Тут даже мистер Руссо не выдержал и улыбнулся. Покопался в ящике стола и достал термометр.

- Понятно, - сказал он. - Ну что ж, давайте измерим температуру пиццы до того, как в ней произойдут химические реакции, в быту именуемые пищеварением.

Первое испытание сошло с рук. С двумя другими тоже как-то обошлось. Благополучно послали музыкальную телеграмму директору школы, напыщенному чудаку мистеру Куперу, которого все звали Медный Лоб. И свели с ума всю столовую, подсыпав лиловой краски в картофельное пюре.

И вот настал решающий день. В двенадцать им сообщат, приняты ли они в клуб "Пи Бета". Элизабет это не очень волновало, но Джессика отметила этот день у себя в календаре красным фломастером. Настоящий праздник! Если, конечно, их примут, но в этом она почти не сомневалась.

А для Элизабет этот день был испорчен с самого утра. Она все думала о звонке Тодда, на душе было тяжело, и к глазам подступали слезы. Но она ни за что не покажет Джессике, как переживает из-за Тодда. К чему? Ведь совершенно ясно, кого из сестер Тодд предпочитает. Все правильно, так и должно быть. Какая другая девушка может соперничать с неотразимой Джессикой Уэйкфилд?

2

Когда Элизабет спустилась к завтраку, Джессика уже сидела за столом.

- Сегодня папа опять задержится на работе, - сообщила дочерям Элис Уэйкфилд, раскладывая по тарелкам тосты.

- Что случилось, пап? Одна гигантская компания поглотила другую? Или они объявили друг другу войну? - спросила Джессика, вызвав у отца улыбку. Нед Уэйкфилд всегда служил объектом шуток для своих жизнерадостных дочерей.

- И то и другое. И еще кое-что, - сказал он. - Назревают большие события. Все может очень серьезно обернуться для футбольной команды школы. Возможно, футбольное поле скоро станет полем боя.

- Правда? А почему? - спросила Элизабет.

- Я в этом деле выступаю в качестве адвоката и не могу ответить на твой вопрос. Слишком рано делать какие-то выводы, да и дело слишком запутанное, ответил отец. - Мы ведем его с Марианной. Так что я опять приду поздно. Ну что, хватит или вам мало этой неприятной новости?

- Ладно уж, любитель страшных тайн, - засмеялась Джессика.

- Ты, Джессика, сегодня тоже поздно придешь? - спросила мать. - У тебя, кажется, тренировка болельщиков?

- Да. Я вернусь не раньше семи.

- А ты, Лиз? Как всегда в этот день до самого вечера в "Оракуле"?

- Да. Выходит, все семейство Уэйкфилдов занято сегодня выше головы, улыбнулась Элизабет.

- И поэтому... - произнесла Элис Уэйкфилд.

Элизабет с Джессикой знали, что за этим последует.

- ...и поэтому вы можете сегодня взять "фиат", - закончила она.

Близнецы заверещали от восторга. Им лишь изредка разрешалось ездить в школу в маленьком красном открытом "фиате", которым обычно пользовалась мама.

- Вот здорово! - Джессика вскочила. - Пусть все увидят меня в новой блузке с галстуком-бабочкой и за рулем "фиата"! Держись, Ласковая Долина!

- Джессика, - остановила ее мать. - Должна тебя разочаровать, малышка. Машину поведет Лиз.

- Что-о? - вопль разочарования, вырвавшийся у Джессики, разнесся по всему дому Уэйкфилдов.

- Ты прекрасно знаешь, Джессика, тебе нельзя водить три недели. И не смотри на меня так. Ты же попала в аварию.

- Это несправедливо, - заныла Джессика. - Я не хочу, чтобы меня отвозили в школу, как будто я маленькая, это унизительно! Ладно, мам, я не обижаюсь. Лиз всегда была твоей любимицей, а я - так просто, недоразумение.

- Идем, Джессика, - проявляя ангельское терпение, сказала Элизабет. - Уж сегодня никак нельзя пропустить школу. Что "Пи Бета Альфа" будет без тебя делать? Пошли, а то опоздаем.

- Авария! - буркнула Джессика, когда они ехали по Ласковой Долине, прелестному маленькому, утопавшему в зелени городку в Калифорнии, где они жили.

- Подумаешь, вмятинка на бампере. А маму послушать, так ни больше, ни меньше шесть машин столкнулись на скоростном шоссе под Лос-Анджелесом!

- Эта вмятинка обошлась в двести долларов, - сухо заметила Элизабет, моля Бога, чтобы сестра наконец перестала жаловаться и дала ей возможность насладиться ездой по долине, где раскинулся их городок. Она часто думала, как им с Джессикой повезло, что они живут в Ласковой Долине. Ей здесь все нравилось - и пологие холмы, и центр с его причудливой архитектурой, и удивительно белый песок пляжей всего в пятнадцати минутах езды от дома. А недавно им повезло еще больше - прямо за домом построили открытый бассейн.

- Тебе хотелось бы жить на холме, как Пэтмены и Фаулеры?

- Джес, ты шутишь? - воскликнула Элизабет. Но она отлично знала, что сестра не шутит, ей в самом деле хочется жить на холме, где живут богачи Ласковой Долины в своих великолепных особняках.

- У папы дела идут неплохо, - продолжала Элизабет. - Он много работает. Последнее время чуть не каждый день сидит на работе допоздна.

- Я думала об этом, Лиззи. Тебе не кажется это странным?

- А что ты имеешь в виду?

- Ну, то, что папа задерживается допоздна. Я один раз позвонила ему вечером в офис, и подошла та женщина.

- Мисс Уэст?

- Да. А ты слышала, как он назвал ее сегодня? Марианна!

- Ее так зовут, глупенькая, - сказала Элизабет, стараясь, чтобы голос звучал как можно спокойнее. Но в душе она не была такой уж спокойной, ей тоже приходили в голову всякие мысли об отце и Марианне.

- Не знаю, не знаю, Лиз. По телефону у нее такой кокетливый голос...

- Джессика, как тебе не стыдно! Иногда мне кажется, ты слегка того.

- Ладно, ладно, Лиз, не кипятись. - Джессика бросила еще один взгляд на элегантные особняки и глубоко вздохнула: - Я ведь не говорю, что мне не нравится наш дом, Лиз. Но очень неплохо иметь кучу денег, как Брюс Пэтмен и Лила Фаулер.

- Ну а что в результате?

- Что в результате? Слуги, машины.

- Брось, Джес, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Эта идиотская вражда Пэтмены хотят, чтобы каждый камешек в Ласковой Долине лежал в неприкосновенности там, где лежит последние пятьдесят лет, а Фаулеры хотят все кругом застроить. Большая радость?

Показалась школа, и Джессика, как часто с ней бывало, резко сменила тему.

- Ой, Лиз, пожалуйста, остановись, дай я поставлю машину на стоянку, начала она просить умоляющим голосом.