– Он был в заднем кармане ваших брюк. А зачем вы его искали? Чтобы оценить мой прогресс? Поставить мне оценку?

– Тэлли, нет! Поверьте, мои чувства к вам искренни!

– Ваши чувства ко мне? Но к какой мне? С самого начала вы хотели превратить меня в кого-то, кем я никогда не была. Вы хотели, чтобы я стала свободной и дикой. Держу пари, вы говорили себе, что это ради Джеда, так ведь?

– Да, но…

– Вы так развлекались? Играя со мной? Смотрели, чего от меня можно добиться? Вам было смешно наблюдать, как я отказывалась от себя ради вас.

– Вы никогда не отказывались от себя ради меня, – сказал он со спокойной уверенностью. – Вы стали самой собой.

– Это показывает, что вы ничего не знаете не только обо мне, но и о женщинах вообще! – Тэлли вытащила записку и разгладила бумагу. – «Что следует знать женщине», – прочитала она. – Тоже мне эксперт! Да вы – самонадеянный сукин сын!

Джи Ди тупо отметил, что она выругалась. В присутствии Джеда. Похоже, он отвоевал у нее часть поля битвы. Тогда почему он так ужасно себя чувствует?

– Тэлли, позвольте мне объяснить!

– В любом случае, – сказала она, – я приглашаю вас на мою свадьбу. В качестве гостя.

– Выходить замуж мне назло – почти так же плохо, как выходить замуж ради Джеда!

– Назло вам?! Как будто вы что-то для меня значите! Я собираюсь замуж за Герберта, потому что с ним буду чувствовать себя защищенной. Уважаемой. Любимой. И у него нет списка того, что он хотел бы во мне изменить.

– Ему было бы приятно, если бы вы любили футбол, – заявил Джи Ди мрачно, хотя к этому моменту должен был понять, что ему лучше помолчать.

– Джед, пойди сюда, – позвала Тэлли, бросая на Джи Ди последний ледяной взгляд, вычеркивающий его из ее мира.

Мальчик бросился ей в объятия. Она заплакала.

– Хочешь остаться с папой еще немного? И с Бью? – спросила она дрогнувшим голосом.

Джед серьезно кивнул.

– Хорошо, дорогой.

Тэлли опустила его на пол, пытаясь улыбаться сквозь слезы.

– Вас искать в «Палмтри корт», если ему станет одиноко, да?

– Я еду домой, – отрезала она. – Я могу потом вернуться или вы привезете его ко мне через двенадцать дней.

Его жизнь станет кошмаром, если он будет видеть ее только от случая к случаю. С другой стороны, может быть, не все потеряно? Тэлли сказала, что не доверяет ему, но разве она не доверила ему то, что на самом деле любила больше всего на свете – ребенка?

Вдруг все не так плохо, как кажется? И ему просто надо выбрать новую стратегию?

Стоя в дверях и провожая ее взглядом, Джи Ди понял, что берет на себя миссию, которая повлияет на всю его оставшуюся жизнь. Теперь уж он не допустит ошибок. Ни единой.

Он посмотрел на Джеда и Бью. Это его команда.

– О'кей, мальчики, – сказал он. – План такой.

Тэлли лежала на кушетке, изможденная, с мокрым платком на глазах. Шторы были задернуты, и, несмотря на яркое солнце снаружи, в комнате было темно и мрачно. Она включила телевизор, там шел какой-то сериал. Но не смотрела на экран. По ее собственной жизни вполне можно снимать сериал. Телефон зазвонил, но она не снимала трубку, пока не услышала голос Кейли на автоответчике.

– Тэлли, возьми трубку, – льстиво говорила сестра. – Может, я могу что-то сделать? Ты оставила на автоответчике просьбу купить салфеток, но тебе наверняка еще что-нибудь нужно. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, сними трубку!

Тэлли помедлила, затем нащупала телефонную трубку.

– Что? – сказала она.

Голос охрип от слез и долгого молчания.

– Что делаешь? – спросила Кейли, пытаясь завязать разговор.

– Готовлюсь принять участие в конкурсе красоты «Мисс Канада». А ты?

– Нет, правда?

– Ладно, я плачу. То же делала вчера и позавчера. И собираюсь проплакать целую неделю, а может, и месяц. Я еще не решила.

– Это совсем на тебя не похоже, – сказала Кейли неуверенно.

Никто о ней ничего не знает, даже собственная сестра. Тэлли надоело быть сильной.

