Потрясенный этой картиной, Джош ненадолго закрыл глаза и крепче обнял Рейвен.

— Ну ладно, — нетерпеливо сказал он. — Что Вы хотите?

Хаген снял шляпу и начал смешно мять ее своими пухлыми руками.

— Всего лишь минуту вашего времени, мистер Лонг.

— Что бы вы ни продавали, мне это не нужно. — Джош был немного разочарован в своем начальнике службы безопасности, потому что этот человек так или иначе сумел обмануть Зака, и проникнуть в номер. — Вон отсюда!

Рейвен издала странно сдавленный короткий звук и прошептала:

— Джош, ты не понимаешь…

Рафферти неумышленно перебил ее:

— Джош, я думаю, ты должен выслушать его. Он сказал, что …

Теперь была очередь Хагена прервать. Что он и сделал внезапно тихим и твердым голосом:

— Позвоните вашему отчиму, мистер Лонг. Назовите ему мое имя.

Взгляд Джоша обострился, когда он пристально посмотрел на Хагена. Эти небольшие блестящие глаза, понял он, были настолько яркими не из-за юмора, а из-за острого ума. И он также запоздало понял, что Рейвен знала этого человека и уважала его.

— Позвоните Стюарту Джеймсону, — сказал Хаген, и это была не просьба, а почти приказ.

Джош протянул руку, и придвинул телефон ближе, он отвел взгляд от Хагена, только когда это стало необходимым, чтобы набрать номер. Потом он снова устремил непроницаемый пристальный взгляд на странного посетителя.

Рейвен, сидя тихо и неподвижно на его коленях, едва прислушивалась к тому, о чем говорил Джош. Ее нынешнее положение, не говоря уже об объятиях Джоша в тот момент, когда вошел Хаген, доставляло ей неудобство, но она не могла найти силы, чтобы оправдаться. И Хагена устроило бы далеко не любое оправдание.

Джош дозвонился до отчима быстро и так же быстро назвал Хагена, описав его несколько нелестно. Потом он замолчал, и только Рейвен могла слышать пространный и уверенный ответ из трубки. Она слышала лишь голос, но не потрудилась попробовать прислушаться к тому, что говорилось. Она и так знала то, о чем шла речь.

Когда Джош, наконец, положил трубку, выражение его лица не изменилось. Но его взгляд стал внимательным, а голос, если и не дружелюбным, то, несомненно, более вежливым, чем прежде:

— Хорошо, мистер Хаген, теперь я знаю, кто Вы. Присядьте и расскажите мне, с какой целью Вы сюда пришли.

Хаген принял бесцеремонное приглашение и прошел к стулу возле стола.

— Вам разрешено услышать то, что я должен сказать, — сказал он. — А Ваши люди?

— Они тоже. У меня нет от них секретов. — Джош посмотрел на Рейвен, и внезапно смех осветил его глаза. — Совсем никаких.

Рейвен внезапно поняла, что он имел в виду, и посмотрела на трех крупных мужчин, которые устраивались на кушетке и стульях, и ее пристальный взгляд скользнул дальше. «Совсем мало секретов», — мысленно она криво усмехнулась, сознавая, как много знали эти мужчины.

Хаген принял заверения Джоша и бегло взглянул на каждого из его трех помощников перед тем, как сосредоточить свое внимание на Джоше. При этом он снисходительно игнорировал местонахождение Рейвен.

— Так как Вы теперь знаете, кто я, то должны также понять, что я, мм, босс Рейвен.

— Понимаю.

— Я полагаю, — мягко сказал Хаген, — что Вы не знали этого прежде, чем влезли и, вполне вероятно, уничтожили плоды многих месяцев работы, мистер Лонг.

Взгляд Джоша стали жестче:

— Нет, не знал.

Хаген вздохнул, посетовав, очевидно, на капризы судьбы:

— Нет, конечно, вы не знали. И хотя Рейвен, без сомнения, профессионал, но она не имела понятия, что в одной половине своей двойной жизни она свяжется с мужчиной, который сможет разрушить другую половину. — Он размышлял над этим мгновение, потом сказал самому себе: — Я должен убедиться, чтобы это никогда не повторилось. Оперативные работники должны знать о влиятельных людях вне круга своих интересов.

Джош смотрел на Рейвен:

— И каков круг твоих интересов?

Присутствие ее руководителя здесь было молчаливым разрешением говорить, поэтому Рейвен так и сделала:

— Я специализируюсь на похищении людей с целью выкупа и торговле белыми рабынями, — объяснила она, стараясь забыть, что сидит у него на коленях. — Обычно с похищениями работать проще, так как похитители предъявляют требования выкупа, а, попав в рабство, девушки просто исчезают.

Джош утратил интерес к Хагену, и не спешил вновь проявить внимание к нему. Он продолжал пристально смотреть на Рейвен, стараясь при этом не обращать внимания на то, что она сидела у него на коленях. Поначалу это казалось хорошей идеей, но теперь стало довольно неудобным.

