Джулия неловко откашлялась.

— Я рада, Макс, правда. Но, признаюсь тебе честно, я немного боюсь... Лондона! То есть не города, в который я страстно мечтала вернуться последние два года, а того, как примут меня твои знакомые и друзья. Я боюсь, что они сочтут твой выбор не совсем удачным.

Макс посмотрел на нее до крайности изумленным взглядом, а затем, к огромному удивлению Джулии, расхохотался.

— Боже мой, Джулия! — воскликнул он, покачивая головой. — Ты, наверное, никогда не перестанешь меня удивлять. Как тебе только могли прийти в голову такие нелепые опасения? Я думал, ты знаешь меня несколько лучше. Ради всего святого, неужели я похож на человека, для которого мнение других людей значит больше, чем его собственное?

— То есть ты хочешь сказать, что тебе наплевать, как они меня воспримут?

— Абсолютно. Это во-первых. А во-вторых... — Макс посмотрел на Джулию с озорной улыбкой, — ты просто не понимаешь, что собой представляешь. И это очень хорошо. Иначе ты бы уже давно сбежала из этой глуши и связалась с людьми, которые способны оценить тебя по достоинству. И тогда такое сокровище досталось бы не мне. Наверное, звучит ужасно эгоистично, но я правда этому рад.

Джулия вскочила с кресла и подошла к Максу вплотную.

— Я не понимаю тебя, Макс. Что ты хочешь сказать, называя меня сокровищем? Конечно, мне очень приятно услышать столь лестное мнение о моей персоне, но, ей-богу, я тебя никак не пойму.

Макс ласково погладил ее по щеке.

— Это не лесть, дорогая моя, а всего лишь констатация очевидного факта. Вспомни, я уже не раз говорил, что ты вдохновляешь меня на новые творческие свершения. До знакомства с тобой такого не случалось. Все женщины, с которыми я имел несчастье общаться раньше, не только не помогали мне работать, а, напротив, всячески мешали.

— Наверное, так происходит потому, что мы живем в разных домах, — глубокомысленно заметила Джулия. — И видимся только тогда, когда тебе не нужно работать.

— Дело совсем не в этом, — возразил Макс. — Я никогда не жил в одной квартире с женщиной. Упаси бог! — произнес он с таким неподдельным испугом, что Джулия рассмеялась. — Жить на одной территории, скажем, с Изабелл Марчмэн? Да для этого нужно быть просто сумасшедшим! Нет, Джулия, дело совсем не в этом. Просто ты... ты какая-то особенная. Ты очень живая, непосредственная, даже, пожалуй, немного капризная. Но ты ненавязчивая. Ты всегда очень хорошо чувствуешь, когда нужно оставить человека наедине со своими мыслями. Возможно, это происходит отчасти и потому, что тебе всегда есть чем заняться. Если у тебя нет работы, ты читаешь книги или занимаешься чем-то еще. Ты — самодостаточная, вот какая.

— Ну в общем-то да... — задумчиво протянула Джулия. — Я люблю компанию, но почти никогда не скучаю в одиночестве. То есть мне не скучно наедине с собой. Даже если под рукой нет книги, я много думаю, размышляю о разном...

— ...А когда рядом оказывается подходящий собеседник, эти умные мысли так и лезут из тебя, — с улыбкой закончил Макс. — И я нисколько не сомневаюсь, что в моем кругу тебя очень быстро оценят по достоинству. Честно говоря, это немного тревожит меня. Как бы кто не подумал приударить за тобой...

— Макс! — возмущенно вскричала Джулия. — Черт возьми, как ты можешь такое говорить?! Нежели ты допускаешь мысль, что мне может приглянуться кто-то другой?

— Сейчас — нет. А в дальнейшем я уж приложу усилия, чтобы такого не случилось. Поэтому, собственно, я и хочу, чтобы мы поскорее поженились. — Он притянул ее к себе и нежно поцеловал в губы. — Раньше чем ты познакомишься с моими друзьями и коллегами по цеху.

Джулия посмотрела на него с неприкрытым удивлением.

— Как? Известный драматург Макс Диллон не уверен в своей мужской привлекательности? Да я просто отказываюсь такому верить! Наверное, ты решил надо мной подшутить. Или говоришь так, чтобы я почувствовала себя более уверенно.

