Руки горели, словно Саша сжимала головёшки. В Карвахен попала робкая и пугливая помощница бухгалтера, сейчас рядом с хладеющим опекуном сидела разъярённая хищница. Увидела бы кайхалов, набросилась и глаза выцарапала! «Крайне слабая человеческая девушка» умерла вместе с младшим Стасгардом. Убийцы расплатятся за всё! Хотели увидеть «строптивую фурию» - получите! И берегитесь!

- Я отомщу!

На ладонях мерцало белое пламя. Оно не обжигало, наоборот, испускало приятный холод и сияло подобно упавшей с неба звезде. Судорожно всхлипывая, Саша смотрела на огонь и вспоминала страницы дневника. Род Васперити, известный как род белых лекарей, исцелял смертельные раны. Поэтому семью уважали и... поэтому перебили, а оставшихся посадили в клетку и заставили служить короне.

- Потерпи чуть-чуть, я помогу.

Глебова вытащила ветки, правильно согнула разорванную руку мужчины и коснулась почерневшей плоти. Живительный свет угас и словно спросил: правда ли дерья хочет вернуть погибшего? Согласна ли отдать нечто важное? Откуда-то она поняла, что расплатой за чужую жизнь станет часть собственной.

«Да».

Прохладный, словно дуновение осеннего ветра, огонь проник в тело. Над ранами заклубился серебряный дым, словно загоревшийся внутри огонь исцелял плоть. Тончайшие нити-язычки скрепили кости, и на целой руке появилась кожа, а о дырах в груди напомнили порванная одежда и пятна запёкшейся крови.

Стеллан вдохнул.

- Получилось!

Разве был в Карвахене кто-то счастливее Саши? И пусть виски сдавила дикая боль, а рот наполнила вязкая слюна! Мелочи! Бывало хуже! Главное, от смертельного сна пробудился единственный, кто защитит и укажет верный путь в болоте под названием Карвахен. Остальные пусть тонут в вязкой грязи!

Изумлённые глаза цвета опала посмотрели прямо в душу, а садовница, рассмеявшись, поцеловала младшего Стасгарда в губы и в изнеможении опустилась рядом. Позади тлевших сосен собрались кайхалы, во главе прошествовал верховный, но Глебова не испугалась. Язычок белого пламени слетел с ладони и окружил барьером. Пока новоявленная лекарица жива, убийцы не пройдут сквозь огонь.

Даже если она уснёт.

Вода ударила Стеллана о камень. Из последних сил каорри уцепился за поросший водорослями и ракушками валун, ощутив, как скользят обожжённые пальцы левой руки и буравят полосы чёрными ногтями. Правую близнец Его величества не чувствовал, как и ног. Не увильнул от «огненного плюща», попал в ловушку, как глупый первокурсник. Перехитрили кайхалы, вручили поддельное послание от сиятельного брата. Приказ Растана срочно прибыть во дворец оказался вымыслом.

Студёные волны накрывали мужчину и тянули вниз, в пропасть. Соль разъедала глаза и смывала с губ кровь. Комиссар по особым вопросам чувствовал, что продержится считанные минуты. Вот-вот течение унесёт в Водопад Скорби. А там - река принесёт в сад дворца стихий, и путь в подлунный мир закроется навсегда.

- Здравствуй.

Мора стояла на речной глади и холодно улыбалась. Скользя по волосам, ветер трепал перья на плаще, глаза-бусины на платье моргали и смотрели на младшего Стасгарда, будто интересовались новым другом.

- Скорая встреча, не так ли?

Смерть протянула руку. На ладони без единой линии, словно в перчатке, чернела молния, пересекающая лепесток огня. Метка испускала струйки дыма и шипела, словно под мертвенно-бледной кожей кипела кислота.

- Ты с юности ведал свою судьбу. Ведал и скрывал таланты, пока... - татуировка вспыхнула, едкими каплями пролив гнев стихии, - разве полукровка стоила жизни? Не своя там, чужая во дворце, лишённая смелости выступить против завистников. Я подарила величайшее могущество, и как поступил ты? Явил силу перед кайхалами и глупо сгорел в плетях заклятия? Я разочарована.

Стеллан молчал. Мора была права от первого до последнего слова.

