Она не называла его папой в обычной речи, никогда к нему так не обращалась… Зато он несколько раз слышал, как Шейла говорила о нем как о своем папе в общении с подругами.

Каждый раз это было для Дэниела подарком судьбы.

– Смотрите, сейчас оно случится!

– Что сейчас случится? – спросил Дэниел, хотя на самом деле ему было все равно.

Имело значение лишь одно: то, что он сидит рядом с Трейси и с их общей дочерью возле моря в городе Кардиффе, куда они мечтали приехать в юности. Все получалось как в любовных романах.

– Солнце сейчас коснется воды, – объяснила Шейла.

– И что?

Девочка с изумленным видом обернулась к отцу, широко распахнув голубые глаза.

– Ты что, не знаешь секрета?

– Боюсь, что нет.

– Если хорошенько прислушаться, то можно услышать, как зашипит солнце, коснувшись воды, – важно произнесла Шейла. – Дело в том, что солнце очень горячее, а вода холодная. Но у нас с мамой никогда не получалось расслышать шипение, как мы ни старались, – обязательно что-нибудь случалось и мешало нам! Может быть, сегодня повезет больше… А ты слышал, как шипит солнце?

– Нет, но я никогда и не жил около моря, – признался Дэниел.

– Ужасно жалко! Море – это самое красивое, что есть на свете. Там, где горизонт, находится край света. Так мама говорит.

– А что еще говорит мама? – ласково спросил Дэниел, подумав, какое это удовольствие – дружески разговаривать с собственной дочерью!

И тут он перехватил весьма недовольный взгляд Трейси. Неужели ее огорчает, что он расспрашивает о ней дочку? Что ж, это он способен пережить. Она не желает разговаривать с ним о себе, так пусть не обижается, что он пытается кое-что выведать у Шейлы.

– Ну, иногда, когда идем домой вечером, мы смотрим на звезды, – продолжала болтать девочка. – Мама говорит, что каждая звездочка – это желание. Если увидеть падающую звездочку и успеть загадать, оно обязательно сбудется. Недавно мы с мамой видели, как упала очень большая звезда, за ней даже оставался огненный след!

Мы обе успели загадать желание. Я попросила, чтобы Лоренс еще раз сводил меня в парк, а мама… не знаю что. Я спрашивала, но она сказала, что, если о желании рассказать кому-нибудь, оно не сбудется… А потом добавила, что ее желание и так наверняка не сбудется, но попробовать загадать все-таки можно.

У Дэниела тоже было такое желание. Такое, которому не суждено сбыться, однако это не мешало ему раз за разом его загадывать. И сейчас, сидя на берегу с двумя любимыми людьми, он загадал то же самое.

– Тсс, – прошептала Шейла. – Сейчас, сейчас. Слушайте внимательно!

Алое солнце уже почти касалось краем тихой воды. Дэниел заметил, что они все трое слегка подались вперед, будто расслышать шипение было проще с близкого расстояния.

Огненный край светила коснулся наконец моря – и тут стая чаек с криком поднялась в воздух.

Шейла досадливо хлопнула ладошкой по песку.

– Ух, эти чайки! Все испортили. Надо же было закричать как раз сейчас… Вы что-нибудь расслышали?

– Нет, к сожалению. – Дэниел с улыбкой покачал головой.

– И я нет! Птицы закричали, как раз когда солнце зашипело… Ну ничего, значит, в следующий раз. Мама говорит: в жизни всегда можно попробовать еще раз.

Шейла вскочила, подхватила остатки хлеба и побежала кормить оставшихся на берегу птиц.

– Это правда? – тихо спросил Дэниел у молодой женщины.

– Что именно?

– Что всегда можно попробовать еще раз.

Трейси не смотрела ему в глаза.

– Д-да, если речь идет о закатах…

– А если о нас? – спросил Дэниел, хотя совершенно не собирался этого делать. Но ему трудно было сдерживать свои чувства, находясь так близко к Трейси.

– О нас? – переспросила она, как бы не понимая.

То ли солнце окрасило ее золотистую кожу в закатные тона, то ли впрямь она слегка покраснела. И, как показалось Дэниелу, немного отодвинулась от него.

– Есть ли у нас еще один шанс? Мы можем попробовать снова?

– А ты бы хотел? – едва слышно спросила она.

