Коля не счёл нужным объяснять "великому ученому", что его никак не прельщает эта неожиданная возможность.

Вечером начался большой праздник: Акачи вступал в круг молодых людей. К этому событию мальчики старшего возраста готовятся по нескольку лет. Им наносят глубокие раны, заставляют прыгать с высоких эвкалиптов, бросаться с гранитных скал в пену сумасшедших водопадов. О тех, кто не выдерживает этих испытаний и гибнет, не жалеют даже собственные родители: всё равно из такого не вышло бы настоящего воина. А тот, кто остался в живых, получает право носить на своём теле самые почётные украшения - багряные рубцы поперёк груди.

Такие рубцы уже украшали грудь Акачи. Они были ещё свежими, видно, совсем недавно зажили. Коля, притронувшись пальцами к шрамам Акачи, спросил:

- Очень было больно? Правда?..

Акачи улыбнулся, показав крепкие белые зубы.

- Воину Благородного Какаду не может быть больно.

Коля сообразил: какаду, яркая красногрудая птица - тотем племени Ечуки.

Его уже не удивляло то, что он понимает язык Акачи: действовали чары дедушкиного бумеранга...

Праздник должен был длиться четырнадцать дней. Потом Акачи получит право выбрать себе жену. А если она родит ему сына и сын тоже станет взрослым воином, тогда Акачи сможет войти в почётный круг старых людей.

Коле очень хотелось побывать на этом празднике, но мичману стало хуже, и он вернулся в шалаш. Кроме них, в таборе остались только женщины и дети им запрещалось принимать участие в празднике. И ещё караульный, стоявший у их шалаша.

На вершине крутого холма уже пылали костры. Вскоре оттуда стали раздаваться песни и воинственные крики. Володя уснул. Коля хотел было вылезти из шалаша, но услышал голос Вольфа:

- Мальчик, завтра чёрный брюх меня съедал. Я имел грос тайна. Ты должен меня спасай.

Вольф лежал в углу, туго перевязанный верёвкой. Часовой время от времени подходил к нему. Именно ради Вольфа его и поставили у шалаша.

- Тайна? - переспросил Коля.- Какая у вас тайна?

- Это нужен всем люди. Это есть большой наука.

Когда часовой вышел, Коля расстегнул воротник Вольфа и, нащупав под рубашкой твёрдую, в несколько раз свёрнутую бумагу, достал её. Он вышел из шалаша и при свете костра удивлённо разглядывал рисунок, сделанный угольным карандашом. Хитрая бестия этот Вольф! И зачем только голову морочит? Подумаешь, какая невидаль!

Но когда Коля вернул рисунок Вольфу, тот, мешая немецкие и русские слова, что-то быстро залопотал. Но Коля понял только одно:

- Мальчик не есть понимайт. Мальчик есть глупый...

Вольф принялся объяснять, что это не его рисунок - он, Вольф, сделал лишь точную копию с рисунка, найденного в пещере. Этой находке может позавидовать любой антрополог. Найденное Джемсом Куком в пещерах острова Танны изображение первобытного туземца нельзя и сравнить с этим, австралийским. Герр Вольф убеждён, что в австралийском рисунке заключена одна из самых великих тайн человечества. Пусть мальчик только присмотрится к глазам этого человека, изображённого на рисунке, к чертам его лица. Разве этот человек хоть немного похож на кого-нибудь из австралийских дикарей! О нет! Это тип человека, умственное развитие которого давно превалирует над развитием плоти. Даже среди культурных народов редко встречаются люди с такими ярко выраженными чертами высокого интеллекта. На рисунке, найденном Куком, тоже были заметны такие черты, но в значительно меньшей степени. Европейские этнографы были поражены находкой Кука, но о ней быстро забыли. А то, что нашёл он, герр Вольф, взбудоражит весь мир. Пусть мальчик обратит внимание на глаза. Разве можно теперь где-нибудь увидеть такие огромные глаза? Но ведь этот человек не коренной австралиец? Кто же тогда он? Откуда он сюда пришёл? Австралия всегда была отрезана от других материков. Об этом свидетельствуют её фауна и флора. И вообще откуда взялись в Австралии люди? Переселились с севера? Но ведь австралийцы и доныне не знают мореплавания! Кроме того, австралоидный тип человека не похож ни на какие другие расы. Герр Вольф исследовал это на сотнях черепов.

Думать, что доисторический художник создал образ фантастического человека нет никаких оснований. Рисунок выполнен в реалистической манере, с огромным мастерством. Качество краски свидетельствует о том, что художник знал тайны красок, которые потом будут утрачены человечеством. По наслоениям позднейших эпох герр Вольф установил, что рисунок этот сделан много тысяч лет назад. Пещера была завалена, герр Вольф разыскал её случайно...

Как же они возникли - австралийские племена? Это ведь загадка! Необычайно интересная загадка!..

Но Коля не поверил Вольфу. Ему хотелось туда - на праздник...

На вершине холма горело несколько костров. Полуголые тела воинов, озарённые пламенем, казались вычеканенными из красной меди.

Танец кончился, и начались боевые соревнования. Юноши разделились на два лагеря и разошлись в противоположные стороны широкой долины. Наступление начали стоявшие справа. Они бежали, падали в траву, снова поднимались, бросая копья и бумеранги.

Никто не обращал никакого внимания на царапины. Но вот воины дружно поднялись и пошли на сближение. Впереди, ловко уклоняясь от копий и бумерангов, бежал стройный быстроногий воин. Костры вспыхнули ярче, и Коля узнал Акачи. Да, это он возглавлял отряд, который с воинственным воодушевлением перешёл теперь в наступление.

И хотя копья были не слишком остры, метали их в полную силу. И столько их проносилось над головой Акачи, что сердце Коли бешено забилось.

На вершине холма, в центре широкой площадки - каварры, Коля увидел могучую фигуру Ечуки. Он стоял, скрестив на груди руки, и внимательно следил за каждым движением сына. Рядом с ним так же спокойно стояли и другие старые воины. Коля понимал теперь их язык. Понимал лучше, чем Вольфа.

- О отважный воин Благородного Какаду,- обратился один из старых воинов к Ечуке,- твой третий сын также доказал, что имеет право носить восемь рубцов на груди.

- Я бы хотел, чтобы он завоевал право носить десять,- сильным голосом ответил Ечука.- Если сыновья племени Благородного Какаду будут неуклюжи, как утконос, и доверчивы, как длинноногий эму, через несколько оборотов от нас не останется ни следа. Всех нас погубят молнии белых динго, а кости догрызут их овчарки. Так пусть лучше погибнет с десяток наших сыновей в таких боях, чем случится то, что случилось на Холодном острове.