– Кейли, я разорвала помолвку с Гербертом, а самый красивый – и самый гадкий – человек во всей вселенной обвел меня вокруг пальца, как дурочку. Есть о чем плакать.

– Но ты никогда раньше не плакала! – напомнила Кейли. – Даже из-за Эланы.

– А надо было, вероятно. Может, сейчас это компенсация.

– Я рада, что ты не выходишь за Герберта, – сказала Кейли после долгого молчания. – Он мне нравится и все такое, но он не для тебя. Он-то как это воспринял?

– Вряд ли Герберт сейчас лежит на диване и плачет, – заключила Тэлли сухо. – Нет, в его голосе явно слышалось облегчение, и от этого мне еще хуже, потому что Джи Ди и здесь оказался прав.

– Ты плачешь вовсе не о Герберте, – заявила Кейли, всегда готовая прийти на помощь. – Ты плачешь потому, что влюбилась в Джи Ди Тернера, и это можно понять.

Тэлли вздохнула.

– Так ты купила мне салфетки?

Ее огромный запас подходил к концу.

– Нет, сейчас куплю.

– Прекрасно. А теперь вешай трубку.

– Я принесу тебе пиццу на ужин. Можешь не открывать. Я оставлю ее у двери и постучу, а ты забери, ладно?

Пицца будет весьма кстати. Она заест ее шоколадным мороженым, из которого с прошлого раза даже не вытащила ложку.

Час спустя прозвенел звонок, и Тэлли подошла к двери. Она не вылезала из домашнего халата в течение трех дней, волосы были в беспорядке, глаза опухли от слез. Никто не должен видеть ее такой, даже сестра. Она заглянула в глазок. Холл пуст. Девушка приоткрыла дверь и увидела на полу еще дымящуюся пиццу. Нагнувшись за ней, она заметила конверт, тщательно приклеенный скотчем к крышке, и на нем – написанные угловатым мужским почерком слова: «Тэлли Смит». Не может быть! Разве она забудет этот почерк! Тэлли внесла пиццу, повертела конверт в руках. Вздохнув, раскрыла.

Сложенный лист бумаги. Вверху написано: «Что следует знать мужчине».

– Хм.

Надо бы выбросить это, не читая, но она была заинтригована. Тэлли расправила листок.

«Первое. Мужчине следует знать, что бесконечные ночи дикой страсти лучше, чем двигатель на кухонном столе».

Потом она заметила фото. Оно было сделано на кухне у Джи Ди. Маленький Джед выглядывал из огромной коробки. Тэлли фыркнула, скомкала листок и бросила его на пол, к использованным салфеткам. Съела всю пиццу и большую часть мороженого, потом порылась в бумажных салфетках на полу, чтобы найти послание. Изучила фотографию. Джед отлично смотрелся, коробка была огромной – в таких обычно привозят холодильники. Джи Ди был, видимо, уверен: если она приглядится к фото, то увидит, что это – коробка от «Кухонного оборудования Эйрбим».

Итак, Джи Ди думал, что может купить ее прощение, приобретя кухонную утварь. Но оборудование доставили в его дом, не в ее!

Если у него в доме появилась кухня от фирмы «Эйрбим» и он говорит о ночах, полных страсти, – можно подумать, этот человек собирался связать свою жизнь с ее. Разумеется, она этого не позволит, но приятно сознавать, что великолепный Джи Ди Тернер об этом думает.

Депрессии как не бывало. Тэлли пошла в душ. Потом позвонила сестре, у которой хватило ума не ответить, поскольку она явно была участницей замысла Джи Ди.

Тэлли повесила трубку. Но при этом улыбалась.

На следующее утро ее разбудил звонок в дверь. Она приказала себе оставаться в постели, но не могла выдержать больше пяти минут. Вскочила и заглянула в глазок. Никого. Однако, открыв дверь, девушка увидела дюжину красных роз у порога. Был и конверт, надписанный тем же почерком, что и вчера. Она подобрала розы и, даже не поставив их в воду, вскрыла конверт. На тетрадном листе было написано:

«Второе. Мужчине следует знать, что женщинам нравится то, к чему равнодушны мужчины. Например, цветы».

Час спустя дверной звонок прозвенел опять, на полу снова лежали свежие розы. Холл был пуст. На этот раз записка гласила: «Много цветов».

Цветы появлялись в течение всего дня, через каждый час, пока Тэлли не использовала все вазы в доме и ее небольшая квартирка не наполнилась ароматом роз, гвоздик и других цветов – ароматом романтики. Она даже ни разу не включила телевизор.