– Да ты что? – вскочила Элизабет, не обратив внимания на ловушку, которую приготовила мать. – Лишиться праздника из-за меня? Я себе никогда не прощу, если вы откажете себе в приятной поездке.

Вернулся отец. Дочь робко подняла глаза.

– А-а-а… – махнул он рукой, – мной интересовались…

Элизабет сразу сникла.

– Давайте решим так! – заявила мать категорическим тоном. – Проведем вместе уик-энд, а там посмотрим…

За два дня Элизабет пришла в себя, успокоилась, а главное, лучше узнала отца и мать. Она поняла, что жизнь родителей, казавшаяся суетной и жесткой, сродни подвижничеству.

О чем бы они ни говорили, беседа сводилась к взаимоотношениям человека и окружающей среды. Прогулка по лесу превращалась в увлекательное путешествие. Они забирались в такие дебри, что у Элизабет дух захватывало. Замирая, она любовалась величественным утесом, где, по преданию, когда-то жили индейцы. С почти отвесной стены свисали мох и папоротники, по скале струились тонкие ручейки воды, искрясь в лучах солнечного света, который достигал их, пробиваясь сквозь ветви деревьев. У небольшого озерца, наполненного кристально чистой водой, девушка долго сидела неподвижно, обхватив руками колени. Подставив лицо ласковым лучам солнца, она чувствовала, как необыкновенный покой наполняет ее душу. И родители, понимая состояние дочери, не тревожили ее расспросами.

Возвращаясь домой, путешественники не раз останавливались понаблюдать за стремительным полетом птиц, а затем, чтобы рассмотреть следы неизвестного обитателя леса, оставленные в мягкой пыли.

Вечерами семейные беседы затягивались до полуночи, сближая родных людей, которые, увы, виделись так редко. Мать и отец вызывали восхищение беззаветной преданностью делу своей жизни. Теперь дочь поняла их.

Однако слишком много воды утекло с тех пор, когда обстоятельства вынудили Элизабет самостоятельно прокладывать путь по бурным волнам бытия. А суровая действительность то и дело напоминала, как нелегко, постоянно ощущая себя отринутой и даже брошенной, пробиваться к твердому положению в фирме, которое она теперь занимала.

То, что она любит Билли, не требовало доказательств. Однако Элизабет пришла к твердому убеждению: односторонняя любовь ущемляет чувство собственного достоинства. Стоило ли, забыв обо всем, бросаться в омут страсти? Как же случилось, что она напрочь потеряла голову?..

Довольно! Следует уволиться из компании и найти другую работу. Опять начать с нуля и избавиться от стресса, возникающего при одном лишь упоминании Блэкмора-старшего.

Именно с таким решением мисс Гиллан переступила порог здания компании в понедельник утром.

Первой она встретила Дайану.

– Ты потрясающе выглядишь! – воскликнула та, пожирая Элизабет глазами. – Посвежела, похорошела, да и голубой костюм тебе очень идет. Дай Бог, чтобы твоя красота смягчила гнев босса?

Элизабет улыбнулась, подняв брови. А в чем, собственно, дело? – говорил жест. Я что, обязана докладывать, где провожу уик-энд? Если возникла необходимость ее присутствия при обсуждении незавершенного контракта, Билли мог бы ее предупредить. А ведь когда она ушла из больницы, Блэкмор даже не взглянул на нее.

Дайана застрочила как пулемет.

– Тут такое на-ча-ло-о-о-сь! Большой Блэкмор спустил на Маленького всех собак. Куда ты подевалась? Просто с ума сошел. Истошно орал, бегал по кабинету как заведенный.

– Ты что, там присутствовала? – охладила Элизабет пыл секретарши.

– Очень надо! И так слышно. А потом они сцепились из-за Крокера. Правда, я не поняла. А что случилось во Франкфурте? – понизила голос Дайана.

– Ничего, – ответила Элизабет. – Кстати, чем закончилось дело с Крокером?

– Ой, мрак! А ты разве не в курсе? – Дайана сделала большие глаза. – Билли сам уладил с ним по телефону кое-какие пункты договора еще до того, как укатил во Франкфурт.

Элизабет нахмурилась.

– Не может быть, – возразила она. – Он не звонил Крокеру перед отъездом, и тот ему тоже.

