Все ваши мышцы расслабляются. Дыхание свободное. Вы сосредоточиваете все внимание на вашей правой руке. Она начинает теплеть. И тяжелеть… Такое же ощущение появляется в левой руке… Во всем теле… Дышится легко. Вы ощущаете приятную прохладу в области лба. Полный покой и расслабленность… К вам вернулось хорошее настроение. Появляется бодрость… Собрался. Встал. Все.

Еще раз, в более быстром темпе!

Поза… Рука… Тело… Тепло… Тяжесть… Дыхание… Прохлада… Покой… Бодрость. Собрался, встал.

Еще раз. Еще быстрее! Свернуть все в один момент!

— Теперь в любой обстановке, вне сеансов, вне контакта со мной вам будет раз от разу легче вызывать у себя подобное состояние. Вы будете тренироваться самостоятельно.

ЗАГИПНОТИЗИРОВАННЫЙ ГИПНОТИЗЕР, ИЛИ КАК ОТМЕНЯЕТСЯ РЕШЕНИЕ О РАЗВОДЕ

А сейчас гвоздь программы чудес: гипнотическое перевоплощение личности.

Все-что-угодно. Можно перевоплотить О. С. в фельдмаршала Кутузова или в Наполеона. В Рафаэля или в Паганини. В маленького ребенка или в столетнего старика. Можно — в чернокожего короля, дать ему имя Уага-Дуга, и он забудет свое. Можно — в любого зверя или птицу, в дневную или ночную. В собственную жену или дочь. В неодушевленный предмет, в чайник или в будильник. В букву. В воздух. In herbis, in verbis, in lapidibus.

Но я не буду этого делать сейчас, ни к чему. Может быть, когда-нибудь потом, чтобы лучше пелось, я перевоплощу О. С. в Шаляпина, по методу коллеги Райкова. А сейчас я перевоплощаю его в себя. Чтобы ему легче дышалось. Чтобы уверенней билось сердце.

А сам попробую стать им. Чтобы…

— Внимание… Сейчас мы с вами меняемся душами. Производим гипнотическую пересадку психики… психическую пересадку сердец. Вы станете мной, а я вами… Это будет происходить по мере моего счета на «ка» и совершится на слове «эн».

Ка-один… ка-три… кa-восемь… ка-девять… эн.

Встает. Направляется ко мне. Не мигая смотрит, слегка приподняв брови. Он-я:

— Добрый день, О. С. Я-он:

— Здравствуйте, В. Л. Он-я:

— Ну рассказывайте, как дела. Я-он:

— Спасибо, лучше. Но еще не совсем… Он-я:

— А что? Что не совсем? Я-он:

— Скованность еще бывает. И тревожность. Начинаю вдруг думать о своем здоровье, ухожу в себя. Понимаю, что не нужно, ни к чему это, нет оснований, а все-таки внимание уходит куда-то внутрь… Просто стыдно. А с вами ничего, прихожу, все проходит.

(Гипнотизер входит в роль. Но нельзя терять контроля над ситуацией…) Он-я:

— Сейчас мы с вами проведем очередной сеанс гипноза… Сядьте, пожалуйста, в кресло. Примите удобное положение. Вот так… Расслабьтесь…

Вот это да: мои интонации, мои манеры. Странное, волнующе-неприятное ощущение, будто слышишь себя по радио или видишь в кино, в гриме: и я и не я. Нет никого более чужого и вместе с тем более притягательного, чем двойник. Очень странно… Ах, как жаль, что я не могу отдаться переживанию целиком, что я и актер и режиссер! Впрочем, дам себе отсрочку… Я уже расслаблен и закрыл глаза… Он меня гипнотизирует. Как верно берет интонации… Те же формулы, но импровизационно развивает по-своему. Надо запомнить, использовать, ведь это говорит его безотчетное знание самого себя. Или меня… Все перепутывается. Двойной гипноз. Как приятно отдыхать, как хочется, чтобы это длилось… Мой праздник, моя свобода.

…Все.

Я-я:

— Хватит, Володя… Хватит, О. С. Теперь вы — это вы, я — это я. Но мы оба обогатились. Вы взяли от меня то, чего вам не хватало. Взяли мою уверенность. А я взял у вас нужное мне. Теперь в каждом из нас — я и мы.

