— Существует ещё, — добавил Бротан и затем приостановился. — Да, Леанальхам со мной, но Оша отделился от нас…, по его выбору. Я считаю, что он остался в Колм Ситте с молодой ученой Винн Хигеорт»

Он сделал ещё большую паузу, возможно слушая ответ. Когда он снова заговорил, его тон был несколько жестче.

— Нет, ошибаешься! Он не является неизвестной переменной, хотя мы не знаем свое истинное место в том, что с нами произойдет. Но Оше можно доверять. Я доверю ему собственную жизнь. Он никогда не придаст нас.

Бротан снова приостановился, и голос его смягчился:

— Я знаю это. Теперь ты должна оставаться в безопасности. Если можешь, используй наших шпионов, чтобы узнать, всё возможное об этой группе, которая следует за мной. Устранена половина из них, и я знаю некоторых из оставшихся, но до тех пор, пока остальные не будут отправлены к наши предкам, ты должна попытаться получить любые намеки о том, что они докладывают Вельмидревнему Отче. Я свяжусь с тобой снова, когда смогу уйти от других.

Бротан ненадолго прикрыл глаза, и он упал, словно морщась от боли или глубокой скорби.

Все это заинтересовало Мальца, особенно то, что сказала мать Лисила.

— Да, до сих пор… всегда, — прошептал Бротан, возможно, подтверждающий что-то, и закончил: — Во Тьме и Безмолвии.

Малец проглотил обратно рычание на этой фразе. Независимо от того, как Бротан одет, независимо от того, кого из своей касты, он убил, он был — и всегда будет — анмаглахк.

Рука Бротана устало скользнула прочь от ели. Он засунул овал полированной древесины обратно под тунику, прежде чем встать.

Малец на животе отполз к основанию дерева, когда Бротан прошел прямо по месту, где он только что прятался.

* * *

Возвращаясь к набережной Берхтбурха, Бротандуивэ целенаправленно шел через лес у скалистого берега. Он не мог перестать думать обо всем: о том, что он покинул родину, что он оставил Кауринейну и других его сторонников, которые остались там без него.

Его непреклонный ответ на ее вопрос о надежности Оши удивил его самого. Даже он точно не знал то, что сулило будующее для юноши. Приостановившись, он оперся рукой о дерево и дал себе время, чтобы просто отдышаться.

Оша не был изменником, анмаглахком или кем-то иным. Он также не был одним из внутреннего круга прихвостей Вельмидревнего Отче. Оша, казалось, не соответствовал ни одной схеме вещей, которые могут быть четко поняты.

Бротандуивэ не нравились неизвестные факторы или остающиеся от него в неведении. Возможно, было лучшее, что Оша не подчинился и остался с Винн Хигеорт. Возможно, именно это и было так или иначе предназначено ему.

Бротандуивэ больше не сожалел, что был вынужден увести Ошу от своего народа. Не после того, как стало ясно, что Вельмидревний Отче обратит своих сообщников против других анмаглахков для достижения своих целей. Ошу бы поймали между двух огней.

Закрыв глаза и чувствуя усталось, накотившая и тяготившая по вине его возраста, Бротандуивэ тяжело прислонился к дереву. Вес его был так же тяжел, как его усталость в ту ночь он шагнул к центральному корню древнего дуба, где Оша был один и «консультировался» с Вельмидревним Отче….

* * *

Бротандуивэ ни разу не посмотрел назад, чтобы узнать, не пошел ли кто-то из часовых за ним. Он быстро спустился по ступенькам под землю, но он поставил под сомнение мудрость недавнего решения.

По прибытии в Криджеахэ день назад, он обдумывал, поспешный переход через реку Хадж в Гайне Айджайхе на побережье. Если бы он знал, он мог бы перехватить Ошу до молодого посланника Вельмидревнего Отче. Но он не знал, прибудет ли Оша на барже или пешком через лес. Поэтому он стал ждать, и это продлилось не так долго, как он ожидал.