– Если честно, я сам не знаю, чего хочу. Когда ты уехала, я чуть не умер от горя. А три недели назад, когда встретил тебя в ателье… Даже не знаю, как описать мои чувства. Первым, конечно, было облегчение: я ведь даже не знал, жива ли ты! Потом пришел гнев, что ты не дала о себе знать. И еще… Было что-то вроде внутреннего тепла. Оттого, что ты избрала местом жительства именно Кардифф, о котором мы мечтали вместе. Я хотел пригласить тебя на ужин, поговорить с тобой, понять, сможем ли мы начать все сначала. Но тут…

– Но тут вошла Шейла, – закончила за него Трейси.

– Да. Это было потрясение, похожее на сердечный приступ. Мне стало очень больно. У меня, оказывается, есть дочь, которую ты скрывала от меня! Я едва с ума не сошел.

– Я уже много раз говорила тебе, что сожалею…

– Я не на тебя разозлился, – тихо продолжал Дэниел. – Я разъярился на себя самого. Тогда я этого не понял, но потом, когда Лоренс мне кое-что сказал…

– Не обижайся на него. Я просила старика не вмешиваться, но он по-своему понимает заботу о нас с Шейлой… Хочешь, я попрошу его извиниться перед тобой?

– Не стоит, он ведь совершенно прав. Я с самого начала вел себя с тобой не правильно и неблагородно.

– Вовсе нет, – возразила Трейси. – Я сама не хотела сближаться с твоей семьей, посещать все эти скучные светские приемы. Мне претила роль «показной невесты».

– Я должен был настоять, чтобы мои родители тебя приняли.

– Ты не можешь заставить людей любить друг друга. И знаешь, Дэн, тут была и моя вина. Мне нужно было доверять тебе и рассказать всю правду.

– И снова я задам тебе тот же вопрос. Есть ли у нас еще шанс? Вторая попытка?

Трейси надолго задумалась.

– Надеюсь, мы оба многому научились, – медленно произнесла она наконец. – Нам стоит попробовать снова стать друзьями. Сколько раз, увидев что-нибудь интересное или важное, я невольно думала: нужно рассказать об этом Дэну! А потом вспоминала, что сама же бросила тебя и теперь не могу рассказать тебе ни о чем. И всякий раз это осознание оборачивалось для меня болью – такой же сильной, как сразу после отъезда.

Дэниел протянул ей руку ладонью вверх.

– Так что же – будем друзьями?

Трейси помедлила долю секунды, потом вложила свою ладонь в его. Ее рука была теплой. И сжимать ее казалось так естественно и правильно. Будто идеально совпали два кусочка головоломки.

– Да, будем друзьями, – отозвалась молодая женщина. – Когда-то мы с этого начинали. Может быть, на этот раз все сложится удачнее.

Она отняла у него свою руку и встала. Дэниел хотел ее удержать, но не стал. Трейси медленно пошла по берегу к большим валунам, на которые карабкалась Шейла, играя с чайками.

Солнце уже почти зашло, от него над горизонтом виднелся только сияющий малиновый край. По морю протянулась золотисто-алая дорожка, ветер посвежел. Пора было уходить.

Когда они сели в лодку, Трейси обратилась к дочери, накидывая ей на плечи курточку:

– Милая, мы с твоим папой хотели поговорить с тобой кое о чем.

Она бросила на Дэниела быстрый взгляд, и он мгновенно уловил ее мысли, как в старые времена. Трейси собиралась спросить девочку насчет смены фамилии. Он не был уверен, что сейчас подходящий момент для этого. Шейла только начала к нему привыкать…

– Когда ты родилась, – продолжала Трейси, – я долго думала, какое имя тебе дать. То есть о том, что ты Шейла, я сразу догадалась. Но я не знала, какую фамилию тебе будет лучше носить – мою или Дэниела. Потом остановилась на своей. Но теперь твой папа приехал и останется с нами навсегда. Отныне он – часть твоей жизни. И вот мы с ним подумали, что…

– Послушай, Шейла, решение полностью за тобой, – вмешался Дэниел. – Мы с мамой согласимся с тобой в любом случае. Если ты откажешься, я пойму и не обижусь… – Он сбился, неуверенный, что вопрос не слишком сложен для шестилетней девочки.

Трейси пришла ему на помощь:

– Мы хотим сказать, что, если захочешь, ты сможешь зваться Шейла Эйвери. Или остаться как есть.