— Понятно. И как долго ты этим занимаешься?

— Активно — пять лет, а до этого проходила обучение.

Пять лет на темной стороне жизни… Джош тряхнул головой.

— Почему? — спросил он ее.

Рейвен не нуждалась в этом вопросе, она сама спрашивала себя об этом достаточно часто:

— Обычные причины, я полагаю. Волнение, опасность, приключения. И… Я хотела сделать что-то, чтобы помочь.

Очень спокойно Хаген сказал:

— Скажи ему, Рейвен.

Она повернула голову и посмотрела на выглядящего обманчиво глуповатым мужчину, потом снова на Джоша. Выражение ее лица было напряженным.

— У меня была сестра, — сказала она. — Старшая сестра. Когда я была на последнем курсе в колледже, моя сестра поехала на каникулы с несколькими друзьями. Обратно она так и не вернулась.

Джош чувствовал, как медленная, сильная боль скрутила его. Впервые он видел едва уловимую тень в ее глазах, и ее боль была его болью.

— Она…

— Я нашла ее. — Голос Рейвен был тихим и невыразительным. — Когда она исчезла, я целый год искала ее. Именно тогда Хаген связался со мной и предложил обучать меня. Мне не удавалось найти сестру, хотя я наделала достаточно шуму.

— И я услышал это, — небрежно заметил Хаген.

Джош не отрывал взгляда от неподвижного лица Рейвен, ожидая удара, не сомневаясь, что он последует.

— Я прошла обучение и узнала, где смотреть и что искать. Но она пропала так давно. Я нашла ее по чистой случайности. — Тихий голос Рейвен был единственным звуком в комнате. — Она… не так повезло, как некоторым девушкам. Первый мужчина …, купивший ее, быстро пресытился ею и продал ее. Дальше она быстро скатывалась все ниже и ниже. Я нашла ее на Ближнем Востоке. В публичном доме.

Джош сжал зубы, чтобы удержаться от громкого стона, и его руки инстинктивно привлекли ее ближе. В его сознании вспыхнуло предположение, которое он едва не озвучил, и ее тихий невыразительный ответ: «Я не шлюха». Неудивительно, что она выглядела тогда настолько разбитой!

Рейвен продолжила:

— Они держали ее на наркотиках, и она была больна. Она так и не узнала меня. Она не прожила достаточно долго, чтобы вернуться домой.

— Рейвен… — Это был не больше, чем шепот.

Она смотрела на него, и из ее глаз медленно исчезали тени. Затем она выдавила улыбку:

— Я полагаю, что это настоящая причина, по которой я взялась за эту работу.

Хаген начал говорить спокойно, очевидно, решив, что пришло время полностью раскрыть, чем сейчас занималась Рейвен:

— Мы знали в течение многих лет, что Леон Треверс связан с торговлей белыми рабынями, но не могли добраться до него лично. Он защищен цепью слепых, глухих и немых служащих, которые знают слишком хорошо, что предать его означает смерть.

Джош, все еще испытывая боль за Рейвен, вынудил себя обратить внимание на Хагена:

— В таком случае, почему вы думаете, будто сможете прижать его теперь?

— Он совершил ошибку. Или, возможно, выражаясь более точно, кто-то в его организации совершил ошибку. Несколько недель назад две молодых девушки были похищены в трех кварталах от их дома в Виргинии. Им по семнадцать, и они необычайно красивы. Близнецы. Новинка … новинка, за которую кто-то может очень хорошо заплатить.

Джош кивнул, и сделал предположение:

— И также они особенные в другом отношении?

Хаген выглядел довольным.

— Стюарт всегда говорил, что Вы проницательны. Да, действительно, это не обычные девушки. Их воспитывали вдали от пристального внимания публики, но оказалось, что это дочери очень влиятельного человека. В течение нескольких часов он уведомил надлежащего человека — меня — что его дочери пропали. И благодаря его оперативности мы смогли практически сразу получить преимущество. Мы не дали информации об их исчезновении просочиться в прессу и действовали очень осторожно. В течение нескольких дней мы проследили девушек до Калифорнии, а конкретно до Лос-Анджелеса. Так как не последовало никаких требований о выкупе, мы пришли к выводу, что, кто бы ни похитил девушек, он собирался получить за них деньги в другом месте. Но мы не знали, кто спланировал похищение. Ведь в проституцию вовлечено гораздо больше людей, чем могло бы показаться простому человеку. И в тот момент, когда, по общему признанию, мы потеряли девушек, нам крупно повезло. Один из моих оперативников, ведя обычное наблюдение за Треверсом, заметил, что тот ненадолго заезжал в один очень приличный дом в ближайшем пригороде. Сначала это просто привлекло внимание оперативника — до того момента, как одна из этих сообразительных девушек не ухитрилась выбросить свой дорогой золотой браслет в окно. Он видел девушку только мельком, но этот браслет был почти как удостоверение личности.