Но что же с ним делалось? Какое чудо превратило его в меня? Хоть на минуту, хоть на мгновенье…

Разумеется, он остается самим собою. Его поведение и переживания ткут узор только из тех ниток, которые смотаны в клубки его памяти. Ничего больше, это легко проверить. Гипнотизер дает только общую программу, колею, все остальное его мозг рождает сам. Но с поддержкой.

Память, капризная и жестокая властительница «я», под гипнозом становится покорной служанкой. Вот взрослый, перевоплощенный в восьмилетнего, пишет детским почерком, точно таким, какой у него был в этом возрасте, и рисует детские каракули. Пробужденный, он не верит, что это его произведение. Он живет в ситуации своего детства, играет в песочек, плачет и зовет мать. У него можно пробудить воспоминания, казалось, канувшие в небытие, и нащупать скрытые корни «комплексов». Если перевоплотить его в новорожденного, у него появится сосательный рефлекс, глаза станут бессмысленными, «плавучими»…

Слои личности? Да, человек насквозь личность вдоль и поперек. Но вот гипнотизер перевоплощает молодую сомнамбулу в столетнюю старуху. Посмотрите: она сгибается, еле идет. Останавливается передохнуть… Садится старчески… В каждом движении усталость, неуверенность, тяжесть. Погасший взор, дрожат руки. Надтреснутый голос… Гениальная игра, подлинность переживания, почерпнутая из знания о других. И даже не из знания, а из человекоощущения, из эмпатии…

Это не слой личности: его еще не образовалось. Но, может быть, это предвосхищение?.. Если гипнотизер велит перевоплотиться в личность, которую загипнотизированный не знает, он застынет в недоумении или станет делать то, что делал бы, будучи самим собой. Или пойдет по колее какой-нибудь случайной ассоциации. Если велеть ему превратиться в некую глокую куздру, замрет или станет чем-то средним между динозавром и автомобилем.

В кого бы и во что бы он ни перевоплощался, он проявляет себя и только себя. Чудо, пробуждающее в нем это высочайшее, подлинное актерство, — чудо памяти и могучей логики подсознательных «если бы», вскрытой гением Станиславского. Как мы богаты, сколько впитываем и храним в себе от природы, от всей нашей жизни, от каждого человека, с которым общаемся, о котором узнаем из книжек или хотя бы понаслышке! Как входит все это в глубину нашей души! Сколько в нас потенциальных личностей…

Но глубина души на семи замках. Почему это возможно только в сомнамбулическом трансе? Почему О. С. не способен к такому светлому, превосходному чуду в бодрственном состоянии? Напротив, какое-то злостное античудо держит его в плену у необоснованных страхов, и его приходится шаг за шагом освобождать.

Что это за тиски, в которые всегда зажато наше подсознание?

В ЗО-х годах в Вене Джозеф Морено открыл первый психодраматический театр. Этот Морено удивительный человек. (В 1958 году у нас издана его книжка «Социометрия».) Нельзя понять, кто он: психолог, психиатр, социолог, философ, режиссер или сумасшедший. Сам он себя считает пророком и революционером. Многие над ним посмеиваются. По темпераменту он, кажется, типичный гипоманьяк и страшно честолюбив. Сейчас он живет в США и атакует конгресс требованиями об организации министерства человеческих отношений.

Его психодрама — это и лечебная процедура, и зрелище, и научный эксперимент, и дискуссионный клуб. Сюда приглашаются душевнобольные и всевозможные невротики, и их родственники, и так называемые здоровые люди — все, кто хочет, у кого какие-то конфликты с окружающими или с самим собой… А у кого их нет?

Каждый — и зритель, и актер, и исследователь. Психотерапевты виртуозно действуют в качестве «участников-наблюдателей». Общая программа: мы играем во всех, в каждого и во все. Моделируем все ситуации. Всем все позволено. Атмосфера импровизации, над которой витает незримая, тонкая психологическая режиссура.

Тут и знакомятся, и целуются, и ругаются, и плачут — все как в хорошем сумасшедшем доме. Не разрешается только применять физическую силу. Общая цель: выговориться, выложиться, отреагировать, вывести наружу свои подсознательные конфликты, комплексы, ожидания… Обогатиться подсознанием других людей… Лучше понимать себя и других…

Гипноз не применяется, все происходит по типу обычных сознательных самовнушений и взаимовнушений — игры ролей. Начальник играет роль подчиненного, подчиненный — начальника… Мужей перевоплощают в жен, жен в мужей, женихов и невест заставляют на некоторое время становиться друг другом. Нередко после этого принятое решение вступить в брак отменяется. Зато и решения о разводе тоже…