О боги! Я знаю эти глаза. Не помню где и когда я их видела, но знаю - прекрасней их нет на свете. Глаза цвета моря на мели возле островов, цвета безоблачного неба в июле, глаз - которые я никогда не забуду...
Он отвел взгляд от больной в окно, а потом посмотрел в коридор. Но меня уже там не было. Я уже шла с флягой, чтоб набрать воды и идти дальше, но в коридоре меня остановила санитарка и сказала:Я вижу ты путница. Идешь с войны?Да, и красноречиво указала на шрам через всю левую щеку.Останься ночевать у нас, сейчас в этом лесу не очень безопасно. Люди голодают, да и волков расплодилось многовато. Жаль охотится не кому, а то мы б прокормились. Больные тощают без мяса и мои работницы тоже. Начинаются голодные обмороки.А этот военный? Разве он не может выйти на охоту, прокормил бы себя и девушку.Это его сестра. Он не на миг ее не оставляет одну.Глупо. Он ее сам и убивает, и себя заодно.Он ее очень любит. Всю их семью перерезали бандиты, она одна успела убежать в лес. Потом начала сходить с ума, а потом чума. Брат ее, Франсиско, убит горем и не может поверить, что пока он защищал короля - король не смог защитить его семью.Печально. Хорошо, я остаюсь. Может вам помочь? Лишняя пара рук здесь и сейчас не помешает, я так думаю.Спасибо.
И я зашагала за санитаркой по второму этажу к лестнице. Санитарка оказалась милой женщиной, очень доброй и сострадательной. Помощь свежего ума и пары рук оказалась как нельзя кстати.
С наступлением темноты больница превращалась в полуживой склеп - умирающие стонали от страха смерти, а живые призывали ее к себе в надежде облегчить свою участь. Бродя по коридорам, чувствуешь, как мрак, смерть, боль, болезни проникают в тебя, пропитывают воздух и твою кожу. Иногда сам себе кажешься призраком этого дома. В атмосфере царила болезненная безвыходность и страдания. Воздух переполненный чумой, казалось бы тебя задушит с минуты на минуту...
Я гнала от себя мысли... Все ... Я отметала их какими бы они не были. Я просто помогала. Возможно, спасала других от безвыходности простым словом, но в глазах у людей зажигалась надежда, а мне этого было достаточно.
Казалось и полночь скоро, а костер за больницей не тух. Едкий запах сочился в окна вместе с тьмой ночи - рука об руку.
Настала полночь... Склеп затих, будто именно ночь подарила больным и страждущим покой. Наконец и я смогла сесть и передохнуть. В тишине послышался шорох со второго этажа и крики. Я подскочила и пошла, даже наверное побежала, посмотреть - что натворила очередная горе санитарка. Поднявшись на второй этаж, сразу заметила неестественно яркий свет из одной комнаты...
Усталая санитарка перевернула подсвечник и свеча зажгла занавеску. Пламя начало уже жадно облизывать стену, когда вошла я. Приведя в нормальное состояние, пощечиной, толстую тетку, громко стала орать выскочив в коридор:Больница горит! Всех быстро на улицу! Кто может идти сами пусть спускаются и отходят. Лежачих выносим. Быстро, быстро, быстро!!!
Подхватив полуживую, уже ссохшуюся от чумы женщину я помчалась на улицу. В коридоре чуть не сбила с ног Франсиско, который спешил вынести сестру. Вынесла женщину и положила ее на траву на некотором расстоянии от больницы и снова побежала в горящую постройку. Больных было не много, но уставшие и в основном престарелые санитарки не очень были поворотливы и проворны. На счастье к нам присоединились охотники, и Франсиско стал помогать, словно пожар вывел его из туманного состояния. Все суетились и не приметили, как за нашими спинами появился человек в черной рясе и рядом с ним стоял путник, одет без чувства вкуса и без претензии на чистоту. Я их тоже не сразу увидела.
Второй этаж полыхал. Нам удалось вынести всех. Тогда мне так казалось. Последнего больного выносил Франсиско, но тут я услышала детский плач и следом крик. Не долго думая, ноги понесли меня в уже разгоравшуюся больницу. На дороге пытался встать Франсиско, но я просто посмотрела ему в глаза... и побежала в больницу.
Оказавшись внутри, стала понимать, как примерно выглядит преисподняя, которой людей так часто пугали святые отцы. Крика или плача уже не было слышно, и я просто замерла в горящем здании. Над головой раздался треск и не успев понять, что произошло на меня упала горящая балка... В этот миг стало понятно, почему мне так не хотелось входить в больницу...
