Живя и работая в Москве, В. Зазубрин продолжает поддерживать, связи с Сибирью: время от времени он наезжает в Новосибирск, путешествует по Алтаю. У него складывается и начинает реализовываться замысел большого эпического полотна о сибирском крестьянстве. Писатель задумал трилогию. Написана и опубликована была только одна из книг, посвященная первым шагам коллективизации и называвшаяся «Горы». Роман «Горы» впервые был опубликован в «Новом мире» в 1933 году, а затем вышел двумя отдельными изданиями в Москве и Ленинграде. В судьбе этого произведения (и в дальнейшей судьбе самого автора) деятельное участие принял А. М. Горький, с которым после отъезда из Новосибирска сблизился Зазубрин. (О теплых, хотя и взыскательных, их отношениях свидетельствует оживленная переписка, начавшаяся в 1928 году и продолжавшаяся до самой смерти Горького.)
Действие романа «Горы» происходит в 1928 году, накануне всеобщей коллективизации. Вопрос о ликвидации кулачества как класса еще не стоит на повестке (разговор пока только о его ограничении), но уже витает в предгрозовой атмосфере. В стране зреет хлебный кризис. Товарно-денежные, рыночные отношения нэпа потихоньку сворачиваются. Набрала обороты командно-бюрократическая система управления. Креп и культ генсека, хотя он еще не гнушается выездов на места для непосредственного руководства. Одной из таких поездок была поездка в Сибирь, где сложилось особенно напряженное положение с хлебозаготовками. Постепенно сворачивается и линия на широкое использование экономических методов в кооперировании, принятая на XV съезде партии, взявшем курс на постепенную коллективизацию сельского хозяйства. Идет все большее отступление от ленинского кооперативного плана и все больше усилий тратится на попытки решить продовольственную проблему путем искусственного форсирования процесса обобществления, хотя к сплошной коллективизации большинство полуграмотных российских мужиков не было готово. Естественно, что и главным орудием скоропалительного экономического переустройства становится нажим и насилие. Приехав в 1928 году в Сибирь, Сталин в своих выступлениях делал особый акцент на усиление давления на кулака (на практике же — и на крепкого середняка тоже). Вовсю заработала 107-я статья УК РСФСР, привлекающая крестьян к суду за отказ сдать хлеб по государственным ценам…
В такой вот непростой и противоречивой обстановке, нашедшей свое отражение в романе, и приходится действовать главному герою «Гор», уполномоченному по хлебозаготовкам Ивану Безуглому.
Он сын бурлака и прачки, родом с Тамбовщины, но с Алтаем, куда послан он партией, у него самая кровная связь. В 1921 году он громил здесь со своим отрядом последние белогвардейские банды, о чем красочно повествуется в ретроспекциях-воспоминаниях героя. Поэтому даже семь лет, которые он здесь не был, не рассеяли у местных жителей память о нем, не убавили его авторитета.
Тем не менее задачу Безуглого это не облегчает. Жизнь после гражданской войны поставила свои трудноразрешимые проблемы. Во всяком случае, расслоение сибирского крестьянства во время колчаковского нашествия перед лицом общего врага было не так заметно. С другой стороны, взамен уничтоженных или убежавших за кордон дореволюционных богатеев в благоприятных условиях нэпа народились новые, с которыми бороться было трудно еще и потому, что многие из них в свое время защищали с оружием в руках советскую власть, да и богатели благодаря ей же, советской власти, ее экономической политике, поощрявшей хозяйственность, инициативу, предприимчивость. И где она — четкая грань — между кулаком и середняком? Все это Безуглый прекрасно понимает.
«— Деревня, как вам известно, не может состоять из одних только кулаков, поэтому методы голого администрирования допустимы к очень ограниченной прослойке хлебосдатчиков, в первую очередь, конечно, к злостным неплательщикам, — справедливо внушает односельчанам Безуглый. — Некоторые из нас, к сожалению, забывают, что среди крестьян есть наши союзники и друзья — середняки, бедняки, батраки. Вот почему в хлебозаготовках мы должны главное внимание отдать массовой разъяснительной работе».
