Глава 2

Рид

Как же мне было ненавистно быть новеньким ребенком в городе. Даже спустя годы я не ощущаю себя местным. Да, я знаю леса вокруг Риджвуда лучше, чем кто-либо, я лучший в альпинизме, но если ты не родился в городе, то навсегда останешься немного чужеземцем.

Ребекка никогда не заставляла меня себя так чувствовать. Она была «ветераном», как я называл ей подобных, и когда приехал ребенком в Риджвуд, Бекка была со мной милой. Поначалу трудно влиться в жизнь маленького городка, и дети в нем не особо доброжелательны.

Но Ребекка была другой. Вероятно, она даже не помнит, потому что мы тогда не могли считаться друзьями, но все равно она была со мной милой. В первые месяцы любое проявление доброты было очень важно, и Ребекка одна из немногих детей, кто улыбался мне и здоровался.

Хотя жизнь становилась лучше. Я взрослел, занялся альпинизмом, завел несколько друзей. Долгое время я чувствовал себя потерянным, как будто в мире у меня ничего не было. Люди вокруг были довольны и счастливы и, похоже, довольствовались жизнью, а со мной было все не так. Порой мне даже приходилось соскребать себя по утрам с кровати.

Все изменилось, когда я занялся альпинизмом. Сначала это была небольшая секция, всего лишь несколько занимающихся и немного специальных стенок. Но вся моя жизнь перевернулась.

В моей памяти навсегда отложился этот день. Мне было пятнадцать. Я занимался альпинизмом с приятелем, которого сейчас едва ли вспомню. Мы взбирались на скалу, парень учил меня правильно пользоваться веревками и карабинами, когда я откинулся назад и взглянул на пейзаж.

Мы едва ли поднялись выше деревьев, но я видел все вплоть до горизонта. Все распростерлось передо мной, и я больше не слышал того, что говорил мой приятель. Были лишь я, солнце, небо и ветер в моих волосах. Я чувствовал себя свободно и естественно.

В тот день сошлись все паззлы. Я понял все, что делали другие. Когда я занимался альпинизмом, мир приобретал смысл.

И все это распространилось и на прогулки в густых лесах вокруг Риджвуда. Мне нравилось находиться в дремучем лесу одному, между нашим городом и Канадой, где на мили вокруг никого не было. Я мог весь день напролет гулять, залезать на деревья и изучать растения.

В средней школе было хорошо. Девушкам я нравился, и у меня никогда не возникало проблем с тем, чтобы завести себе подружку. Вероятно, им нравился альпинизм или что-то в этом роде, и то что я не был грубым. Но меня не интересовал женский пол. Все, что мне хотелось — заниматься скалолазанием и делать это быстро.

А вот Бекка все время была рядом. Я видел ее в коридорах и в классе, и всегда мне было интересно, какая она. Несмотря на мою растущую популярность, рядом с Беккой я терял уверенность. Все знали, что она самый умный человечек в школе, и даже если большинство считало ее занудной неудачницей, я видел в ней много положительных качеств.

Я замечал, как она накручивает волосы на пальцы, когда нервничает. Замечал, как она покусывает дужки очков, когда сосредоточена. Бекке нравилось по утрам пить апельсиновый сок и иногда она брала его в пластиковой бутылке в школу.

Но я почему-то рядом с ней смущался. Я не был гением, а вот Бекка была. Она была умной, серьезной и чертовски сексуальной. Мне хватало подружек, но всегда на краешке сознания маячила Бекка, то вспыхивая, то исчезая из поля зрения.

Моя карьера пошла вверх, когда мне было семнадцать. Я выиграл местные соревнования и понял, что если захочу, то могу быть очень хорош в альпинизме. Я тренировался почти каждый день, покорял вершины так часто, как только мог, и что-то во мне изменилось. Как-то резко местные соревнования стали для меня слишком легкими, поэтому начал потихоньку участвовать в региональных. Я побил несколько рекордов, выиграл кучу денег, и зажглась моя звезда.

Но в маленьких городках было кое-что забавное. Неважно, каким знаменитым ты был, ты оставался таковым лишь в пределах маленького городка. И нужно было лишь одно, что все изменит.

Мне потребовалось два события.

Во-первых, была Бекка. Я не видел какого-то внимания с ее стороны ко мне. Я был в нее влюблен, совсем чуть-чуть, и не понимал, что происходит и что это значит, пока не стало слишком поздно. Через два дня после того, как я наконец-то осознал свои чувства, наши родители объявили о том, что тайно поженились на выходных.

Ребекка Фостер, девушка из той ночи, той жаркой ночи, стала моей чертовой сводной сестрой.

Все оказалось грехом. Как только я что-то получал, это моментально от меня ускользало. И этот случай не стал исключением.

Второе событие, изменившее мою жизнь — рак у моей мамы. И это в сто раз хуже, чем желание трахнуть сводную сестру. В это время Бекка уехала в колледж и не видела всего, через что нам пришлось пройти. Она не видела, как ее отец смотрел на меня, когда я начал приносить домой деньги, чтобы оплачивать медицинские счета матери. Бекка не видела, куда мне пришлось вляпаться, чтобы достать деньги, не видела то дерьмо, в которое я все больше погружался.

