- Как это возможно? - леди в зелёном, похожая на эльфийку из сказочных книг, повернулась к белокурой красавице, - Авита?

Красавица приблизилась к Саше. Заплетённые в две косы волосы соединялись в хвост, кудрявыми концами щекочущий плечи. Молочно-белый шёлк платья облегал талию и расширялся подобно лепесткам лотоса, ажурными краями касаясь колен. Вышитая длинными перьями накидка и сатиновые балетки дополняли образ танцовщицы.

Юная стихия окинула гостью взглядом и отвернулась. Голова поникла, плечи задрожали, будто она заплакала.

- Час не настал, - в зале словно запела птичка-зарянка, - мы должны были встретиться много позже! На рассвете, в день схождения трёх лун и...

- Она ко мне, - из-за арфы встала худая женщина в чёрном наряде, украшенном опалами и бусинами, похожими на птичьи глаза, и зашагала к садовнице, - не бойся. Самое страшное позади. Враги тебя на тронут.

Голос трещал, как сырые поленья в огне.

- Мора, пожалуйста.

Шёпот Авиты растворился в шуршании платья.

- Смелее, Александра. Там тебя ничто не держит, - холодно улыбалась стихия, будто не слышавшая мольбы, - не меня ли ты хотела видеть, когда лежала на алтаре и упрекала судьбу? Мечтала о капле счастья?

- Да.

- Возьми меня за руку.

В груди Саши кольнуло. Желание исполнено, до избавления остался шаг, но... действительно ли садовница хотела этого? Навечно остаться в зале и наблюдать за танцами стихий? Тем более, если её покровительница страшится Моры?

- За тебя не борется никто, - она словно прочитала мысли, - даже Авита не смеет выступить против меня. Теряет последнее воплощение, но боится сделать шаг. Помнит о предназначении, но трусит посмотреть в глаза.

- Стеллан...

Если бы не его забота, то дерья сгинула в Карвахене.

Имя опекуна разозлило смерть:

- Не смей произносить его имя!

Она замахнулась, но кто-то ухватил Сашу за плечо и утянул в тёмную комнату. Ту, где очутилась сбитая с толку садовница.

Спаситель одёрнул шторы в другом углу, за которыми вниз уходила лестница. Деревянная, окутанная паутиной и покрытая толстым слоем пыли, словно по ней никогда не ходили. Узкий (вдвоём не разойтись) коридор освещали мутные фонари на цепях-змеях, прибитых к стенам из чёрного камня. Воняло плесенью - потайной ход вёл в подлунный мир, навечно закрытый для отмеченных Морой каорри.

- Быстрее! Дверь ещё открыта!

Чудом Глебова не упала на первой ступеньке.

- Мама? Ты... тоже здесь? Ты собирала осколки тарелок?

Саша вспомнила женщину в фартуке и колпаке.

- Да. У стихий праздник, очередь прислуживать помощников Авиты.

- Ты стала кухаркой? - по щекам Глебовой скользнули слёзы.

- Только сегодня, но забудь. Важно другое! Ты можешь сбежать из надлунного мира, а я... - она показала татуировку на левом плече: чёрную молнию, рассекающую журавля, - мой путь закончен.

Лестница сердито скрипела, хлопья седой пыли преграждали спуск.

- Скажи, что я должна делать? Куда идти? Кому верить? Карвахен - это... болото! Мёртвое и вязкое! Я чувствую, что вот-вот захлебнусь!

Мама улыбнулась. Глаза цвета жемчуга тепло мерцали.

- У тебя есть друг. Внешне суровый, зато преданный. Он отсрочил смерть, что разозлило Мору. Меня она забрала в больнице и привезла в лодке к дворцу, - Ильсия отбросила колпак на перила, - прикосновение навсегда прерывает связь между мирами. Стеллан создал иллюзию и подарил время Ильхану. Перенёс живой, чтобы сбить стихий с толку и выгадать момент. Пока сдерживает Мору, но силы не безграничны.

- Его накажут?

- Не мне решать. Осторожно!

Цепь-змея зашипела и бросилась на Сашу. Клыки разорвали комбинезон, но промахнулись мимо руки. Фонарь разбился, облитые маслом ступени загорелись.

- Мора в ярости!

- Она тебе не отомстит?

