любого из них. Он сидел тихо и не двигался, прижав Эстер к груди, пока катер минул экскаваторное судно, обогнул маяк, и стал бодро покачиваться на волнах в открытом море.

— Ладно, я сдаюсь, — не выдержал Ли. — Что, черт возьми, происходит?

— Мистер Скорсби, пожалуйста, возьмите свой пистолет, — спокойно ответил Хоглэнд. — И, я полагаю, что винтовка теперь также ваша.

— Наверное, я сплю, — сказал Ли. Он взял револьвер и крутанул цилиндр, тот бежал ровно и уверенно — Куда мы плывем и почему?

— Мы идем вокруг мыса, на базу компании Баренцева моря, где вы найдете свой воздушный шар надутым и готовым к полету. Здесь, между прочим, ваш багаж из пансиона.

Он достал сумку Ли из шкафчика. Слишком ошеломленный, чтобы еще чему-то удивляться, Ли только молча кивнул и взял её.

Офицер за штурвалом изменил курс и катер запрыгал на волнах в ожившем море. Ли наблюдал скалистый берег, и заметил, что из воды вдруг появился тюлень, а затем еще и еще.

— Они бегут от медведя, — пояснил Хоглэнд.

— Где он?

— На пути к складу. Пока его не интересуют тюлени. У него есть кое-что для вас.

— Ну, это — чертовски удивительное утро, — сказал Ли.

— Дело вот в чем, мистер Скорсби: борьба продолжается по всем северным землям, на которых этот небольшой остров — микромир. С одной стороны, есть  очень неплохие гражданские институты, такие как Управление таможни и доходов, а с другой, безудержная власть крупных частных компаний, таких как Ларсен Мангэнез, которые все больше управляют общественной жизнью, хотя и не имеют никакой формы демократической санкции. Если господин Поляков победит на этих выборах, то сделает жизнь легче для Ларсен Мангэнез и их соратников, но хуже для людей Нью Оденсе.

— Я думал, что он проводит кампанию против медведей, — возразил Ли. — Я думал, что его кампания базировалась именно на этом.

— Он хочет, чтобы простые люди так и думали.

— О, — понял Ли. — Простые люди, да. Как же я поддался на эту уловку.

— До сих пор он делал все возможное, чтобы не выходить за пределы закона, но попытавшись лишить капитана Ван Бреда его груза, он зашел слишком далеко. Тот, кто нанял тех бандитов, конечно же, тоже совершил преступление, но я не сомневаюсь, что доказать любую связь с Поляковым будет невозможно. Я даже уверен, что его адвокатам удастся переубедить суд и оправдать свои действия относительно груза. Короче говоря, мистер Скорсби, мы благодарны вам за то, что  вы взялись за эту неприятную проблему. Ваши действия были еще более благородны потому, что у вас не было никакого личного интереса.

— Ну, это было делом чести, — смущенно ответил Ли.

— В любом случае, как я уже говорил, мы премного благодарны. Вы найдете воздушный шар полностью готовым, да еще и подоспел хороший восточный ветер.

Ли посмотрел вперед через забрызганное окно каюты. Они быстро приближались к молу, защищающему базу, и Ли увидел свой воздушный шар, как молодой человек и обещал, он был уже надут и покачивался на ветру. Это было что-то вроде «Большое спасибо, счастливого пути, и не возвращайтесь», — подумал Ли.

Поскольку катер обогнул мол и замедлился в спокойной воде, Ли снова начал ощущать под пальто страшную боль в плече. Оно чертовски ныло, но, насколько он мог судить, никакого серьёзного повреждения не было. Что касается уха, то оно также болело; там было что-то вроде укуса — сформированный промежуток, размером с палец, и он все еще кровоточил.

— Прежде, чем вы поместите меня в воздушный шар, отпустите веревку и помашете на прощание, — сказал Ли, — я могу где-нибудь подлечиться? Я полагаю, что вы не будете  возражать, если я залатаю отверстия, которые, кажется, приобрел?

— Никаких возражений, — сухо ответил Хоглэнд.

Офицер за штурвалом убавил газ и аккуратно притормозил около деревянного причала. Мгновение спустя катер остановился, и Ли встал, чтобы проследовать за офицерами таможни на берег.

Там, вокруг базы компании, скопилось достаточно много невысоких зданий, и первым делом мужчины повели Ли расписаться за возврат воздушного шара. Клерк, видимо, ждал его, потому что совершенно не удивился.

— Значит, вы все-таки нашли, с кем подраться, — весело подмигнул он.

Ли заметил, что плата за хранение уже была внесена, более того, счет за газ был также оплачен. Он без единого слова поставил подпись внизу бумаги; он просто не мог ни о чем сейчас думать.

— Сюда, мистер Скорсби, — сказал лейтенант.

Он привел Ли к уборной, где аэронавт, преодолевая боль, разделся до пояса, как мог привел себя в порядок и с помощью Эстер исследовал повреждение. Он был рад видеть, что пуля МакКонвилла прошла его мускулистое плечо насквозь; конечно, она могла бы задеть кость по пути, но, по крайней мере, ему не нужно доставать проклятую пулю. Что касается уха, то с ним дела обстояли гораздо хуже. Но он все еще слышал им.

— Как бы то ни было, все это не слишком привлекательно, — сказала Эстер.

— О, это самое привлекательное приключение, которое у меня когда-либо было, — возразил Ли.

Офицер постучал в дверь:

— Мистер Скорсби, — позвал он, — тут есть медик, который хочет взглянуть на вас.

Ли открыл дверь, ощутил приятное дуновение свежего ветра и увидел улыбающегося лейтенанта Хоглэнда, стоящего на пепельной дорожке рядом с Йореком Бирнисоном.

У медведя во рту был какой-то темно-зеленый пучок, который он передал в руки офицера.

— Кровяной мох, — пояснил он. — Позвольте мне взглянуть на раны.

— Поистине замечательная вещь, — сказал офицер в то время, как Ли направился показать медведю свое плечо. — Его антисептические и болеутоляющие свойства превосходят все препараты в наших больницах.