Игра началась.

— Вы гостите в Куфанге с мужем? — поинтересовался между ходами старик.

— Я не замужем, — ответила Шано коротко.

Тогда старик негромко произнес:

— Простите мое любопытство, милая дама, но хорошо ли вы знаете того человека, что вас сопровождает?

Шано невольно оглянулась; Чарли исчез.

— Давно ли вы его знаете? — повторил вопрос старик.

— Третий день, — ответила Шано и на всякий случай добавила, — ваше высочество.

Старик пропустил титул мимо ушей.

— Будьте с ним поосторожнее, это отъявленный головорез, — делая ход, сообщил он.

— Не может быть! — довольно искренне изумилась Шано. Она решила сыграть дурочку. — Он так интересно рассказывает о Куфанге!

— Ну, одно другому не мешает, — философски заметил не его высочество. — Но если вы заподозрите что-то неладное — непременно сообщите в полицию, вам помогут.

— О, я убеждена, что ничего не случится!

Старик не стал настаивать, заговорил о красотах Куфанга, и Шано с неподдельным восхищением стала отзываться о том, что уже успела посмотреть.

За разговорами незаметно подошел и конец партии. Проигрыш Шано составил не так уж и много, всего семь гиней. Чарли бесшумно возник рядом как раз вовремя и опустил ей в руку тяжеленький сверток, в котором позванивали монеты.

— Подай двумя руками, — услышала она его шепот и протянула старику яркий сверток, одновременно изобразив нечто вроде книксена.

— Извините, но в шортах реверанс не сделаешь, — улыбнулась Шано, попытавшись загладить свой церемониальный промах.

Старик, с достоинством поклонившись, принял сверток и передал его слуге, успевшему уже убрать столик и подушку.

Чарли потянул Шано прочь.

— Кто это был? — спросила Шано, едва они отошли на десяток шагов. — Какой-нибудь престарелый вельможа?

— Как бы не так! — ответил Чарли. — Это экс-король До Канг Сай Ле Банг.

— Ого! — удивилась Шано. — А ты где пропадал, пока мы играли с его высочеством?

— Бегал деньги менять, — Чарли потряс в кармане гинеями. — Королям не пристало играть иначе, как на золото. А о чем вы разговаривали?

— Ну-у, он почему-то хотел знать, приехала я с мужем или одна. Как ты полагаешь, зачем бы ему это?

— Кгхм, — призадумался Чарли. — Может быть, государь хотел пригласить тебя в гости?

— А муж тут при чем?

Чарли объяснил, что незамужним женщинам не принято входить в чужой дом: женщина может ходить в гости только в сопровождении мужа; незамужняя женщина, переступившая порог чужого дома, автоматически считается женой хозяина.

— А служанки?

— Служанки — жены слуг, — пояснил Чарли. — Так что будь осторожна. Порядочный человек предупредит заранее, но можно ведь нарваться и на непорядочного — и тогда никакая полиция не поможет.

Шано остановилась как вкопанная.

— Ничего себе обычаи! Что же ты раньше меня не предупредил?!

— Об этом написано в любом проспекте, — парировал Чарли. — Просто надо быть внимательнее.

— Но мы-то проспектов не читали! — возмутилась Шано. И осеклась: — Господи, а Сузи?!

— Все в руках божьих, — изрек Чарли и добавил уже без пафоса: — Будет ей наука, как своевольничать с чужими обычаями.

— Так это месть за вчерашнее! — дошло до Шано. — Да я!..

— Спокойно, спокойно, — Чарли успокаивающе поднял ладони. — Ничего с ней не случится, я же сказал — за ней присмотрят.

— Ох, смотри, Чарли… — снова начала было Шано, но Чарли перебил:

— Ты сама назвала меня профессионалом, так что можешь не сомневаться в моих словах. Я отвечаю за вас не только перед собой. — Он помолчал и продолжил как ни в чем не бывало: — А возможно, государь счел, что ты можешь стать подходящей женой для него или для одного из принцев.

— Это ты так шутишь? — не поняла Шано.

— Почему? Рост у тебя подходящий.

— Если вашим королям так важен рост, пусть женятся на баскетболистках.

