— Или если вам понадобится помощь...

— Мне всегда нужна помощь, но вряд ли вы захотите снова услышать обо мне.

— Думаю, что захочу.

Она положила мне на плечи руки, поднялась на цыпочки и подарила мне печальный поцелуй.

Я вышел, положил смятое объявление Стэнли в книжку с зеленой обложкой и бросил ее в багажник машины. Потом поехал к себе домой в Западный Лос-Анджелес.

Перед тем, как лечь спать, я позвонил в свою службу информации. Арни Шибстед оставил для меня сообщение. Человек, чье тело я нашел в доме Стэнли Броджеста, оказался заключенным, бежавшим из тюрьмы Фолсом, его имя — Альберт Свитнер. На его счету было около десятка арестов. Впервые его арестовали в Санта-Терезе.

Была глубокая ночь, вернее, уже начиналось утро. С помощью внушительного глотка виски я попытался снять напряжение прошедшего дня и отправился спать.

Мне приснилось, будто я должен куда-то очень быстро приехать. Но когда я сел в машину, оказалось, что у нее нет колес и даже руля. Я сидел в ней, как улитка в раковине, и дожидался, когда наступит утро.

Свет, проникавший сквозь маркизы на окнах спальни, стал почти белым и разбудил меня. Я немного полежал, слушая звуки утра. Уже щебетали птицы, потом в их нестройный хор влились крики соек, пикировавших на мое окно.

Мне следовало забыть про соек. От их хриплых напоминаний о себе мне стало холодно. Я откинул простыню, встал и оделся.

В кухонном шкафчике у меня осталась последняя банка с арахисом. Я высыпал орехи за окно и подождал, пока во двор не слетелись сойки. Их появление было похоже на падающий на землю синий всполох, и утренний мир, наконец, встал на свое место.

Но главной части в нем недоставало.

Я побрился, вышел позавтракать и снова принялся за свои дела.

Не доезжая до Санта-Терезы, ближе, чем ожидал, я увидел вчерашний пожар. Горело между гор с южной и восточной сторон. Сами горы, обрамленные языками пламени, казались черными. Но та масса воздуха, которая, видимо, пронеслась за ночь от моря к горам, не дала огню распространиться на город и постройки на побережье.

Ветер все еще дул с моря. Когда шоссе вплотную приблизилось к океану, я увидел белую пену на верхушках волн и на берегу и услышал грохот прибоя.

Я остановился около приморского дома Армистедов. Прилив был еще высок, волны с шумом набегали на мокрый песок и разбивались об опоры, на которых стоял дом. Я позвонил в заднюю дверь, к которой вел пандус.

Дверь открыла Фрэн Армистед, одетая в мужскую пижаму. Лицо ее было сонным, а волосы напоминали взъерошенное оперение.

— Я где-то видела вас,— сказала она без особой радости.

— Арчер,— напомнил я ей.— Я пригнал вашу машину, а затем мы вместе удирали от пожара.

— Ах, да, конечно. Это довольно весело — удирать от пожара, не правда ли?

— Может быть, в первый раз. Ваш муж дома?

— К сожалению, нет. Он ушел очень рано.

— Вы не знаете, куда?

— Возможно, в порт. Роджер ужасно расстроен пропажей яхты. Он ничего не знал об этом до утра, пока Килпатрик не позвонил ему.

— За такие вести он бы побил'меня.

Фрэн улыбнулась и продолжала:

— Роджер страшно рассердился на мальчишку. Не знаю, что он с ним сделает, когда разыщет.

— Роджер и Джерри были близки между собой?

Ока тяжело посмотрела на меня.

— Не так, как вы себе это представляете. Роджер вполне мужествен. Это не для него.

Она поежилась и обняла себя за плечи.

Я поехал к причалу и поставил машину на почти пустой стоянке. Было еще раннее утро.

Сквозь проволочные ворота я увидел, что стоянка «Ариадны» пуста. На причале стоял Роджер Армистед и пристально вглядывался в океан, видимо, сознавая, сколь величественна его фигура. Около него, лицом ко мне, стоял Брайан Килпатрик. Они стояли рядом, но похоже было, что они крупно поссорились.