- Как? Я покинула подлунный мир восемь лет назад. В худшем случае, стану прислугой, но это мелочи. Главное, выведу тебя.

Саша прокусила губу. Теперь-то появился шанс узнать правду! Понять, что произошло в тот злополучный день!

Фонари погасли. Мать и дочь бежали в кромешной темноте.

- Тебя отравили каорри? Что случилось в санатории?

- Я рассыпала удобрения в розарии, когда услышала шаги за колонной перголы. Не успела обернуться, только почувствовала укол в спину и мгновенную слабость. За цветами мелькнула тень, и после я упала. Единственное, помню запах акации и мелодичный звон, словно включился будильник на часах. Старинных, похожих на цветок одного из семи великих древ, такие были у мамы в Карвахене. И я поняла, что в парке прятался каорри. Понадеялась, что враг не проведал о тебе, и наказала бежать.

- Я так и поступила, но тщетно, - садовница чувствовала, как дрожит голос, - поучаствовала в конкурсе и попала в ловушку. Вспомнила твой браслет и создала по его образу чертёж клумбы! И началось... Король требует жемчужное древо, асан глубоко презирает, остальным вовсе глаза мозолю! Как поступить?

Лестница подводила к двери. Скрипя, та медленно закрывалась.

- Я виновата. Поверила, что нас не найдут, и... - она смахнула слезу, - прости, если сможешь. Кофейный столик в кабинете верховного кайхала. В нише спрятано самое ценное, что у меня осталось. Дом отняли, когда была маленькой, а в башню я прилетала каждую семерику и знала там каждый уголок.

- Колдун заберёт!

- Ильхан в долгу перед семьёй Васперити. Я помогла достичь высшей должности среди колдунов. Тен Хемсворт отрицает, но это так. Он всегда презирал женщин, однажды обозвал меня белокурой фурией.

Сзади что-то зашипело. Ильсия оттолкнула Сашу, подставив плечо под змеиные клыки. Цепь приковала женщину к стене.

- Мама!

- Беги! - она улыбнулась дочери, - может быть, мы ещё увидимся.

- Спасибо!

Садовница прыгнула в просвет.

«Поздравляю, Его величество выделил тебя, - Лале присела в реверансе, - когда он со мной, думает о тебе».

«Не удивлена, - сухо произнесла Караса, - удачи».

Вспомнив пожелания цетр, Айлин улыбнулась. Подруги по гимназии, они же соперницы, признали первенство дерьи из рода тен Махети. Миновали полторы недели, и лишь четыре ночи монарх провёл в других спальнях. И то, утром зашёл к новоявленной любимице и поинтересовался, как спала, чего хотела бы отведать на завтрак? Но, главное, разрешил отдыхать во внутреннем саду дворца. Только монарх и главный садовник гуляли под сенью аметистового древа!

Шумел ручей, трепетали на ветру лилии, даруя сладостный аромат. Тень ветвей оберегала от зноя деревянную скамью, куда фаворитка приходила после завтрака и расшивала наряды лентами, шёлковой нитью и каменьями. Господа и слуги любовались древом через оконца длинных коридоров. От королевских покоев к мостику на сокровенный остров вела балконная лестница. Поистине, щедрый подарок! Награда за исполнение капризов отмеченного властью мужчины! Покорить его оказалось проще, чем думала цетра.

Айлин прикоснулась к складкам антрацитовой коры. Наверху, среди гроздей серебристо-изумрудных листьев, к небесам тянулся бутон. Растан подарит его королеве в день свадьбы как благодарность за рождение наследника. Войдёт ли тен Махети в Дом обрядов или то будет иная дерья - празднества растянутся на семерику. Влияние, почёт, богатства - о чём ещё мечтать? Разве что о выплате долгов. Первый, как сообщила почему-то недовольная тётка, закрыт. Второй... хранителю традиций не интересны сокровища подлунного мира. Вернуть бы тот злополучный день и отказаться от милости...

Шкатулку с нитями и лентами накрыла тень.

- О чём печалишься, страстная птица?

Монарх привлёк цетру к себе и усадил на колени.

- Дурной сон видела.

На вершине древа запел соловей.

- Когда успела? - Растан считал аметистовые бусины ожерелья Айлин, - до утра оставалось полтора часа.

Тен Махети пожала плечами.

- Что тебя расстроило?