Что ж, позиция, достойная всяческого уважения. Она говорит за то, что перед нами не тупой, механический исполнитель директив, а человек мыслящий, трезво оценивающий происходящие в деревне процессы.
Безуглый вообще, может быть, даже в ущерб динамике, сюжетному развитию романа, много размышляет о социально-политических, социологических, экономических, исторических, национально-этнических, экологических вопросах, ведет дискуссии с представителями различных слоев алтайского населения, иностранными специалистами в Сибири. Книга насыщена информационным, справочно-историческим материалом. И это никак нельзя отнести к недостаткам романа, ибо без всего этого в принципе невозможно понять особый драматизм коллективизации в Сибири, где не существовало никогда помещиков, где жизненный уровень стабильно был выше среднероссийского, где бал правил, в основном, крепкий середняк, потом же и раскулаченный, а кулацкая и бедняцкая прослойка были незначительны.
Жизнь Горного Алтая, а через нее и всей многонациональной Сибири, представлена в романе «Горы» в нескольких планах и исторических, временных измерениях, в совокупности и взаимопересечении многочисленных стоящих перед нею проблем, что с точки зрения художественной обусловлено эпической направленностью произведения, как раз и предполагающей его объемность, многопластовость, историческую глубину и перспективу.
Историческую фундаментальность роману придают и многочисленные ретроспекции, возвращающие читателя то ко временам первых русских алтайских поселенцев, основавших село Белые Ключи, то к годам гражданской войны, то к истории возникновения и эволюции коммун на Алтае.
Пожалуй, ни в одном произведении советской литературы так досконально не был освещен трудный путь коммун — ближайших предшественников колхозов. В романе «Горы» подробно рассказывается об одной из них, коммуне «Новый путь», прообразом которой стала известная в нашей истории алтайская коммуна «Майское утро» (учитель, сопровождавший Безуглого, — тоже лицо реальное; это народный учитель A. M. Топоров, автор книг» «Крестьяне о писателях»). Из записок учителя Безуглый узнает, насколько тяжелой и страшной была история первых коммун. И, оказывается, не только как история кровавой борьбы с бандитизмом и кулачеством, но и как история вопиющей бесхозяйственности и безответственности по отношению к общественному достоянию Ведь именно в силу последнего обстоятельства, в силу того, что стало исчезать чувство настоящего хозяина, болеющего за свое имущество, и развалилось большинство коммун. Жаль, что в дальнейшем, при организации колхозов, бесценный опыт этот не был учтен и проанализирован.
Созданию эпической тональности в романе способствует и алтайский фольклор, народный алтайский эпос, органично входящий в художественную плоть произведения и придающий ему неповторимый колорит и звучание. (К слову сказать, В. Зазубрин был большим знатоком национального алтайского фольклора; известны, в частности, его переводы алтайских сказок «Когутэй» и «Кулакчин».)
Внимательно, с уважением к этнографическим деталям и подробностям всматривается В. Зазубрин в быт, обычаи, религиозные обряды как алтайского, так и русского народов, живущих бок о бок на одной земле. Не случайно одной из острых и важных становится в романе тема интернационализма.
Эпика, монументальность произведения невозможны без соответствующих опорных развернуто-символических образов. Есть такой разветвленный, как древо кровеносных артерий, питающее жизненными силами весь организм, образ и в романе В. Зазубрина. Это образ гор, возникающий едва ли не в каждом эпизоде повествования, образ, постоянно изменяющийся, пульсирующий, образ космогонический, подчеркивающий неразрывную связь всего живущего и произрастающего на земле.
Отличает роман «Горы» и подлинно эпическая густонаселенность. Перед читателем проходят люди разных эпох, социальных групп, национальностей, вероисповедований. Силовые же линии романа распределяются между двумя центральными образами-полюсами: коммунистом Безуглым и кулаком Андроном Моревым, представляющими собой классово противоположные лагеря.