Дуга 78.

Некоторое время, - ошарашенный подобным началом, а главное - подобным обращением, - Антипатр пытался что-то сообразить. Однако, в голове его вертелось только что-то, вроде, - "волки позорные"... "не бери на понт, мусор"... "а на чёрной скамье, на скамье подсудимых...". К тому же, у него предательски начала дрожать левая коленка... Но Фанфарон, взяв со стола графин с водой, начал демонстративно потихоньку выливать из него воду себе подноги - изображая, по всей видимости, водяной секундомер... (Очевидно, на землю эта вода пролилась, - жертвенной кровью - на овец; всемирным потопом - на козлов; и огнём небесным - на волков)...

Антипатр, как завороженный, следил за истечением воды из графина; и когда Фанфарон перевернул его, полностью опорожнив - быстро проговорил.

_ Хорошо, я согласен принять одно из ваших условий... Надеюсь, вы учтёте...

_ Учтём, учтём, _ перебил его Фанфарон, деловито всовывая ему в руку гусиное перо, невесть откуда появившееся в его руке и уже обмакнутое в красные канцелярские чернила. _ А пока распишитесь вот здесь, _ он протянул Антипатру свиток и, не выпуская его из рук, указал - где именно нужно расписаться. _ Сей подписью вы удостоверяете, _ продолжал Фанфарон, как заправский бюрократ из самого Антипатра канцелярии, _ что вы решаете остаться среди героев книги и обязуетесь не противоречить воле Автора - в пределах Воли Божьей и в пределах же одного из двух предложенных вам условий вашего дальнейшего существования, _ по всему было видно, что ум Фанфарона, привыкший к бродяжнической жизни, с трудом выдерживал тон светского раута; его так и подмывало, что называется, "съехать с гармошки" или "дать слово попугаю" - но дело было не шуточным, и он крепился.

"Об умерших никогда не говорят плохо - поэтому хорошему человеку приличнее быть умершим; плохому же человеку приличнее быть живым - потому что о живых всегда говорят плохо", - возникла вдруг в голове у Антипатра чья-то мысль; и, поразмыслив над ней, он решил - что ему приличнее быть живым, - и свиток подписал.

Аккуратно свернув и передав Автору первый свиток, Фанфарон проговорил.

_ Вот, Милорд, запечатайте это семью печатями и начертайте на нём знак Креста Господня, - чтобы ни он, ни кто из его слуг - до поры, определённой им Волей Божьей - не смог к нему приблизиться.

Затем Фанфарон вытащил из другого кармана другой свиток, подобный первому и, сняв печать, развернул его перед носом Антипатра и прочёл.

_ Итак, - по условию вашего договора с герцогом Светославом, изъявляющим волю Автора, - вам остаётся выбрать только одно из двух условий вашего существования. Причём, первое из них предлагает вам герцог; а второе, при отказе от первого, вы выберете себе сами - по вашему слову. И, заметьте, - здесь я уже не спрашиваю вашего согласия на выбор - ибо вы его уже письменно дали... (А в это время, Автор, поражённый деловитостью Фанфарона, наложив на первый свиток семь печатей, начертал на нём Крест Господень)... Вот первое условие, _ продолжал Фанфарон, _ ...вам предлагается смириться перед Богом, раскаяться во всех своих грехах, постричься в Церковное братство и остаток дней провести в посте и молитве... потому что, как вы знаете, бесы, которыми полна ваша чёрная душа, изгоняются постом и молитвой... ведь это же изучают в ваших козлиных университетах? _ Антипатр нехотя кивнул, _ ...вот... и тогда, возможно, Автор сделает вас... со временем, конечно... настоятелем вон той Церкви... _ указал Фанфарон на видневшийся вдали бывший монастырь, который стал тюрьмой (той самой) в эпоху правления династии Антигонов и который должен был стать Церковью при будущей династии.

Антипатра даже передёрнуло от такой перспективы, и он помрачнел.

_ Итак, _ не смущаясь, продолжал допрашивать его Фанфарон, _ вы даёте согласие на первое условие?

Тот долго думал. Было видно, что он боится ошибиться. Один только Автор видел - что в этот момент перед глазами его судорожно проносились эпизоды его гнусной жизни, - в которой ему, в случае выбора первого условия, предстояло раскаяться.

