Майк был ошеломлен услышанным, подавлен несправедливостью обвинений Эбби. Он с горечью ответил ей:

— И все это сказано мне только из-за того, что я предложил взять для ребенка няню.

— Ты не в первый раз предлагаешь мне это, Майк, — сказала она устало, — когда мы были в парке, ты хотел, чтобы я оставила его с Мег или с Эбе, ты еще просил меня, чтобы я отвезла его пораньше к родителям. А после рассердился из-за того, что Джейми не на кого сплавить.

Теперь Майк был уже так разгневан, что его почти трясло от злости.

— Черт побери, Эбби, но я не просил тебя, чтобы ты отдала его на усыновление, ради Бога! — кричал он, совершенно выведенный из себя.

— Пока — да, — цинично заметила она.

— Да, я должен был знать, как остро ты все воспринимаешь, когда дело касается мальчика. — Он выскочил из машины. — До свидания, Эбби, — сказал он, натянуто улыбаясь. И, закрыв дверь, ласково добавил: — Пока, Джейми.

Эбби слышала, что дверь захлопнулась, и обернулась. Майк уже стоял у входа своего дома, и она подумала, что он, должно быть, быстро бежал.

— Ну вот мы и снова вдвоем, малыш, — прошептала она, глядя на сына в зеркало заднего обзора. — Как будто с нами никого и не было.

Джейми неразборчиво пролепетал что-то, захлопал в ладоши и рассмеялся.

С уходом Майка в машине стало так тихо, что Эбби включила радио: дивная классическая музыка заполнила салон машины. Она проникла в душу женщины, помогла хоть немного успокоиться.

Через два часа Эбби вернулась в свою квартиру. Было уже почти пять часов, а она обещала Триш, что поможет ей подготовить все к предстоящему мальчишнику. Одна из причин желания Эбби, чтобы Майк пришел в бар к закрытию, заключалась в этой вечеринке.

Она приняла ванну и быстро переоделась в черные слаксы и вязаную рубашку. В тот момент, когда кто-то застучал в дверь, она искала в шкафу старые туфли.

«Может, это Майк?» — с надеждой подумала Эбби и понеслась к двери. Она надеялась увидеть не кого-нибудь, а Майка.

— Здравствуй, Эбби, — весело приветствовала ее Триш. — Так ты идешь?

Эбби не смогла скрыть своего разочарования, и Триш сразу это заметила.

— Ты ждала Майка, правда?

— Да вообще-то нет. — Эбби пошла обратно в спальню. — В холодильнике есть кусочек воздушного пирога от мамы. Я рассказала ей о том, как хорошо ты разбираешься в кулинарных тонкостях, и она захотела, чтобы ее произведение оценил настоящий знаток.

— А как же моя диета? У тебя есть немного молока?

— В холодильнике. — И Эбби продолжила искать туфли.

— Это по-настоящему вкусно, — сказала Триш, входя в гостиную. — Если твоя мама смогла создать такой шедевр, ей следует поучаствовать в конкурсе поваров.

— Она будет рада слышать это, — сказала Эбби. — За всю свою жизнь она ни разу не выигрывала никаких соревнований, но, может, с этим новым рецептом, выиграет.

— Непременно. — Триш отправила в рот последний кусочек пирога, облизала ложку да еще и полила шоколадную массу молоком, оставшимся на донышке стакана.

— Если бы моя мама так готовила, я бы сейчас и в дверь не пролезла.

Эбби критически осмотрела худощавую фигуру Триш.

— Сомневаюсь. Думаю, что ты принадлежишь к тем загадочным существам, которые могут есть что угодно и в каких угодно количествах, но при этом ни капли не толстеют.

— Что верно, то верно, — призналась Триш.

Она вернулась в кухню, вымыла тарелку со стаканом и поставила их сушиться.

— Мы больше не можем задерживаться, — заявила она, входя в гостиную. — Уж лучше бы твоя тетя не соглашалась устраивать эту вечеринку в баре, — с неудовольствием добавила Триш.

— Она и не хотела их пускать, но, к несчастью, жених оказался сыном их друга, поэтому тетя решила, что она обязана предоставить им бар. Не волнуйся, мы будем под защитой.

— Я так понимаю, что Майк там будет?

— Он ничего не обещал.

— Вы что, поссорились?