- Пойдём, - голос шипел, будто капли древесной смолы в огне, - помощницы приготовили для тебя уютные покои. Привыкнешь, научишься управлять лодкой и будешь подбирать души в реке. Уж это ты знаешь, как никто другой.

Волна хлынула в рот, и мужчина закашлялся. Чему быть, того не миновать. Всё равно река сбросит в водопад. Мгновением позже или раньше - разницы не было.

- Нет!

Вспышка белого огня ослепила близнеца Его величества. Когда сияние померкло, на камне появилась сереброволосая стихия. Юная, словно девочка, едва вступившая в пору взросления, она олицетворяла свет нового дня. Журавлиные крылья мерно вздымались, платье трепетало точно цветок на ветру. С подобных лепесткам лоскутьев скользили жемчужины и, тая, перламутровыми каплями падали на израненного каорри. Горелая плоть светлела, ожоги сменяла чистая кожа.

- Уходи, Авита.

- Она борется за ворона, - непривычно твёрдо ответила жизнь.

- Зачем? Заботилась бы о себе.

- Ты знаешь всё. Не вынуждай...

Смерть сжала губы:

- Ведает ли цену?

- Пламя уже горит.

- Наивная дурочка, - Мора улыбнулась уголками губ, - иди! Пока она не выбилась из сил! Этот долг я прощаю.

- Спасибо... - прохрипел младший Стасгард.

- Не меня благодари, - стихия расправила атласно-чёрные крылья и приготовилась к полёту. Глаза на платье закрылись, - её.

Авита коснулась лба Стеллана, и они исчезли в серебряном дыму.

- Получилось!

Комиссар по особым вопросам очнулся в лесу. В Карвахене правила седая старуха-ночь, накрывшая лес тёмным одеялом. Воняло дымом, горели и стонали сосны; сверху сыпались угли, и витал снежный пепел. Сколько мужчина пробыл в реке забвения? Минуту? Две? В обители стихий время течёт иначе.

Лицо Алессе блестело от слёз, но глаза сияли ярче жемчуга. На ладонях скользило белое пламя. Легендарное, исцеляющее смертельные раны, навечно прославившее род Васперити и воспетое в книгах. Удивительно. Стеллан сказал дерье бежать, а та не испугалась кайхалов, пробудила элемент и встала между опекуном и Морой. Каорри так не поступают. Себя спасают и придумывают десятки оправданий!

А она улыбалась. Единственная, кто искренне обрадовался носителю стихии смерти! Должна была бояться или ненавидеть, но излучала счастье! Такая же обречённая на одиночество, как и он. Произнести бы слово благодарности и смахнуть слезу-жемчужину, но слабость не отпустила. Тело словно придавили к земле свинцовые гири, во рту был вставлен невидимый кляп. Минуют дни, прежде чем мужчина восстановится.

Рассмеявшись, Глебова поцеловала опекуна в губы, и волна мощнейшей энергии наполнила Стеллана силой, вихрем смела усталость. Так хорошо он не чувствовал себя после тренировок по рукопашному бою!

Земля задрожала. Помолодели древние сосны, обломанные ветви пустили корни. Шевельнул копытами оживший сальф и, тряхнув гривой, протяжно заржал. Пусть онемеет любой, кто назовёт последнюю Васперити слабой и беспомощной! Асан и Его величество сомневались, но видели бы они сейчас наследницу Ильсии! Признали бы достойной и придумали способ, как удержать в Карвахене.

Алессе... нет, Саша - каорри не вправе отбирать истинное имя - резко побледнела и опустилась на корень, а поляну окружили кайхалы. Шептались, указывали на белую лекарицу и трогали браслеты, словно призывали накопленные силы. Помогут обличённые могуществом или добьют? Двух-трёх Стеллан одолеет, но против всех не выстоит.

Взмахнув ладонью, садовница создала барьер из белого пламени и потеряла сознание. Жива, но, судя по рваному сердцебиению, растратила силы. Немудрено, вдохнула жизнь в мёртвого каорри! Ей бы хорошо отдохнуть...

- Что произошло? - верховный кайхал хмуро глядел на окровавленную одежду комиссара и остатки упряжи. Ветер развевал мантию, трепал волосы, и в мерцании огня хозяин башни казался призраком, явившимся на встречу с убийцей, - кто выплеснул энергию? Судя по ощущениям, здесь творилось нечто невообразимое, - он искоса посмотрел на Глебову, - неужели... она? Не верю!