Глава 11

Легион то приходила в сознание, то теряла его. При первом пробуждении она чуть не обезумела от боли, когда Фокс зашивала рану на ее шее, а Гален отдавал команды и выкрикивал непристойности в адрес Аэрона.

— Осторожно! Не делай ей больно. Спаси ее любой ценой. — В голосе Галена слышались ярость и страх. — Аэрон, убирайся с дороги Фокс, пока я не задушил тебя собственными кишками!

— Я не доверяю твоей подруге, — прорычал Аэрон. — Если она начнет играть против моей девочки, то потеряет голову.

— Она — моя девочка, — прорычал Гален в ответ.

— Вы оба как дети, — пробормотала Фокс. — Почему бы вам обоим не убраться с моей дороги, а?

Когда игла уколола сухожилие, поток жгучей боли послал сообщение в мозг Легион: «Полное закрытие фабрики».

Свет погас.

Когда свет вспыхнул вновь, острые игольчатые уколы пронзили каждый дюйм ее тела, омертвевшие нервы восстанавливались. Появился ледяной холод — шоковое состояние? — и она вздрогнула. Она лежала на спине на мягком матрасе.

— Холодно, сладкая? — Раздался голос Галена. — Позволь мне тебя согреть.

Он приподнял ее ноги и засунул босые ступни под свою рубашку. Милый мужчина делился теплом своего тела, напомнив ей любимого героя из романа Джулии Гарвуд.

Когда Легион погрузился в сон, она подумала: «Кажется, я влюбилась».

Проснувшись в следующий раз, она обнаружила, что свернулась калачиком рядом с Галеном, их тела были укрыты мягкими одеялами. Или, может быть, его крыльями? Он весь взмок от пота. Хотя ее зубы все еще стучали от холода, он явно перегрелся. Но, казалось, не возражал, когда она прижалась ближе, наслаждаясь восхитительным теплом его тела и роскошным ароматом.

Снова засыпая, она подумала: «Я определенно влюблена».

Наконец, она окончательно проснулась и оценила свое физическое состояние. Только легкий дискомфорт в шее. Неплохо. Она потянулась, разминая затекшие мышцы.

Нахлынули воспоминания о попытке Кроноса изнасиловать ее разум, но их быстро затмили воспоминания о храбрости и доброте Галена.

Где же он?

Разочарованная тем, что осталась одна, она осторожно села. Рядом с ней на подушке лежала записка. Она прочла: «Все живы и здоровы. С любовью, Г.»

Подождите, подождите, подождите. С любовью? Может быть, он имел в виду это как фигуру речи? Или же он любил ее?

Волнение нарастало, но она подавила его и продолжила читать.

«PS: Теперь, когда я спас тебе жизнь — дважды! — нет лучшего времени, чтобы признаться, что я сэкономил тебе на почтовых расходах, когда украл твои письма из хижины. Те, что ты написала, но так и не отправила. Особенно мне понравилась та часть, где говорилось, что до меня ты никогда не испытывала истинного удовлетворения. Давай все обсудим».

Ааа. Окровавленные бумаги, которые она видела под его одеждой, наконец, обрели смысл. Может быть, нормальной реакцией должен быть гнев? Но прямо сейчас она была просто благодарна ему за то, что он знал о мыслях, которые крутились у нее в голове.

По крайней мере, одно было ясно. Галена поблизости не было, и все же она надеялась на лучшее завтра. Следовательно, Ложная Надежда тут ни при чем. И теперь, когда она подумала об этом, она также не испытывала никакой Зависти. Возможно, его демоны не имели над ней реальной власти. Живя в присутствии зла в течение многих веков, она имела лучшую защиту, чем большинство других.

Легион положила записку на тумбочку и огляделась. Солнечный свет проникал через большое эркерное окно, освещая всю спальню. Здесь был письменный стол с искусной резьбой, шкаф с хрустальными ручками, повсюду оружие — мечи, топоры, полуавтоматика — и роботизированные птицы. Она узнала обои в цветочек. Гален привел ее в крепость, принадлежащую Повелителям Преисподней.

И еще лучше — он привез сюда ее драгоценности. Все, что она спасла, когда те солдаты вторглись в ее хижину. Милашка.

В мраморном очаге потрескивал огонь, пылая стеблями амброзии, словно благовониями. К потолку поднимался пьянящий дым. Амброзия была лучшим лекарством для бессмертных, она притупляла боль и стимулировала успокоение. Это было очень мило с его стороны, но она проспала столько, что хватит на всю жизнь.

Легион поднялась на нетвердые ноги и сделала несколько неуверенных шагов, металлическая птица в ногах кровати следила за каждым ее движением. Предупреждает Галена?

Эта мысль ее успокоила. На всякий случай, если он не знает о ее пробуждении, она напишет ему сообщение. Легион открыла ящик тумбочки, ожидая увидеть там свой старый сотовый телефон. Хм. Телефона не было, зато была огромная коробка презервативов. Ароматизированных презервативов. Очень маленьких. Они никак не могли принадлежать Галену. Так кто же их туда положил?

Загадка на следующий день.

В ванной она умылась и почистила зубы. Ну-ну. Мельком взглянув в зеркало, она увидела, что ее окровавленная одежда была заменена на розовую футболку с надписью «Дайте мне Галена или… просто дайте мне Галена!» и шорты с маленькими красными сердечками.