— По-моему, нам пора идти. — Эбби взяла сумочку, вынула из нее ключ от дома и выставила Триш.

Эбби пережила ужасный вечер. Она не только вздрагивала несчетное количество раз, вообразив, что слышит смех Майка, но еще и допустила непростительную ошибку, позволив Триш уйти раньше.

И теперь она стояла, опустив руки, и обозревала беспорядок, который остался после вечеринки, посвященной последнему дню холостой жизни Фреда Харрисона. Повсюду были разбросаны трещетки, целлофановые обертки, смятые салфетки.

— Свиньи! прямо как на подбор.

Она повернулась и пошла в кладовку за шваброй и тряпкой. Моя пол, Эбби снова вспомнила разговор с Майком. Не сделала ли она ошибки? Перед ее глазами снова возникла та сцена, когда сын и Майк играли на траве. Как весело смеялся Джейми, как легко подружился Майк с ее сыном. Ее глаза наполнились слезами.

«Это же смешно», — подумала она, стараясь окончательно не разрыдаться. И разозлилась на себя, отчего стала убираться немного быстрее, так что вскоре в баре стало первозданно чисто, и она решила отправиться домой. В глубине души Эбби ждала, что Майк все-таки придет проводить ее. Но если бы он собирался это сделать, то уже был бы в баре.

«Но может, все это только к лучшему», — подумала она, возвращая на место швабру и тряпки.

Когда через несколько минут Эбби вышла из бара, ей показалось, что кто-то зовет ее по имени. Обернувшись, она никого не увидела.

— Вот, тебе уже мерещатся голоса, — прошептала она и ускорила шаг. Эбби перевела дух, только оказавшись в своей квартире, надежно запертой.

Комнату освещал лунный свет. Эбби подошла к окну, постояла возле него немного, вглядываясь в темноту ночи. Как же ей хотелось увидеть Майка!

Но она вела себя просто глупо, стараясь увидеть человека, которого не могло быть поблизости. Ведь она сама сделала невозможной встречу с Майком и презирала себя за это.

Эбби отошла от окна и направилась в спальню, с раздражением стаскивая с себя одежду. Раздевшись, она легла на кровать. Эбби так устала, что уже ничего не чувствовала. И хотела только одного — скорее уснуть.

Утром Эбби разбудил телефонный звонок. Она приоткрыла глаза и какую-то долю секунды не могла понять, где находится. Но мало-помалу узнала знакомые окружающие ее вещи — керамическую кошку на столике, театральную маску на стене и высокую вазу на шкафу.

Она вылезла из-под одеяла и медленно побрела в гостиную. Но как раз тогда, когда она была уже у телефона, звонивший повесил трубку.

Черт побери! Как же ей это не понравилось! Она поспешно бросила трубку, вернулась в спальню и опять забралась под теплое одеяло.

Но телефон зазвонил снова. Эбби поспешила в соседнюю комнату.

— Алло?

— Привет, Эбби. — Наконец-то она услышала голос Майка. — Можно мне прийти к тебе?

— Конечно, поднимайся.

А почему бы и нет? Ведь после этого звонка она все равно не сможет заснуть. Эбби с преувеличенной осторожностью положила трубку на рычаг и некоторое время постояла около телефона.

Потом она вернулась в спальню, чтобы одеться. Она старательно зачесала волосы за уши и подобрала подходящую по цвету ленту.

Когда через несколько минут появился Майк, Эбби пила первую чашку дымящегося кофе.

— Выпьешь кофе? — вежливо спросила она, приглашая его к столу.

— С удовольствием. — Он показал на сумку, которую принес. — Я остановился по дороге, чтобы захватить несколько пончиков. Угощайся.

— Я уже позавтракала, — соврала она. — Но с радостью посижу с тобой, пока ты будешь есть, и выпью еще чашку кофе.

Эбби проводила Майка на кухню и налила ему кофе. «Я так скучала по тебе прошлым вечером», — подумала она.

— Вот, пожалуйста, как ты любишь.

— Спасибо.

«Я так скучал по тебе прошлым вечером», — подумал он. Майк внимательно смотрел на Эбби — глаза его остановились на ее губах и скользнули вниз, на ее руки. Они сели за стол, как можно ближе друг к другу. Эбби подперла голову руками, с ожиданием глядя на Майка.