Женясь на ней, он это выяснит.

Нет, хватит с него и поцелуев. Того и гляди примчится ее папочка с винтовкой, а, Бог свидетель, именно сейчас осложнения такого рода ему совсем ни к чему.

– Послушай, детка, думаю, тебе самое время…

Глаза девушки испуганно распахнулись. Лицо исказилось. Зрачки расширились.

– Что такое? – не понял Кон.

Незнакомка, побледнев как полотно, отпрянула к стене, одной рукой держась за живот, другой закрывая рот. Да, симптомы знакомые…

– Сколько ты выпила?

– Два пива… нет, три.

– И ровно на три больше, чем за всю предыдущую жизнь?

– Угу.

Девушка пошатнулась, сложилась пополам – и в следующее мгновение все содержимое ее желудка разом оказалось на полу.

Что может быть постыднее, чем сидеть на полу замызганного туалета в придорожном пабе, обнимая унитаз, и тупо глядеть на стены, исписанные описаниями половых актов, явно невозможных с точки зрения анатомии. Не успела она положить на край унитаза чистую салфетку, как ее снова стошнило.

Фредерика убито подперла голову рукой, молясь, чтобы рой пчел, вдруг оживший в желудке, поскорее вернулся назад в улей. Да, со времен Ветхого Завета Господь явно стал изобретательнее. В конце концов зачем ему молнии, когда только и нужно сделать так, чтобы ее, Фредерику Линдси, вывернуло наизнанку на глазах Коннора О'Салливана. Да, она жива, но много ли в том радости?

Девушка сама не верила, что еще недавно, расхрабрившись, пригласила на танец – и кого же? – самого Коннора. Не говоря уже о том, что произошло после. Впрочем, храбростью своей она обязана выпитому пиву – тут все понятно. Но почему Коннор вздумал ей подыграть?

Причина здесь может быть только одна: он и впрямь неразборчив в сексуальных связях, ему все равно, с кем целоваться и с кем спать. С точки зрения логики, звучит убедительно. Однако поцелуи его такие волнующие, удивительные, чудесные… Ах, если бы мгновение удалось остановить!

Но что, если все это входит в условия игры? Коннор на редкость обаятелен и целуется неподражаемо – вот поэтому-то он и опасен. Он вырос, повзрослел, за его плечами десятилетний опыт, безусловно помогший ему довести науку обольщения до совершенства.

«Мужчинам только одно нужно, – вновь зазвучал в ее ушах укоризненный голос матери. – А как получат свое, так только их и видели!»

Хотя, надо признать, что здесь ее матушку трудно было счесть экспертом. Отца своего Фредерика не знала. Всю жизнь, изо дня в день, девушка напоминала матери о единственной допущенной ею ошибке. И Дебора Линдси не упускала возможности лишний раз напомнить дочери, чтобы та, не дай Боже, не последовала ее примеру.

Фредерика стряхнула с джинсов прилипший окурок и встала, от души надеясь, что теперь-то сумеет добрести от туалета до машины. Пошатываясь, она вышла из кабинки. Взглянула в зеркало – и едва не взвизгнула от ужаса. Волосы висят липкими сосульками, помада размазалась, лицо белое, как у покойницы. Ни дать ни взять нищенка, страдающая анемией!

И тут в голову ей пришла страшная мысль. Что, если Коннор ждет снаружи? Как ей тогда спасти остатки достоинства?

Что ж, остается только одно. Выйти в зал, по возможности не споткнувшись, отыскать сумочку, если ее еще не украли, поехать прямиком домой и выбросить этот вечер из головы. А если ей и встретится Коннор, она просто-напросто пожелает ему доброй ночи, равнодушно так, словно и сводящие с ума поцелуи, и «возвращенное» ему под ноги пиво – сущие пустяки, дело житейское.

– Нечего было позволять своей подружке так напиваться!

– Никакая она мне не подружка! – огрызнулся Коннор.

– А мне плевать. Убери ее отсюда. Она мне весь бизнес загубит. Где она живет? – грозно сощурился бармен.

– Да я ее в первый раз вижу. Понятия не имею, где она живет.

– Так выясни. – Бармен швырнул Кону дамскую сумочку.

Стиснув зубы, Коннор расстегнул молнию. На стойку вывалились блокнотик, чековая книжка, розовая косметичка со всякой женской ерундой, синий пакетик салфеток. Вот и бумажник, а в нем – водительские права.