– Ну не знаю! – пожала плечами Дайана. – У меня есть копия документа с их подписями. Сейчас найду. – Она кинулась к столу и среди многочисленных бумаг нашла нужную. – Вот, смотри! Дата. Подписано накануне возвращения из Франкфурта.

Элизабет вскипела. У нее дрожали руки.

– Роберт у себя? – грозно спросила она.

Одернув элегантный шелковый костюм, который подчеркивал фигуру, делая ее совершенно неотразимой, Элизабет достала из сумочки конверт. Смышленая Дайана сразу же уставилась на него, открыв от изумления рот. Элизабет направилась к своему непосредственному шефу.

– Мисс Гиллан, не ходите к Роберту! – вскинулась секретарша. – Билли предупредил меня, чтобы вы явились сразу к нему!

– Перебьется! Пойду, когда сочту нужным.

Она распахнула дверь в кабинет Блэкмора-младшего. Тот сидел за столом, понурый, с кислой физиономией. Увидев девушку, буквально расцвел.

– Элизабет, дорогая, выглядишь классно! – Он вскочил. – Просто блеск!

Его глаза выражали неподдельное восхищение. Роберт робко дотронулся до ее руки, но она резко отстранилась.

– А что это? Что, я спрашиваю? – Элизабет швырнула на стол контракт, подписанный Крокером и Билли. – Что ты можешь возразить?

– Возразить?.. – Роберт опустил голову. – Билли обвел нас вокруг пальца. Ну что ты так смотришь на меня? Можно подумать, будто ты не предполагала, что он давно разгадал партнеров.

– Знала. Но как ему удалось так быстро разобраться в ситуации.

– А он разве не поделился с тобой? Его вынудили чрезвычайные обстоятельства. Возможно, Мэри ускорила события, – усмехнулся он.

– Вот что, Роберт! Что за игры вы затеяли? Билли захотелось поразвлечься со мной во Франкфурте, и ты, подчиняясь старшему брату, отправил меня в Европу, так, что ли?

Он покраснел.

– Послушай, что ты на меня кидаешься? – спросил Блэкмор-младший. – Лучше переключись на Билли. По его инициативе заварилась такая каша.

– Да, но ты помог! – выпалила Элизабет. – Словом, я лишний раз убедилась, что приняла абсолютно правильное решение. – И она протянула Роберту белый конверт.

Тот взглянул на него и сразу понял.

– Нет, я не могу подписывать заявление об уходе без согласования с Билли, – сказал он категорическим тоном, покачав головой.

– Можешь, – возразила Элизабет. – Я настаиваю! – Она положила конверт на стол.

– Пощади меня! – тяжело вздохнул Роберт. – Он с меня шкуру спустит, если я приму твое заявление и дам ему ход.

– Вот тебе хороший совет, – сказала Элизабет спокойно. – Он начнет снимать шкуру с тебя, а ты делай то же самое. Как говорится, свои люди – сочтетесь!

– На сей раз не получится, прежде всего вытрясет из меня душу из-за Крокера, – поморщился Блэкмор-младший. – А если ты задумала уйти от нас, разбирайся с ним сама. Он здесь главный, если на то пошло.

– Что ж, придется, – вздохнула Элизабет. – Но прежде я хочу узнать, для чего ты подослал ко мне Макса Шнейдера? Билли намекнул, что ты подозреваешь его в преследовании меркантильных интересов, и все-таки попросил его встретить меня. Зачем?

– Ох, Лиз, не сердись. Просто подумал, не мешает пощекотать Биллу нервы. – Он помолчал, видимо вспоминая их недолгий роман. – Я не мог пойти наперекор брату, коль так все случилось. Я по-прежнему отношусь к тебе с нежностью… Но в отместку почему бы не насолить брату? Макс Шнейдер – стильный малый!..

Милый, наивный Роби! – подумала девушка и, меняя тему, спросила:

– Кстати, как здоровье Мэри?

– Сейчас, слава Богу, пошло на поправку. Накачали антибиотиками, у нее перитонит вроде бы начинался. Думали, не выживет. Но, кажется, на следующей неделе выписывают домой… Слушай, Лиз, забери заявление! Или хотя бы прежде поговори с ним.

– Нет, не возьму! Разбирайтесь между собой сами, меня подставлять не надо. Ты брал меня на работу, ты и отпустишь.

– Ты куда? – спросил Роберт, когда Элизабет направилась к двери.