— Ты оказался прав, — сказала Лия отцу и другой рукой притянула Флауэрса к себе. — Он хороший человек. Даже лучше, чем мы думали.

— Счастья вам, дети мои, — сказал Пирс.

— Вы уже все решили, да? — ухмыльнулся Флауэрс.

Лия покраснела.

«Как же она красива!» — поразился Флауэрс.

— Ничего мы не решили, — смущенно возразила Лия. — Только надеялись.

После укола наркотика пальцы Лии расслабились и разжались. Флауэрс внимательно всмотрелся ей в лицо, потом поднес к глазам свои руки. Они дрожали. Он оглянулся. Сверкающие белизной стены и сложнейшие хирургические машины напомнили ему об огромной ответственности. О том, как легко поскользнуться, сделать фатальную ошибку. Но пути назад не было.

— Смелее, медик, — подбодрил его Пирс. — Тебя же учили семь лет. Это простая операция. Ты справишься.

Флауэрс глубоко вздохнул. Он обязан справиться. Взяв себя в руки, он принялся за работу. Через минуту он забыл обо всем, что не касалось непосредственно операционного поля.

— Медик Флауэрс! — неожиданно взревел динамик, спрятанный где-то в потолке. — Немедленно явитесь в общежитие. Медик Флауэрс…

Значит, Пирса уже хватились. Между тем операция продолжалась, а Пирс невозмутимо разговаривал, пока руки Флауэрса делали все положенное. Отвлекая Флауэрса от невеселых дум, Пирс рассказал, почему исчез шестьдесят лет назад.

— Я вдруг понял, что наша медицина стремительно превращается в религию. Мы обвешали ее традициями, ритуалами и окружили тайной, сделав непонятной для основной массы людей. Для них мы стали кем-то наподобие колдунов, окружили себя мистическим страхом. Даже наши лекарства люди называли чудом, поскольку не знали, как они действуют. Медицину, как и религию, возвеличил патологический страх перед смертью. Но самый страшный противник вовсе не смерть…

Замерив толщину мутных роговых оболочек, Флауэрс ввел данные в хирургический автомат.

— Но не врачи виноваты, — продолжал Пирс. — Они, всего лишь продукт нашего общества. Так же как и Джон Боун. Древние греки были мудрее нас. Они говорили: «В здоровом теле — здоровый дух». А мы возомнили, что превыше всего наше ремесло.

В зажиме хирургического автомата Флауэрс установил сверкающий скальпель и отрегулировал его так, чтобы острое лезвие было направлено точно на правый глаз Лии. Автомат, готовый к работе, низко гудел, мигая разноцветными лампочками.

— Древние вообще были мудры. Они также говорили: «Ничего лишнего». Мы нарушили и эту заповедь. Так и не сообразили, что общество может погубить любой излишек. Даже хорошее, но в переизбытке, может повредить. А мы создали избыток богатства и благочестивости. В каждом доме создали своего рода алтари, в которых держали излишек лекарств, и глотали их в неумеренных количествах, ибо именно так, думали мы, и никак иначе можно сохранить здоровье, которого мы тоже желали в излишке. Мы построили жрецам медицины слишком величественные храмы, но сделали их недоступными для большинства…

Легко, без сопротивления лезвие вошло в глаз. Сделав аккуратное круговое движение, машина вырезала роговую оболочку. Затем скальпель приподнялся, передвинулся на левый глаз и быстро проделал ту же операцию. Все это время Пирс молчал, наблюдая за жутковато-точными манипуляциями искусной машины.

Но, как ни быстр был автомат, время, казалось, бежало еще быстрее. Вот уже удалены обе оболочки. Наступил черед Пирса. Флауэрс повернулся к нему.

— К черту анестезию! — сказал Пирс, когда хирургическая машина нависла над ним. С широко открытыми глазами, казалось, не замечая злого острия скальпеля, нацеленного на его правый глаз, он продолжил: — Мы слишком много болтали о человечности, считая нашу медицину высшим достижением гуманизма. И не заметили, как постепенно медицина стала зависима от того, что предназначена была уничтожить. Мы попали в заколдованный круг и были вынуждены изобретать все новые и новые лекарства и технологии, но те, в свою очередь, провоцировали новые болезни и так далее, по спирали…

Пустые глазницы закрыла плотная повязка.