_ Бог не простит мне моих грехов, _ тянул он время, судорожно соображая - можно ли ему будет сбежать (и куда) из монастыря (он отлично знал, - что теперь это не монастырь - а первоклассная тюрьма); но впервые в его жизни его ум был словно парализован (он забыл, что Бог есть Источник всех мыслей, - не только для героев книги - но и для самого Автора; и теперь Он ждал его (Антипатра) решения).

_ Бог милостив... в особенности же к кающимся грешникам; и Он послал Своего Сына принести Себя в жертву именно за грешников, _ проговорил Фанфарон. _ Разве вы не читали Святого Писания?.. в своих козлиных университетах?..

_ Читал, _ хмуро ответил Антипатр. _ Там ещё написано... что я и мои слуги в конце времён будут сброшены в геенну огненную.

_ Бог есть Бог живых. И Он есть Творец Жизни - а не смерти; и Он предлагает пути спасения всем - даже таким упрямцам, как вы... Поэтому герцог именно и предлагает вам избежать геенны огненной. Вы думаете, - что геенна огненная - это какой-то чудовищный огонь внутри земли, которым Бог наказывает грешников. А я говорю, - что земля эта - ваша душа; и огонь поядающий - внутри вас есть - это ваши необузданные страсти. Промыслом Божьим страсти предназначены к пожиганию грехов. Но это приносит пользу душе, если только страсти направлены против грехов своей души; если же они направлены против грехов другой души, то от этого будет только взаимный вред. В этом случае, у первой души будут разрастаться грехи; а у второй - страсти. В конце концов, с каждой душой, захватывающей чужие грехи (распаляя их своими страстями), происходит то, что произошло с вами. Вы поглотили в себя все грехи мира - соответственно этому разрослись и ваши страсти... Таким образом, грехи для страстей - то же, что дрова для огня, - чем больше грехов захватывают страсти, тем больше они разгораются... и вашим страстям, вашему огню поядающему, уже нет пищи на стороне... Теперь ваши страсти примутся за вашу душу, наполненную пищей для них. Но грехи мира накапливались в вас целую вечность, и целую же вечность ваши страсти будут пожирать их в вас. А поскольку вы сроднились со своими грехами, считая их принадлежностью своей души - то у вас будет ощущение, что ваши страсти пожигают вас... Это и будет для вас геенна огненная... Не думайте только, что, пожигая своими страстями чужие грехи, вы спасаете этим чужие души, - наоборот, этим вы их губите. Ибо, - делая с ними то, что вы делаете, - вы научаете их тому же. А самые способные из ваших учеников - и есть ваши слуги. Правда, они ещё не знают, - что прежде, чем начать пожирать вас - ваши страсти пожрут их, всех до единого... Совсем иначе поступает Сын Божий. Смирением Своим и жертвенностью Своей Он преображает наши грехи - в добродетели; а добродетелями нашими - угашает наши страсти. Поэтому, следующие за Ним - обретают вечное блаженство; а следующие за вами - вечное мучение (которое, опять-таки, только смирением и жертвенностью Сына Божьего преображается в вечное блаженство)... Хотя лично я не понимаю, _ продолжал Фанфарон, обращаясь к Антипатру, _ что вы держитесь за свои страсти?.. Вот вы жаждете власти. Но разве вам удалось, имея всю власть этого мира, одолеть власть святых Сына Божьего? Наоборот, это они одолели вас повсюду... Вы жаждете богатства. Но всё богатство этого мира - прах перед нетленным богатством Царства Божьего, среди которого есть и ваша доля... Вы жаждете творить свои миры. Но Бог ведь и создал людей, - а значит - и вас, - именно для этой цели. Тогда зачем вы враждуете против Бога? Бог вечен. Поэтому вечно всё - со-творяемое с Ним; а всё, творимое без Него - тленно. Смотрите, всё творимое вами (без Него) начинает разрушаться - не успев возникнуть. А сотворяемое Сыном Божьим (и со-творяемое с Ним) - незыблемо и вечно... Вы жаждете славы. Но лучше вам было бы не иметь её вовсе. Потому что ваша слава есть проклятие и поношение между людьми; и она всё больше тускнеет, обращаясь в кромешную тьму. А можете ли вы взглянуть на Славу Сына Божьего, Его Божественной Невесты и Его Святых - чтобы вам не ослепнуть?..