От сна вставая с юным днем,

Стекалися во храме;

На клиросе, пред алтарем,

Кадильниц в фимиаме,

В священный литургии час

Их слышалося пенье

И сладкий непорочных глас

Внимало провиденье.

И слезы нежных матерей

С молитвой их сливались,

Когда во храме близ мощей

Они распростирались.

"О! дай им кров, небесный царь

(То было их моленье);

Да будет твой святой алтарь

Незлобных душ спасенье;

Покинул их родной отец,

Дав бедным жизнь постылу;

Но призри ты сирот, творец,

И грешника помилуй..."

Но вот... настал десятый год;

Уже он на исходе;

И грешник горьки слезы льет:

Всему он чужд в природе.

Опять украшены весной

Луга, пригорки, долы;

И пахарь весел над сохой,

И счастья полны се лы;

Не зрит лишь он златой весны:

Его померкли взоры;

В туман для них погребены

Луга, долины, горы.

Денница ль красная взойдет

"Прости,- гласит,- денница".

В дубраве ль птичка пропоет

"Прости, весны певица...

Прости, и мирные леса,

И нивы золотые,

И неба светлая краса,

И радости земные".

И вспомнил он забытых чад;

К себе их призывает;

И мнит: они творца смягчат;

Невинным бог внимает.

И вот... настал последний день;

Уж солнце за горою;

И стелется вечерня тень

Прозрачной пеленою;

Уж сумрак... смерклось... вот луна

Блеснула из-за тучи;

Легла на горы тишина;

Утих и лес дремучий;

Река сровнялась в берегах;

Зажглись светила ночи;

И сон глубокий на полях;

И близок час полночи...

И, мучим смертною тоской,

У спасовой иконы

Без веры ищет Громобой

От ада обороны.

И юных чад к себе призвал

Сердца их близки раю

"Увы! молитесь (вопиял),

Молитесь, погибаю!"

Младенца внятен небу стон:

Невинные молились;

Но вдруг... на них находит сон...

Замолкли... усыпились.

И все в ужасной тишине;

Окрестность как могила;

Вот... каркнул ворон на стене;

Вот... стая псов завыла;

И вдруг... протяжно полночь бьет;

Нашли на небо тучи;

Река надулась; бор ревет;

И мчится прах летучий.

Увы!.. последний страшный бой

Отгрянул за горами...

Гул тише... смолк... и Громобой

Зрит беса пред очами.

"Ты видел,- рек он,- день из глаз

Сокрылся за горою;

Ты слышал: бил последний час;

Пришел я за тобою".

"О! дай, молю, хоть малый срок;

Терзаюсь, ад ужасен".

"Свершилось! неизбежен рок,

И поздний вопль напрасен".

"Минуту!"- "Слышишь? Цепь звучит".

"О страшный час! помилуй!"

"И гроб готов, и саван сшит,

И роют уж могилу.

Заутра день взойдет во мгле.

Подымутся стенанья;

Увидят труп твой на столе,

Недвижный, без дыханья;

Кадил и свеч в дыму густом,

При тихом ликов пенье,

Тебя запрут в подземный дом

Навеки в заточенье;

И страшно заступ застучит

Над кровлей гробовою;

И тихо клир провозгласит:

"Усопший, мир с тобою!"

И мир не будет твой удел:

Ты адово стяжанье!

Но время... идут... час приспел.

Внимай их завыванье;

Сошлись... призывный слышу клич.

Их челюсти зияют;

Смола клокочет... свищет бич...

Оковы разжигают".

"Спаситель-царь, вонми слезам!"

"Напрасное моленье!"

"Увы! позволь хоть сиротам

Мне дать благословенье".

Младенцев спящих видит бес

Сверкнули страшно очи!

"Лишить их царствия небес,

Предать их адской ночи...

Вот слава! мне восплещет ад

И с гордым Сатаною".

И, усмирив грозящий взгляд,

Сказал он Громобою:

"Я внял твоей печали глас;

Есть средство избавленья;

Покорен будь, иль в ад сей час

На скорби и мученья.

Предай мне души дочерей

За временну свободу,

И дам, по милости своей,

На каждую по году".

"Злодей! губить невинных чад!"

"Ты медлишь? Приступите!

Низриньте грешника во ад!

На части разорвите!"

И вдруг отвсюду крик и стон;

Земля затрепетала;

И грянул гром со всех сторон;

И тьма бесов предстала.

Чудовищ адских грозный сонм;

Бегут, гремят цепями,

И стали грешника кругом

С разверзтыми когтями.

И ниц повергся Громобой,

Бесчувствен, полумертвый;

И вопит: "Страшный враг, постой!

Постой, готовы жертвы!"

И скрылись все. Он будит чад...

Он пишет их рукою...

О страх! свершилось... плещет ад

И с гордым Сатаною.

Ты казнь отсрочил, Громобой,

И дверь сомкнулась ада;

Но жить, погибнувши душой,

Коль страшная отрада!

Влачи унылы дни, злодей,

В болезни ожиданья;

Веселья нет душе твоей,

И нет ей упованья;

Увы! и красный божий мир

И жизнь ему постылы;

Он в людстве дик, в семействе сир.

Он вживе снедь могилы.

Напрасно веет ветерок

С душистыя долины;

И свет луны сребрит поток

Сквозь темны лип вершины;

И ласточка зари восход

Встречает щебетаньем;

И роща в тень свою зовет

Листочков трепетаньем;

И шум бегущих с поля стад

С пастушьими рогами

Вечерний мрак животворят,

Теряясь за холмами...

Его доселе светлый дом

Уж сумрака обитель.

Угрюм, с нахмуренным лицом

Пиров веселых зритель,

Не пьет кипящего вина

Из чаши круговыя...

И страшен день; и ночь страшна;

И тени гробовыя

Он всюду слышит грозный вой;

И в час глубокой ночи

Бежит одра его покой;

И сон забыли очи.

И тьмы лесов страшится он:

Там бродит привиденье;

То чудится полночный звон,

То погребально пенье;

Страшит его и бури свист,

И грозных туч молчанье,

И с шорохом падущий лист,

И рощи содроганье.

Прокатится ль по небу гром

Бледнеет, дыбом волос;

"То мститель, послан божеством;

То казни страшный голос".

И вид прелестный юных чад

Ему не наслажденье.

Их милый, чувства полный взгляд,

Спокойствие, смиренье,

Краса - веселие очей,

И гласа нежны звуки,

И сладость ласковых речей

Его сугубят муки.

Как роза - благовонный цвет

Под сению надежной,

Они цветут: им скорби нет;

Их сердце безмятежно.

А он?.. Преступник... он, в тоске

На них подъемля очи,

Отверзту видит вдалеке

Пучину адской ночи.

Он плачет; он судьбу клянет;

"О милые творенья,