Фредерика Линдси. Баллинранниг, Уайт-стрит, дом 13.

Черт подери, до проклятого Баллинраннига миль пятнадцать, а то и все двадцать! Шансы на то, что девица доедет до дому, не съехав в канаву и не врезавшись в дерево, практически равны нулю.

– Что ты делаешь с моей сумочкой?

Коннор поднял глаза. В лице Фредерики не осталось ни кровинки, под глазами черные тени, да и на ногах стоит нетвердо…

– Ты в Баллинранниге живешь? – уточнил он.

– Ага.

– До него пятнадцать миль. Ты не доедешь.

– Еще как доеду.

Фредерика потянулась к сумочке, но Коннор решительно отвел ее руку, извлек на свет ключи зажигания и демонстративно положил их себе в карман.

– Что ты затеял?

– Женщину, которая способна опьянеть от глотка пива, следует вообще лишать водительских прав. – Коннор порылся в кармане, извлек горсть мелочи и высыпал монетки в раскрытую ладонь собеседницы. – У входа есть телефон-автомат. Позвони, пусть кто-нибудь за тобой заедет.

Девушка недоуменно захлопала глазами.

– Ну, хоть кто-нибудь! Подруга там, родные… Она пожала плечами.

– Что, у тебя совсем никого нет?

– Не твоя забота. Отдавай ключи!

А ведь она права: Фредерика Линдси – вовсе не его забота. И не его проблема. Так почему бы не заказать еще пива и не выбросить злосчастную неудачницу из головы? В конце концов его ждут дела поважнее…

Девушка решительно поджала губы. Господи, ну и вид! Глаза красные, сама пошатывается, как былинка под ветром, небось, и до входной двери не дойдет. Коннор ощутил укол совести, слабый, но раздражающий – точно спина зачесалась, да в таком месте, куда, как назло, рукой не достанешь… Он досадливо выдохнул, затолкал всю дребедень обратно в сумочку и рывком застегнул молнию.

– Пошли. Мы уезжаем.

– Что?

– Я подброшу тебя домой.

– Нужды нет. Я сама отлично доеду.

– Ага! Доедешь – до первого фонарного столба.

– Я превосходно вожу машину. – В голосе ее звучали раздраженные нотки. – Когда сдавала на права, я набрала сто очков из ста.

– Думаешь, полицию это хоть сколько-нибудь заинтересует? Ты ж «под завязку» накачалась алкоголем!

– Не то чтобы.

Здесь Коннор вынужден был признать ее правоту.

– Но ты все равно пьяна, поверь мне. Чтобы я да не распознал знакомые симптомы?

– Хорошо. Допустим, что сегодня из превосходного водителя я превращусь в посредственного. Дорога кишмя кишит посредственными водителями. Их что, всех отправляют в тюрьму?

Коннор уже имел возможность убедиться в том, что девица вопиюще наивна и слегка не в себе. Способностью рассуждать здраво она, как выяснилось, тоже не отличается.

– Ключи, пожалуйста! – Фредерика требовательно протянула руку.

– Да забирай, – пожал плечами Коннор.

– Благодарю вас, – отозвалась девушка с надменностью королевы.

Она перебросила сумочку через плечо, едва устояв при этом на ногах, схватилась за стену, выпрямилась, глубоко вдохнула и направилась к двери.

– Счастливого пути, – крикнул вслед Коннор. – Но помни: как только переступишь порог, я позвоню в полицию и назову номер твоей машины! Так что на первом же повороте тебя остановят! Как тебе перспектива провести ночь за решеткой?

Фредерика стремительно повернулась. Глаза ее потрясенно расширились.

– За решеткой?

– Ага. Только сначала тебя обыщут.

– О-бы-щут? – пролепетала девушка.

– Но ты не волнуйся. Если ребята слишком уж увлекутся, ты всегда сможешь подать на них в суд.

Девушка зажмурилась от ужаса, обреченно уронила руки.

– А как же моя машина? Если ты отвезешь меня домой, машина-то останется здесь! – жалобно произнесла она.

– Это уж твои проблемы. – Коннор схватил ее за руку и без церемоний потащил к двери. – Я доставлю тебя по адресу живую и невредимую. Все, что сверх этого, не моя забота.