К тому времени один из перебежчиков-анмаглахков Бротандуивэ пришел к нему, ожидая в деревьях за пределами Криджеахэ, Оша уже приближался на барже к поселению. Бротандуивэ не был достаточно быстр, чтобы перехватить баржу, прежде чем она причалит к берегу, и хотя он устал, все же спустился к Вельмидревнему Отче на полной скорости.

Оша понятия не имел, что случилось в его отсутствие, что каста была разделена на несколько частей. Даже среди анмаглахков было несколько активных вероломов ещё за много лет, до того как Бротандуивэ присоединился к ним после рождения Лиишила. Теперь там были и другие — прихвостни, как он их называл — кто также в тайне качнулся в другую сторону.

Эти фанатики стали больше, чем просто противниками для перебежчиков.

Перебежчики среди народа — анмаглахки и нет — не одобряли Вельмидревнего Отче, использующего касту для начала гражданских войн и распространения политических разногласий между человеческой расой. Более тысячи лет назад, это было сказано — главным образом Вельмидревним Отче, — что Древний Враг использовал и задействовал людей и затем обращал их против сил союзников.

Вельмидревний Отче считал, что Враг может вернутся — и он возвращается.

Направление подозрений человеческих рас друг на друга уже не было просто отводом их любопытных глаз от территорий их народа. Оно стала чем-то большим.

Вельмидревний Отче стремился уменьшить число людей до того как Враг снова вернется.

Бротандуивэ не питал любви к людям. Но он также не верит в некоторые тонкие попытки геноцида. Что бы произошло, если бы любая из мощных группировок среди людей узнала о новой цели анмаглахков, его преспешников?

Возмездие.

Паранойя Вельмидревнего Отче ставила под угрозу свой собственный народ, но прихвостни среди анмаглахков последовали за ним в этом, даже против их собственной касты. Среди старейшин нескольких кланов было достаточно поддерживающих перебежчиков, чтобы предупреждать их, но, ни один еще не был достаточно встревожен, чтобы открыто выступить против Вельмидревнего Отче.

Еще больше людей в целом начали, молча, тайно принимать чью-либо сторону.

Бротандуивэ не знал, к чему все это приведет. Он знал только, что Вельмидревний Отче был сумасшедший и должен быть устранен. Но больше чем это, его беспокоило то, что если Древний Враг действительно вернется, это только заставит людей бояться. И они обратятся к Вельмидревнему Отче для защиты.

Тогда не было бы никакого конца, никакого предела тому, что они позволят ему сделать.

Ответ на этот вопрос не являлся вопросом убийства одного или другого. Как Враг, так и Вельмидревний Отче должны умереть…, в нужный момент. И если Враг умрет от руки или намерения полукровки, посторонних, ни человек, ни Ан'Кроан не смогут утверждать, что победа не перенаправит их оставшийся гнев на других.

Как Вельмидревний Отче…

Бротандуивэ появился в большой земляной келье Великого дуба. Услышав сердитый, пронзительный голос, он прошел прямо к открытому проходу в келью центрального корня.

— Ты должн был узнать больше, сын мой, — обвинял Вельмидревний Отче. — Ты был там, когда она нашла артефакт!

— Нет, Отче, я не был там, когда Магьер нашла…, то, что она назвала «шар»», — Оша ответил напряженным, смущенным голосом. — Я даже не видел место, где она нашла его. Я был ранен и лежал без сознания в древней библиотеке, а Винн, осталась со мной.

— Но после — позднее — ты наверняка видел его! На что это было похоже? Каково его назначение?

Бротандуивэ шагнул в центральный корень и молочно-белесые глаза Вельмидревнего Отче мгновенно уставились на него.

Любое притворное искреннее сочувствие исчезло из взгляда старца, когда его глаза, слегка расширились. Шок сменился вспышкой ненависти.

Оша посмотрел в таком же удивлении, на месте где он встал на колени на подушке.

— Греймасга? — выдохнул он.

Бротандуивэ видел напряженность на лице Оши. Юноше хоть дали отдых или еду после долгого путешествия здесь?

— Мой старший сын, — произнес Вельмидревний Отче, разглядывая Бротана. — Ты не был вызван. Я получаю отчет. Оставь нас до тех пор, пока мы не закончим.