Килпатрик заметил меня сквозь решетку ворот. Он поднял засов и пропустил меня внутрь. На нем была та же одежда, что и вчера, только измятая, словно он спал в ней.

— Армистед в очень скверном настроении,— предупредил он меня.— Во всем этом деле он винит меня. Но, черт меня побери, если я за последние два месяца видел Джерри хотя бы один раз! Он совсем вышел из-под моего контроля. Армистед все равно что усыновил его. Я не несу никакой ответственности!

Он пошевелил своими широкими плечами, словно пытался сбросить с себя бремя ответственности.

— Куда Джерри мог угнать яхту? У вас есть на этот счет какие-нибудь идеи? — спросил я.

— К сожалению, нет. Я не яхтсмен. Поэтому-то, вероятно, Джерри и потянуло к морю. А если бы я интересовался морем, то Джерри, наверное, занялся бы гольфом.

Килпатрик «шел своим ночным курсом»: он был по-прежнему раздражен.

— На север он пошел или на юг? — спросил я.

— Скорее всего, на юг. Эти воды ему знакомы. Может быть, на острова.

Он указал на далекие, видневшиеся на горизонте острова. Они синели вдали подобно спинам китов. На всем двадцатимильном водном пространстве между берегом и островами было пустынно.

— Вы поставили в известность шерифа?

Он с яростью взглянул на меня.

— Я пытался, но шериф был на пожаре. И, если хотите знать, он до сих пор там.

— Но ведь должен быть дежурный офицер?

— Да, там было несколько человек. Но все они думают лишь о пожаре. Вы же понимаете, что они заняты главным бедствием.

— Джерри тоже очень занят.

— Вам не следовало бы говорить мне это. Он — мой сын.

Брайан долго с беспокойством смотрел на меня.

— Мне опять звонил Крэндел, сегодня рано утром. Я понял, что после нашего с вами разговора вы виделись еще и с ним.

— Что он говорил?

— Ну, естественно, что во всем виноват Джерри. Парни всегда оказываются виноватыми, если с девушками что-то происходит. По словам Крэндела, его дочь до этого случая никогда не давала поводов для беспокойства. Но этому трудно поверить.

— Он может верить в это. Видимо, он и жена его очень одиноки.

Неожиданно я вспомнил одинокую девушку в комнате мотеля «Звезда» и комнату другой, не менее одинокой девушки.

— Думаю, вам не следовало ездить к Крэнделу,— с раздражением сказал Брайан.— Это только усложнило ситуацию. При желании он может причинить мне большие неприятности.

— Извините, но я обязан побывать всюду, куда ведут следы расследуемого мной дела.

— А разве это — ваше дело?

— Я участвую в нем. Если вы подождете меня несколько минут, мы поедем и разыщем вашего приятеля шерифа. Согласны?

— Как вам будет угодно...

Оставив Килпатрика в воротах, я обратился к спине Армистеда. Он медленно повернулся. Каким-то непонятным образом он выглядел одновременно и опечаленным, и рассерженным. На нем была яркая спортивная куртка и морская фуражка.

— Почему вчера вечером вы не сообщили мне о случившемся? Теперь нам уже не вернуть ее...

Он говорил о яхте, как об исчезнувшей любимой женщине.

— Теперь она, может быть, за сотню миль отсюда или вообще на дне моря.

— Вы сообщили морской охране?

— Сообщил. Они просто выпустили ее из поля зрения. Но они и не занимаются этими делами; поиск угнанных яхт не входит в круг их обязанностей.

— Это не просто кража,— заметил я.— Надеюсь, вы знаете, что на борту находятся девушка и маленький мальчик?

— Килпатрик сказал мне об этом.

Армистед прищурил глаза, словно рассматривал нечто мерзкое. Потом потер их костяшками пальцев и перевел взгляд снова на меня.

На волнорез набегала вода и стекала с него зелеными потоками. Даже вода стала неспокойной, море дышало у наших ног, то поднимаясь, то ниспадая. Изменился весь мир, словно исчезновение одной частицы высвободило дикую энергию всего остального.

Армистед подошел к краю причала, я последовал за ним. Он был скрытный человек, но мне казалось, что сейчас ему следовало бы стать пооткровеннее.

— Насколько я понял, Джерри был очень близок вам?