Бекка не видела, как моя мать висела на волоске от смерти. Не видела, как Кора поборола ее и стала только сильнее.

Бекка не видела кучу долгов, под гнетом которых мы жили. Не видела ту тьму, что окружала меня.

И после всего этого, после ее коротких, но мучительных визитов, Бекка вернулась домой. Моя сводная сестра. Бекка Фостер.

Умная девчонка, которую я не могу выкинуть из своей чертовой головы.

* * *

Я наблюдал за тем, как Бекка поднималась по ступеням к главному входу и волочила свой багаж. Я вздохнул и улыбнулся. Как на нее похоже – отказаться от моей помощи. Она не в первый раз мне отказывает.

Дом расположен на полутора акрах земли, как забором окруженный лесами. Мой отчим Джек купил его задешево в былые времена. И когда женился на моей матери, они переехали сюда вместе. За несколько лет Джек обустроил все, построил огромную веранду, соорудил две пристройки и второй этаж. Дом был стилизован под охотничью хижину, и поскольку я едва ли помню другие дома, в которых рос, то считал этот своим родным.

Мы не были богачами даже близко, ведь пережили лечение раковой опухоли у мамы. Но Джек много работал, да и я помогал как мог. Мне не нравилось жить дома, но как только мама заболела, все мои планы пошли коту под хвост. Я не мог уехать, не тогда, когда она страдала.

Я помогал по мере своих возможностей. Жертвовал ради мамы всем и делал бы это столько, сколько потребовалось. Но никто не знал, на что мне пришлось пойти. Никто не знал, что мне пришлось делать, чтобы покрыть больничные счета.

Представить не могу, что было бы с нами, если бы несколько лет назад я не познакомился с Томом.

— Так и будешь там стоять? — спросила, оглянувшись на меня, Бекка.

— Люблю дождь. — Я пожал плечами.

— Ладно, чудик. — Бекка скинула обувь, оставив ее перед дверью, и вошла в дом.

Какое-то время я просто стоял и смотрел ей вслед. На несколько месяцев Бекка вернулась в мою жизнь. Даже после того вечера в фургоне я по-прежнему с нетерпением ждал наших встреч. Мне нравилось пялиться на ее задницу, когда Бекка шла впереди меня. Ничего не мог с собой поделать. Эта девчонка чертовски сводила меня с ума.

Я вздохнул и последовал за ней в дом. Скинув мокрую одежду на кресло на веранде, вошел внутрь.

Было тепло и уютно. Из-за дождя температура понизилась, и мама вместо того, чтобы включить электрическое отопление, растопила камин. Я увидел, как Бекка поднимается наверх. Судя по всему, чтобы переодеться в сухую одежду и распаковать вещи. Я отправился на кухню.

— Все в порядке? — спросила меня мама.

— Да, отлично. Бекка пошла наверх распаковать вещи.

— Я так рада, что вы вновь под одной крышей, хоть и ненадолго. — Мама кивнула и улыбнулась.

— Да. Я с этим справлюсь. — Я пожал плечами.

Мама нахмурилась. Она всегда обладала хорошей интуицией, но почему-то со мной все выходило из-под контроля. Мама практически всегда считывала мое настроение.

Большую часть времени это чертовски раздражало, но порой радовало, что не нужно ничего объяснять.

— Почему ты в плохом настроении? — игриво спросила она.

— Это не так, — проворчал я.

К несчастью, сегодня не тот раз, когда я могу обойтись без объяснений.

— Давай, поделись.

— Просто устал. Долгая поездка в город.

— Мы оба знаем, что дело не в этом. — Мама покачала головой.

— Плюс ко всему я уже несколько дней не занимался альпинизмом.

— Ладно. Захочешь – расскажешь.

Я покачал головой. Что мне ей сказать? «Мам, я до боли в яйцах хочу трахнуть Бекку». Даже от взгляда на ее задницу у меня твердеет член. Когда Бекка рядом, мое сердце бьется как сумасшедшее. И плевать на то, что она моя сводная сестра.

Сомневаюсь, что маме это понравится.

— Когда Джек вернется?

— Надеюсь, что скоро, — вздохнула мама.

Я только собрался ответить, как в дверях появилась Бекка.

— Кора, — улыбаясь, поприветствовала она маму.

— А вот и ты!

Они тепло и крепко обнялись. Я улыбнулся, залез в холодильник, достал банку пива и открыл. Должен признать, мне нравилось, что у них такие добрые отношения.

Неважно, что мы с Джеком не особо ладили. Может, большую часть времени он и был придурком, но это легко игнорировалось. Да и кому хочется тратить много времени на угрюмого подростка?

— Выглядишь потрясающе, — сделала комплимент маме Бекка.

— Спасибо, дорогая. Я отлично себя чувствую.

— На самом деле ты выглядишь еще лучше, чем до болезни.

— На самом-то деле это не так. Но я ценю твои слова. — Мама рассмеялась. Она никогда не признается в том, насколько любит комплименты.

— Мам, не будь скромницей. Разве ты за две недели не сбросила пять килограммов?

— Скинула. Да это любой дурак может сделать, — кивнула она.

— Ты все такая же потрясающая, — рассмеялась Бекка.

Я глотнул пива и внутренне улыбнулся. Что за восхитительное воссоединение.