- Подбирай оружие, не стой!

Даже сейчас Марков остался верен себе. Коллекционер - это образ мышления (а как же - антик, антик! Хотя какой же это антик - даже мне было ясно, что оружие отковали недавно). Мы собрали все, что оставили "черные друзья". Сегодняшний день был богат событиями, и я начинал действовать на автомате. Мы поспешили убраться, не дай Бог, кто зайдет ненароком, свидетели нам были не нужны. Ментам и так забот хватало - убийство, и не двойное, даже не тройное, а... четверное. Да еще и с расчлененкой, да еще и, скорее всего, "глухарь". Тут не только ГУВД на уши встанет, а еще и контрразведка подключится - иностранные граждане ведь. Короче, задали мы работы лягавым. Продажа исторических ценностей, намеченная как безобидная коммерческая операция, перерастала в голый криминал, которым, как мне казалось, дело не кончится.

Нам надо было срочно исчезнуть, и мы поехали к Гоше на дачу.

Сосновые поленья сухо потрескивали в глубокой пасти камина. Я сидел в кресле, вытянув ноги к огню, наблюдая, как пляшут языки пламени, и потягивал превосходное ирландское виски. И зрелище, и напиток действовали успокаивающе - именно это мне и требовалось. Я слушал объяснения Гоши Маркова, отслеживая факты с холодной академической скрупулезностью.

После смерти Хасана ас-Сабаха (тут Гоша заметил, что министра обороны Кувейта зовут Ахмед аль-Хамуд ас-Сабах, но он к этой истории никакого отношения не имеет) исмаилиты существенно утратили свое влияние, но до конца уничтожить секту "пожирателей гашиша", как и любую террористическую организацию, не представлялось возможным. Для хашишинов весьма существенную роль играли личные вещи Вождя - Хасана ас-Сабаха, которые пропали сразу после его смерти. Исчезнув из крепости Аламут, они считались утерянными навсегда. Вероятнее всего, их выкрали и постарались укрыть противники секты (ах, Петрович, браво!).

Со временем федаи покинули пределы религиозной организации исмаилитов и стали одной из главных боевых единиц в борьбе ортодоксальных мусульман против "неверных". Целью миссии, с которой прибыли немцы, было не допустить укрепления позиций исламского фундаментализма путем реанимации секты хашишинов, могущей произойти в случае возвращения реликвий.

В уютной тиши гостиной было очень приятно слушать исторические экскурсы, делая время от времени глоток из стакана со льдом; даже тягостное осознание причастности ко всем этим делам куда-то исчезало.

- А кто эти немцы? - спросил я.

- Они члены Ордена тамплиеров, - невозмутимо ответил Гоша.

Очевидно, Марков задался целью меня шокировать, подкидывая все новые и новые сюрпризы.

Теперь он дал понять, что идет противоборство организаций, возникших еще в глубокой древности.

"Тампль" на французском означает "храм". "Братство воинства храма, рыцари храма, сражающиеся вместе бедняки храма Соломона" было создано в 1118 году французскими крестоносцами в Иерусалиме и вскоре приобрело широкую популярность.

Во многих странах Европы были образованы филиалы, и лет двести "храмовники" продолжали победное шествие, пока разорившийся король Франции не решил поправить свое финансовое положение. 13 октября 1307 года по приказу Филиппа IV были схвачены все члены Ордена, находящиеся на территории королевства, а их имущество конфисковано в казну. 2 мая 1312 года "Братство воинства Христа" было упразднено буллой Римского Папы Климента V, в миру Бертрана де Гота, обязанного монарху своим папским титулом, и тогда подверглись гонениям остальные рыцари Храма, находящиеся в самых отдаленных филиалах. Тем не менее Орден оказался весьма живуч, да и полного истребления его не требовалось Ватикану. Обессиленного зверя легче приручить: потомки крестоносцев продолжили священное дело "солдат Христа" в скрытой от обывателя и далеко не бескровной войне таких религиозных титанов, как христианство и ислам. Приехавшие в Петербург Эрих Август Лестер фон Ризер сотоварищи являлись представителями германского филиала тамплиеров - Ордена Строгого Повиновения, заново основанного в XVI веке Готтхельфом фон Хундом, - с которыми в ходе коммерческой деятельности оказались связаны Борис Марков и его сын.