— Это уже явный перебор, — улыбнулся в ответ Чарли. Он принялся объяснять Шано особенности государственной системы Куфанга, но Шано, перегруженная впечатлениями, слушала невнимательно. Единственное, что вынесла она из очередной лекции, это сведения о нетрадиционном принципе наследования власти в Куфанге: король Куфанга, оказывается, правил страной, пока была жива его мать; после ее смерти престол переходил к сыну одной из ее дочерей — так что сыновья бывших государей приходились племянниками государям нынешним.

— А, — махнула рукой Шано, — мне все равно не светит выскочить замуж за принца. Кто же женится на развязной девице, разгуливающей в компании головореза? Головорез, между прочим, это ты, — уточнила она.

Чарли не отреагировал.

— Это неважно, — сказал он. — Главное — ты ему понравилась.

В отеле Шано ожидал сюрприз, подтвердивший предположение Чарли.

В вестибюле к ней подошли двое одетых в национальные костюмы молодых людей и склонились, протянув на подносе шкатулку.

— Что это? — удивилась Шано.

Чарли привычно пришел на помощь, прошептав из-за плеча:

— Очень многословно поблагодари и прими с поклоном.

Шано, путаясь в длиннотах благодарственных оборотов, придумываемых прямо на ходу, заявила, что недостойна столь высокой чести, что она, право, не понимает, за что удостоилась благосклонного внимания столь Высокой особы, что колокола ее слов вознесут щедрость его высочества до самих небес и слова эти достигнут ушей богов… — это последнее подсказал Чарли, сама бы она до такого ни за что не додумалась.

Наконец, Шано приняла протягиваемую ей шкатулку, и молодые люди, еще раз поклонившись, удалились. Но стоило ей попытаться открыть шкатулку, Чарли моментально пресек ее попытку.

— Ни в коем случае! — зашипел он, озираясь. — Иди к себе в номер — там и посмотришь.

— А вдруг там бомба? Или змея, — попробовала пошутить Шано. Но Чарли был серьезен.

— Все может быть, — ответил он, — и тем не менее следует соблюдать приличия!

Пока они поднимались в номер, Чарли поведал Шано о том, как в иные времена даже приказ короля покончить собой хорошо выдрессированный чиновник должен был встречать с такой же велеречивой благодарностью, как и назначение на должность.

— Уже само то, что их величество изволили подумать о тебе, ничтожнейшем, должно было наполнить сердце трепетом, — назидательно сказал он под конец.

— Ты серьезно? — спросила Шано. — Что-то я не заметила в тебе подобного трепета там, на терраске.

Чарли улыбнулся.

— Традиции — это приправа к пресному рису обыденности, — произнес он наставительно.

Сузи в номере не оказалось, и Чарли принялся куда-то названивать, а Шано, переодевшись в ванной, вернулась к подарку.

— Ого! Чарли, иди-ка сюда! — воскликнула она, открыв шкатулку.

Чарли мгновенно оказался рядом, отстранив — буквально отпихнув! — Шано от столика, готовый то ли прикрыть ее своим телом от возможного взрыва, то ли принять на себя укус ядовитой твари; такой прыти Шано просто не ожидала и потому поглядела на него с невольным уважением.

Однако предосторожность оказалась излишней. Сообразив это, Чарли извинился.

— Все равно спасибо, — ответила Шано.

В шкатулке вместо бомбы или змеи оказалась статуэтка; точнее — композиция из двух фигурок: старец преклонных лет и юная прелестная дева, играющие в цзю-вэй, — черный коралл и золото; ожерелье из тех же материалов и свиток на куфа-ран-танге, китайском и английском довершали дар экс-короля. Сама шкатулка была из сандалового дерева, благоухающего экзотическими ароматами. Поистине — царский подарок!

Шано взяла статуэтку на ладонь. Приятная тяжесть трехдюймовых фигурок, теплый блеск золота, матовая чернота коралла. Старец зябко кутался в богатые одежды, а полуобнаженное томное тело красавицы разнежил зной. Тонкая ткань, покрывающая ее тело, не скрывала, а, наоборот — подчеркивала линии спины, талии, бедер, открывая маленькие острые грудки; тяжелые волосы убраны в затейливую прическу.

— «Мудрец и нимфа», — с интонацией знатока произнес Чарли. — Работа неизвестного мастера, начало девятнадцатого века. Довольно распространенный сюжет для того времени.