Крюгер не знал, что, по последним данным науки, зеленый цвет действует успокаивающе, но как бы то ни было он и в самом деле быстро угомонился.

Он запихнул все вывалившиеся кишки обратно и провел несколько раз ладонью по животу. Страшная рана затянулась, как будто ее и не было. Нашарив в луже свои отрезанные пальцы, он поплевал на них, обсосал и приставил на место. Они тут же приросли.

Крюгер размечтался. Эх, если б он сейчас кому-нибудь приснился! Он тогда свое возьмет. Отыграется на чужих страхах. Отведет душу на какой-нибудь соплячке. Вот, как это будет. Сначала он поскребет ножами над изголовьем ее кровати и разрежет на куски ее ночную рубашку. Потом вспорет подушку и усеет всю спальню пухом и перьями. И, наконец, окропит постель теплой детской кровью, сам измажется в ней и вываляется в перьях.

Крюгеру так захотелось немедленно перенестись в страну чужих грез, что он заскрежетал зубами и принялся царапать ножами по трубам.

Но что это?

Крюгер замер, прислушиваясь. Чьи-то шаги. Кто-то спускается сюда по ржавой железной лестнице… Достиг нижней перекладины, ступил на бетонный пол. Идет медленно, осторожно…

На каблуках! Крюгер едва не подпрыгнул от охватившей его бешенной радости. В его сторону движется девочка! Нет, пожалуй что, девушка: шаги не такие легкие, как у девочек.

На обожженном лице Крюгера расплылась свирепая ухмылка. Он считал себе истинным знатоком этих лунатичек. Он прекрасно разбирался в их боязливой, изнеженной походке. Крюгер даже мог предсказать, где, в зависимости от возраста, он может им привидеться — дома в ванне или за партой в школе.

Крюгер возликовал. Наконец-то свершилось! Он кому-то снится. Правда, он по-прежнему в бойлерной, а хотелось бы перенести эту встречу в более романтическое место, к примеру, на кладбище. Но это уже не в его власти. Здесь, кстати, тоже неплохо. Можно, оттягивая развязку, поскрести лезвиями по арматуре; приоткрыв вентили котлов, напустить горячего пара; наконец, вырубить свет, повергая жертву в ужас и делая ее беззащитной перед своим могуществом.

Странно, что шаги на этот раз как будто очень уверенные. Но это же не парень? Ведь явно слышатся каблучки. Да ладно, ждать осталось не долго.

Крюгер не собирался ломать себе голову по пустякам. Он был счастлив. Он раскрутил пару вентилей и по-обыкновению стал призывно царапать ножами по железу. Еще один поворот, — и девушка окажется с ним с глазу на глаз.

Терминатор шел на звук, глядя перед собой как всегда холодным, цепким взглядом. Здесь было жарко и влажно, но в допустимых пределах. Тускло горели редкие лампочки. Но если бы они и были погашены, Терминатор все равно бы видел все, что только может видеть киборг, наделенный способностью воспринимать инфракрасное, ультрафиолетовое и еще бог знает какое излучение.

Механическое сердце билось ровно. Терминатор был готов выполнить свою миссию. Найти цель и уничтожить. Чтобы не портить качество предстоящей видеозаписи, Терминатор предусмотрительно снял с носа темные очки. Он был готов к встрече.

Металлический скрип раздавался все ближе. Терминатор завернул за угол и в клубящемся пару увидел цель. Она была в красно-зеленом свитере и черной шляпе. Лицо в шрамах, нос крючком. Такой он и ожидал ее увидеть. Теперь следовало произнести три запрограммированные фразы и разрядить оружие.

Терминатора и Крюгера разделяло несколько шагов. Терминатору не было нужды сокращать это расстояние: за него это должна было проделать пуля. Он невозмутимо сунул руку за пазуху и обхватил пальцами карабин.

Крюгер был разочарован, но старался не подать виду, хотя настроение упало так, что в пору было завыть. Вместо желанной девушки в ночной сорочке перед ним стояла лохматая женщина в белой шубе!

Ему вдруг захотелось завинтить обратно вентили и тихо на цыпочках растаять среди проржавевших труб и мокрых стен.

Он не хотел эту скуластую женщину. Не хотел жутко. До тошноты.

— Как поживаешь, дядюшка Крюгер? — бесцветным голосом произнесла женщина в шубе. — Привет тебе от Симоны.

Настала заложенная в программу Терминатора пятисекундная пауза. Объекту, прежде чем в лоб ему полетит пуля, предоставлялась возможность произнести последнее слово.

Вмонтированная в глаз Терминатора видеокамера работала на полную катушку, снимая исторический момент возмездия.

Фредди Крюгер растерялся. Кто такая Симона? Так зовут эту женщину в шубе? Постойте-ка… А не та ли это Симона, что в свое время не давала ему проходу и буквально заставила в конце концов ее изнасиловать?

Точно — она! Ничего удивительного, что он ей приснился. Кажется, она и в самом деле его любила. Но как же она изменилась! Располнела и даже как будто подросла.

— Присаживайтесь, — упавшим голосом проговорил Крюгер, указывая ночной гостье на полуразвалившийся ящик.

Если бы Крюгер сказал что-то вроде: «Не помню никакой Симоны» или «А на кой она мне сдалась?», то Терминатор неминуемо перешел бы на завершающую стадию операции и, заявив: «Умри же, несчастный», выхватил бы карабин и нажал на курок.

Но злополучная хронопортация головой о крышку люка не прошла бесследно для терминаторских мозгов. К тому же фраза, произнесенная объектом, носила побуждающий характер.

Напрашивалась ответная реплика.

Блок, отвечавший за принятие решений, подсунул Терминатору сразу несколько вариантов фраз:

СПАСИБО.

СПАСИБО, ВЫ ОЧЕНЬ ЛЮБЕЗНЫ.

СПАСИБО, Я ПОСТОЮ.

ЗАТКНИСЬ!

ЗАТКНИСЬ, ЗАДНИЦА!

УМРИ ЖЕ, НЕСЧАСТНЫЙ!

Поскольку Терминатор не чувствовал себя уставшим и садиться не было никакой нужды, он предпочел третью фразу.

— Спасибо, я постою, — сухо произнес он, глядя Крюгеру прямо в глаза.

Крюгер вздрогнул. Десять против одного, что эта дамочка собирается его изнасиловать. Что называется, вернуть должок. Наяву она вряд ли бы на это решилась, но во сне — совсем другое дело. Воистину, сон разума рождает чудовищные желания.

Фредди решил немедленно исчезнуть из ее сна. Он изо всех сил поднатужился, издавая не слишком приличные звуки.

Но ничего не получалось. Женщины продолжала стоять перед ним, все также бесстыдно уставившись ему в лицо.