Макс рассмеялся и шутливо потрепал ее по волосам.

— Вовсе нет, дорогая. Я действительно не совсем уверен в себе. Как и любой влюбленный, дорожащий своей второй половиной. Ну так что же? — снова спросил он. — Ты поедешь со мной в Лондон?

— Да, — ответила Джулия, теперь уже более уверенным тоном. — Конечно же поеду, Макс. Разве я могу ответить по-другому, когда уже просто не представляю без тебя своей жизни?

Он пылко прижал ее к себе, погрузив лицо в ее волосы и глубоко, с наслаждением вдыхая их аромат. А затем Джулия почувствовала, как ее ноги отрываются от пола.

— Что ты делаешь, Макс? — спросила она, смеясь и шутливо отбиваясь. — Куда ты тащишь меня, отпусти!

— Ни за что на свете! — категорично заявил он. — Ни сейчас, ни когда-либо вообще!

Следующие три дня Джулия провела в коттедже Макса. Почти все время моросил дождь, и влюбленные практически не выходили из дому. Но им и не особо хотелось это делать. Слишком долго они ждали, когда их отношения станут совершенно близкими, и теперь старательно вознаграждали себя за былую сдержанность.

Утром четвертого дня Макс получил телеграмму из Лондона. Режиссер, ставивший его новую пьесу, просил его срочно приехать посмотреть, как идут репетиции.

— Придется ехать, — сказал Макс, вздыхая и досадливо морщась. — Дело слишком важное, чтобы пускать его на самотек.

— Ну что ж, надо так надо, — пробормотала Джулия, стараясь побороть охватившее ее чувство неосознанной тревоги. И спросила чуть погодя: — А я, Макс? Меня ты возьмешь с собой?

Он посмотрел на нее немного виноватым взглядом.

— Ради бога, дорогая, не пойми меня превратно, но сейчас я не могу поехать в Лондон с тобой. Хотя бы потому, что мне некуда тебя привезти. Сначала нужно подыскать подходящую квартиру. Этим я и займусь в Лондоне.

— Понимаю. — Джулия вздохнула. — И когда же ты собираешься вернуться?

— Не знаю точно, наверное, дней через пять-семь. — Макс притянул Джулию к тебе и внимательно, ласково посмотрел ей в глаза. — Ради бога, любовь моя, не надо расстраиваться. Я буду каждый день звонить тебе, утром и вечером, а может, еще и днем. Ты и не заметишь, как пролетят эти дни. А когда я вернусь, мы поговорим с твоими родителями, тщательно упакуем твои вещи и переедем в Лондон. Видишь ли, — пояснил он, — я не хочу, чтобы мы начинали совместную жизнь в моей старой квартире. Уж очень много нехороших воспоминаний связано с ней. Лучше начать новую жизнь на новом месте, правда?

— Правда, — согласилась Джулия, подумав, что ей, наверное, не очень-то приятно было бы спать на той же кровати, где спали до нее бывшие подружки Макса, или лежать в той же ванне, что и они. — Ну что ж, Макс, поезжай, занимайся делами и не беспокойся за меня, — закончила она с наигранной бодростью. — В конце концов, что нам какая-то неделя, когда у нас впереди вся жизнь?

— Сущие пустяки, — согласился он.

Вечером Макс уехал, а Джулия вернулась домой. Первые три дня разлуки пролетели на удивление быстро. Прежде всего потому, что все эти дни Джулия старательно отсыпалась после бессонных ночей в Вудхаузе. На четвертый день она ездила в Дерби за косметикой, а весь следующий день раздавала заказы и показывала клиенткам образцы новой продукции. Шестой и седьмой день разлуки Джулия провела в библиотеке, болтая с Мирандой на самые разные темы. А на восьмой... на восьмой день она проснулась в таком мрачном, подавленном настроении, что ей захотелось кого-нибудь убить. Или зарыться с головой в подушку и проплакать до самого обеда.

Только мысль о приезде Макса помешала ей исполнить это последнее намерение. Поэтому Джулия, вместо того чтобы предаваться унынию, заставила себя тщательно одеться, уложить волосы и нанести на лицо макияж. А также плотно позавтракать и немного погулять, чтобы чувствовать себя бодрой и полной жизненных сил. А затем пообедать и еще немного погулять, благо погода была сухая и приятно морозная...