Все потемнело. Боли уже не было, только легкость, свобода, невесомость... Я, или уже не я, парила над горящим зданием.
А Франсиско стоял, словно статуя, и глядел на пламя. Рухнула одна балка, вторая и вскоре весь дом превратился в груду горящих досок. За спинами раздался смех. В этот момент все заметили эту странную парочку. Молодой солдат первым их увидал, и на мгновение все поняли, что знает их. Он пошел к ним со словами:Зачем? Почему она?А разве ты не догадался кто она? - спросил человек в рясе, развернулся и пошел в сторону леса, за ним последовал и путник.
Франсиско упал на колени, из глаз покатились горькие слезы. Потом плач начал переходить в глухой волчий вой, на этот звук стали откликаться даже голодные лесные волки. Последнее, что мне удалось запомнить - это был крик переходящий в стон. Он вырвал из косички красную ленту, и сжав ее в руке прокричал:Я отомщу! Поверь! Я отомщу за тебя...
Марина проснулась вся в поту. Рассвет уже разгорался, и вспомнив начало сна и его конец, она подумала, что не помешало бы наведаться к своему психологу. Но потом, как подумала, что все это рассказывать надо будет - сразу же передумала...
Мысли девушки начали крутиться вокруг предстоящей роботы, а сон забылся до самого вечера.
Вечер второй или шаг к костру
Мрачной ухмылкой ощерился дом,
Улиц горбаты хребты,
Движется время своим чередом,
К полночи близишься ты.
Черный Обелиск «Полночь»
День прошел как одно мгновение. Марина оказалась снова одна в квартире. Пустота снова кралась в ее душу, в ее мысли, в уголки ее сознания. Она переполняла тело девушки, заставляла его ныть, словно после сильной физической нагрузки. Марина переоделась, приготовила ужин, достала предпоследнюю бутылку вина из бара и подумала: «Наверное, я скоро сопьюсь, или еще что-нибудь по хуже... Ладно, надо гнать дурные мысли! Я, оптимистка! Я, не сойду с ума!.. Я здаровомыслящий, современный человек. Я сильная, умная, красивая и одинокая... Я, и в правду никому не нужна, я словно собака без хозяина, дворовая шавка, ни кому не нужна... ».
Слезы сами покатились по щекам, горлышко бутылки само собой добралось до губ, и темно-красная субстанция целенаправленно потекла в пустой, изголодавшийся желудок. Оторвавшись от бутылки, все таки решила поужинать, ведь на голодный желудок не хорошо пить и ощущение мерзопакостное. И с утра ощущения будут не самыми радужными.
Ночь уже давно кралась кошкой по крышам домов, выгибая спину звездным небом и поскрипывая флюгерами на крышах. С ночь на город обычно спускался покой, тишина и некая мрачность, словно с заходом солнца наступал обет молчания. Конечно, это не распространялось на пивную, которая располагалась на площади, где, собственно говоря, и жила наша героиня.
Из пивной вывалило несколько мужчин в обнимку и стали петь какую-то популярную песню. Причем видимо мотива не знал ни один из них, да и голоса не совмещались явно - грубый бас и дребезжащий фальцет. Какофония была ужасна, особенно после присоединения к дуэту хора дворовых голодных собак. Собаки то лаяли, то завывали, то скулили - особенно когда куплеты выводил бас. Жуткое зрелище и пытка для ушей, особенно для тех, кто уже спал или собирался заняться этим. Парочка «Лучанов Поварроти» скрылась в подворотне и вскоре совсем затихла. Утихли ещё одни жители площади - собаки. И словно, даже пивная притихла, лишь ветер слегка нарушал тишину шуршанием листвы, напоминая, что скоро осень - пора грустных мечтаний...
Марина допила бутылку вина и уже легла спать, когда сильный порыв ветра раскрыл ее окно. Без особого желания ей пришлось встать и закрыть его, но сначала она увидела башню с часами. Луна нависла над шпилем, и казалось, что вот-вот зацепиться за него своей половинкой и, повиснет, освещая старые часы и еще более старую башню. Только сегодня впервые за 25 лет она задумалась над тем сколько же этой башне лет и кто ее построил? Она простояла еще не так долго и очнувшись решила, что все таки пора спать. И отправилась в постель. Сегодня сраженная внезапно нахлынувшим хмелем, она заснула быстро и снова увидала сад.