— Мы предсказали беды жителям городов и тем самым уничтожили города. Освобожденная от налогов, медицина сконцентрировала несоразмерное количество капитала, не приносящего пользы никому. То же случилось и в средневековой Европе, когда основные богатства сконцентрировались в руках церкви, тоже освобожденной от налогов.

Роговые оболочки легли на глаза девушки.

— В Европе это продержалось недолго. Генрих Восьмой под благовидным предлогом разругался с папой и секуляризировал церковные земли. В итоге это привело к революции во Франции. Что-то подобное произойдет и у нас. Либо восстание уничтожит Центр, либо все произойдет неспешно, само собой, из-за упадка технологий, необходимых для поддержания современного уровня медицины и ее изоляции от общества. Я это предвидел еще шестьдесят лет назад. Вот почему я ушел в город.

Шовная машина заплясала вокруг глаз Лии, пришивая роговые оболочки аккуратными стежками.

— Будущее медицины в городе. Там научились выживать сильнейшие. И именно там появились новые, не механические, методы лечения. Впрочем, паранормальные методы были известны множество веков назад. В старину этим занимались знахари, целители, правда, частенько их вместо благодарности отправляли на костры. Мы же только вспоминаем их секреты. Их преимущество в том, что они не требуют ни сложных технологий, ни дорогостоящих машин. Они дисциплинируют дух, а тот дисциплинирует тело. Короче, в здоровом теле — здоровый дух! И когда погибнет наша цивилизация, выживут только города, беглецы вне их стек вымрут, ибо они не смогут сопротивляться болезням, а нынешние лекарства перестанут помогать.

Время бежало стремительно. Вот и на глаза Лии наложена повязка.

— Тревога! Тревога! — снова ожил динамик на потолке. — Боевым расчетам охраны занять свои посты! Госпиталь святого Луки атакуют вооруженные банды!

Теперь можно было не осторожничать. Связав вместе тележки, Флауэрс бегом покатил их к лифту. В подземном переходе он закатил тележки на транспортер и вскочил следом за ними. Отовсюду раздавался тяжелый топот.

Гараж был уже забит охранниками.

Вновь завопил динамик:

— Удвоить расчеты! С крыш зданий ведется минометный обстрел! Будьте осторожны!

— Это Боун, — сказал Пирс.

Мрачно улыбнувшись, Флауэрс покатил дальше в поисках машины.

По огромному подземному гаражу метались вооруженные люди. Озабоченные, они не обращали никакого внимания на простого медика с двумя тележками. Ага, вот подходящая «скорая». Какой-то растяпа оставил дверцу открытой. Открыв машину сзади, Флауэрс переложил Лию и Пирса на кушетки, бросился к кабине и завел двигатель.

По корпусу «скорой» забарабанили кулаки испуганного хозяина. Он что-то кричал, но Флауэрс, не слушая его, вдавил в пол педаль акселератора. Взревев, машина рванула с места.

Из Центра сплошным потоком выливалась колонна боевой техники. Среди танков и полугусеничных бронетранспортеров лавировали «скорые». Добравшись с колонной до Юго-Западного шоссе, Флауэрс свернул на север, к городу. Грохот боя и рев тяжелой техники затих вдали.

Командный пункт Джона Боуна располагался в подвале мэрии.

— Отлично! — крикнул он Коуку. — Отзовите группу отвлечения. Они неплохо поработали. — Оглядевшись, он заметил Флауэрса, стоящего в дверях. — Заходите, заходите.

— …сказал паук мухе, — улыбаясь, ответил Флауэрс. — Неужели вся эта шумиха из-за меня? Ну, спасибо! Что ж, вас вылечат, но есть люди, которые делают это лучше меня.

— Это еще кто? — сердито спросил Боун.

— Там, — Флауэрс показал рукой в сторону «скорой».

— Этот полуживой старик и слепая?

— Именно. Их метод лечения куда лучше моего. Кстати, девушка будет видеть, я тоже не терял времени даром. Мы сработаемся, Боун. Теперь я в этом не сомневаюсь.

Боун устало потер виски, усмехнулся.

— Прекрасно, если так…