Выслушав Гошу, я обреченно спросил:

- Что же теперь предлагается делать?

- Есть в городе еще один господин, - задумчиво ответил Марков. - Он представляет испанский Орден - Алькантара. Ему ты сможешь продать раритеты.

- Откуда ты их всех знаешь? - поразился я.

- Приходилось работать вместе, - многозначительно заметил Гоша. - По сути, мы делаем одно дело.

- А сразу почему к этому испанцу не обратились, если он был в Питере?

- Потому что он рыцарь Алькантары, а не Ордена Храма, - ответствовал Гоша, и я далее вникать не стал. Приоритеты - это его забота, а мне надо поскорее продать вещи.

- Ладно, - резюмировал я, - на твое усмотрение. Будем надеяться, что чурки до нас больше не доберутся.

- Mortem effugere nemo protest[Смерти никто не избежит (лат.). ], отрешенно произнес Гоша.

- Me quoque fata regunt[ Я тоже подчиняюсь року (лат.). ], - невольно улыбнулся я.

Как же редко приходится встречаться с достойным собеседником. Что за жизнь!

- Жизнь есть сон, - проницательно заметил Марков, словно уловив ход моих мыслей.

- Тогда пусть он длится как можно дольше. - Я опустошил стакан и угнездил его на журнальном столике. - Почему ты не даешь в них стрелять?

- Чтобы не нарушать паритет, - загадочно сказал Гоша. - Тогда арабы не потребуют сатисфакций.

- А сами они не начнут?

- В священной войне и оружие священное, - пояснил Самурай. - Пулевое оружие таковым не является.

- А хашишины об этом знают?

- Знают, и не очень любят шуметь.

- Ну-ну, - скептически заметил я. Не особенно интересуясь политикой, я все-таки газеты читал и в телевизор поглядывал. Мировой опыт доказывал, что в общении с арабами лучше придерживаться принципа "хочешь мира - готовься к войне" и ни на шаг от него не отступать, а многочисленные взрывы и прочие теракты свидетельствовали о пристрастии "воинов Аллаха" именно к тротилу и огнестрельному оружию. Все это я высказал Гоше.

Самурай пожал плечами:

- Хашишины не собираются привлекать к себе внимание в Санкт-Петербурге. Задача исмаилитов здесь - гнать наркотики Северной Дорогой, а не воевать. Гораздо безопаснее втихую делать свое дело - это и удобнее, и дешевле. К тому же пока невыгодно открывать в нашем городе новую зону войны, поэтому близнецом Сараева Питер не станет.

Обращаться за уточнениями почему-то расхотелось. Ну их всех к черту. Что мне нужно, так это получить свои двести тысяч, а не соваться в дремучие разборки из-за непонятных идей. Я вспомнил Валеру с Женей, вспоротых в трущобах Бухары, и ощутил на спине ледяные пальцы смерти. Теперьто я догадывался, чьих это рук дело, и не очень хотел присоединиться к дебильной компании. Меня больше устраивала жизнь - даже если она есть сон.

- Когда ты намечаешь организовать встречу?

- Может быть, сегодня, - задумчиво сказал Гоша. - На машине появляться не стоит, поедем на электричке. Часам к четырем будем в городе, оттуда и позвоним.

Что мы и сделали, прямиком направившись к Гошиному отцу. Борис Глебович Марков был директором антикварного магазина и соучредителем АОЗТ "Галлус", которому магазин принадлежал.

Гоша заперся в его кабинете и начал вести активные переговоры, о чем свидетельствовало частое побрякивание параллельного телефона в бухгалтерии, где пока разместили меня. Спустя минут сорок Гоша вышел, сопровождаемый отцом, и поманил меня за собой.

- Дозвонился, - сообщил он. - Того, кого нужно, сейчас нет, а пока поехали. - Он покачал ключами от отцовского "БМВ".

Кроме машины, Гоша стрельнул до кучи и "Бенефон"[ Радиотелефон фирмы "Бенефон", подключенный к системе сотовой связи "Дельта телеком". (Прим. автора.) ], чтобы держать, как он выразился, оперативную связь. Телефон время от времени мелодично тренькал, и Гоша начинал фокусничать за рулем, пытаясь управлять одной рукой, что было непросто в условиях городского движения, а другой поднося к губам "Дельту".