В ящике с аксессуарами для волос, диадемами и щетками она нашла еще одну коробку ароматизированных презервативов очень маленького размера. Серьезно. Кто жил в ее комнате?

Торопливые шаги отдавались эхом за несколько секунд до того, как дверь спальни распахнулась. Гален шагнул внутрь, его великолепные крылья изогнулись над широкими плечами, и он закрыл вход ударом ноги. Его светлые волосы торчали колючками. Черная перчатка прикрывала протез. Он был одет в белую футболку, облегающую его бицепсы, и в свободные брюки для отдыха. Обычная одежда, но сам он казался каким угодно, только не расслабленным.

Знакомое напряжение исходило от него, когда он пересек расстояние и прислонился к двери ванной. Увидев его, она испытала гамму ощущений. Сначала появился жар, потом покалывание, а затем поток возбуждения. Она поспешно закрыла ящик, пряча презервативы.

— Как ты? — осторожно спросил он.

Почему осторожно?

— Мне уже лучше.

Жива. Если бы она умерла, не будучи с Галеном — не провела с ним время, испытывая желание, а не гнев, негодование или месть — что же, вот тогда был бы настоящий абсурд.

— Ты злишься на меня? Из-за писем, я имею в виду.

— Нет. Я рада, что ты их прочитал, — призналась она. — И я рада, что ты здесь.

Он настороженно посмотрел на нее, когда она подошла и обняла его. Может быть, просто боялся надеяться, что она говорит серьезно?

— Я скучала по тебе, — сказала она, поднимаясь на цыпочки. Ее губы склонились над его губами, и она вдохнула его сладость.

Сначала он был неподвижен, как доска, возможно, немного растерян.

— Ты хочешь поговорить о…

— Нет. Я хочу тебя поцеловать.

Расслабившись, он одной рукой обхватил ее за талию, а другой — протезом — затылок. Один рывок, и ее тело оказалось вровень с его. Их стоны смешались, когда он прижался губами к ее губам и поцеловал ее.

Когда он прижался сильнее, она обхватила его ногами за талию. Гален вслепую потянулся к ручкам душа и принялся возиться с ними. Вода хлынула с потолка, издавая мягкий стук. Вскоре горячий пар превратил ванную комнату в знойную сказочную страну.

— Я хочу тебя. Ты мне нужна, — прохрипел он. — Но чего же ты хочешь, сладкая? Что тебе нужно?

— Ты. — «Только ты». — Весь ты.

— Тогда ты получишь всего меня. — Он схватил воротник футболки и потянул, разрывая ткань. Затем сделал с ее футболкой то же самое. Прохладный воздух коснулся ее груди, соски затвердели. Он застонал. — Моя великолепная женщина.

Она шагнула ближе, теплая кожа прижалась к теплой коже. Вдох. Трение. Выдох. Трение. Желание вспыхнуло, распространяясь подобно дикому огню, сжигая ее изнутри и снаружи.

— Если ты делаешь это, чтобы забыть о случившемся, или потому что чувствуешь себя в долгу передо мной… я не возражаю. Но в следующий раз, а может быть, на пятый… или пятнадцатый, я настаиваю, чтобы ты хотела меня так же, как я хочу тебя, или я скажу «нет». Может быть.

Она засмеялась, а потом застонала.

— Слишком много разговоров. Поцелуй меня.

Запустив металлическую руку в перчатке в ее волосы, он снова прижался к ее губам. Их языки соединились в диком танце. Он опустил ее ноги на пол и разорвал ее шорты, и трусики. Да, да! Отдаваясь так сильно, как только могла, она тоже разорвала его мягкие хлопчатобумажные штаны, оставив его обнаженным.

Гален. Обнаженный. Зрелище, которым она еще не имела возможности насладиться, когда они были вместе. В первый раз они были в общественном месте и спешили. Во второй раз его перебил Кронос. Теперь они были одни и под хорошей охраной. Она могла делать все, что захочет…

Легион прервала поцелуй, нуждаясь в мгновении, чтобы впитать его образ в себя. Он был невероятно красив, возможно, самый красивый мужчина на свете, с огромными мускулами, двумя татуировками в виде бабочек на груди — идеальный холст для ее языка — и роскошной бронзовой кожей.

Ее взгляд опустился, и она облизнула губы. Он был большой. Огромный. И ее ноющее тело казалось без него пустым.

Когда он сжал свою длину, как бы предлагая ее, она облизнула губы. Великолепно. Существовал ли на свете более соблазнительный мужчина?

Он повторил то же самое еще раз, только медленнее и тщательнее. Его зрачки расширились, поглощая радужную оболочку, заставляя ее обожать тело, которое ей преподнесли.

Нет. Еще ни один мужчина не был настолько соблазнителен.

— Протез, — начала она, но тут же издала пронзительный звук, когда костяшки его пальцев обхватили ее сосок. — Давай я помогу тебе снять его. — Она поцеловала бы рану, которую он получил за нее.

— Нет необходимости. Перчатка водонепроницаемая. — Гален вошел в душевую кабину, увлекая ее за собой, и горячая вода омыла их обоих. — Он может, как и ты, промокнуть насквозь.

— Миссия уже выполнена, — прошептала она.

Он легонько ущипнул ее сосок, посылая луч удовольствия прямо в сердцевину.