-- Благодарю вас. Вполне, -- ответил Кролл, стараясь вложить в голос как можно больше деликатности.

-- Крутятся карусели?

-- Да... Крутятся.

-- И никаких сбоев?

-- Нет. Никаких.

-- Посетители довольны?

-- Конечно. Вполне.

-- И с полицией договорились?

-- Да. Конечно. То есть... -- Кролл осекся, попавшись на крючок. -- А при чем тут полиция?

Пупс расхохотался:

-- Ну, это дело понятное: если уж взялся содержать игорный притон, надо что-нибудь отмусоливать... -- Пупс пошевелил мокрыми пальцами. -- А иначе -прихлопнут! -- и он радостно хлопнул во воде ладошкой.

Вода обрызгала Миге и Кроллу физиономии. Конфузливо улыбаясь, они утерлись платками. Не смея первыми заговорить, они терпеливо ждали, когда Пупс опять начнет задавать вопросы.

Досмотрев забавный эпизод транслировавшегося по телевизору кинофильма и вдоволь насмеявшись, Пупс приглушил звук и повернул свое добродушное лицо к мгновенно напрягшемуся изнутри Миге.

-- Рад вас видеть, господин Мигель! -- воскликнул он. -- Что же вы сидите и молчите? Игра на бирже все еще приносит доходы? В этом деле главное -- иметь смекалку и стартовый капитал. У вас ведь был приличный стартовый капитал?

Пупс намекал на деньги акционерного общества "Беспроигрышная лотарея". Возражать было бы глупо и рискованно. Не подтверждая и не отрицая, Мига вежливо вскинул брови, как бы выражая предельное внимание к собеседнику.

-- Был? -- нетерпеливо прикрикнул Пупс.

-- Да, -- быстро ответил Мига. -- То есть нет. То есть... как вам будет угодно.

Пупс захлопал в ладоши и залился веселым смехом.

-- Вы мне нравитесь, ребята! -- проговорил он, чуть угомонившись. -Как приятно иметь дело с гномами старой формации! Я ведь и сам был таким совсем недавно...

Пупс чиркнул зажигалкой, пыхнул сигарой и, блаженно улыбаясь, задумался о тех временах, когда он работал управляющим в магазине и получал из рук покупателей чаевые. Эти чаевые он заботливо откладывал в специальную шкатулочку. А когда, в конце недели, накапливалось фертингов тридцать-сорок, он отправлялся в хороший ресторан. Непременно такой, где весь вечер и всю ночь бывает представление на сцене.

Он садился за отдельный столик в углу зала, который для него придерживали на субботний вечер, и, поглядывая на сцену, заказывал одно за другим свои любимые кушанья.

Потом, уже глубокой ночью или под утро, он оставлял фертинг чаевых официанту; фертинг -- швейцару, который помогал ему одеваться и кланялся в дверях; и наконец, еще один фертинг -- отвозившему его домой шоферу такси.

Совершенно счастливый, он укладывался в кровать и некоторое время нежился в перине на чистом, крахмальном белье. Потом он засыпал и видел во сне, как фертинги сыплются на него прямо с неба и он в них купается и в упоении подгребает под себя хрустящие бумажки...

А что он имел теперь? Деньги отняли у него все радости жизни и даже мечты. Теперь, когда он мог в любое время потребовать для себя самые немыслимые яства, еда уже не доставляла ему прежнего удовольствия. Став богатейшим гномом на своей планете, он не знал, чего еще можно желать. Любая его самая дикая причуда, прихоть исполнялись мгновенно. Окружающие только и ждали случая, чтобы ему угодить. Если он зимой требовал свежей земляники из леса, то земляника тут же находилась; если ему ночью не спалось и приходила фантазия поиграть с черепахой, то и черепаху откуда-то брали.

Такое рабское угодничество Пупсу давно наскучило, ему хотелось снова иметь какую-нибудь, пусть даже маленькую, цель в жизни. Вроде тех великолепных субботних ужинов в ресторане, которые он зарабатывал добросовестной и даже, можно сказать, творческой работой в универсальном магазине.

При всей своей сентиментальности Пупс был чрезвычайно умным, а следовательно, циничным гномом. Он только и ждал случая, чтобы найти какое-нибудь необычное приложение своему уму и бьющей ключом энергии. Именно поэтому он не побрезговал разговором с отпетыми мошенниками, каковыми, несомненно, являлись Мига и Кролл. Кто знает, думал он про себя, может быть, именно они расскажут нечто такое, от чего всколыхнется наконец медленно затягивающая его трясина скуки...

Отогнав сладостную дымку воспоминаний, Пупс неожиданно развернулся в своей круглой ванне лицом к посетителям и, глядя на них в упор, осведомился:

-- Итак, господа? Чему обязан вашим посещением?

Мига и Кролл вздрогнули и принялись незаметно подталкивать друг друга локтями. Пупс смотрел на них без улыбки, лицо его было абсолютно непроницаемо. Потухшая сигара застыла у него между пальцами.

Кролл понимал, сколько может стоить минута времени такого гнома, как Пупс, и он поспешно заговорил:

-- Как вам, возможно, известно, господин Пупс, некоторое время назад я служил управляющим делами и личным секретарем господина Скарабея. Я был его ближайшим помощником...

Кролл на мгновение замолк и поднял глаза на собеседника. Тот чуть заметно кивнул, подтверждая, что такой факт из биографии Кролла ему известен.

-- За время нашего... м-мм... продолжительного сотрудничества я по долгу службы... был в курсе всех его дел. Я знаю, в чем его сила и в чем слабость. Господин Скарабей -- необычайно хитрый и, как бы это сказать... м-мм... не очень щедрый гном.

Пупс еще раз кивнул, подтверждая, что такая черта характера господина Скарабея ему хорошо известна.

Ободренный, Кролл заговорил быстрее:

-- Ну вот, вытянуть деньги у такого тертого и прожженного скупердяя -дело трудное и почти безнадежное. Однако, при определенных обстоятельствах, вполне выполнимое. Да, выполнимое. В здравом рассудке Скарабей, конечно, нипочем не расстанется со своими денежками, но в том-то и штука... Впрочем, я передаю слово господину Мигельу, который пояснит дальнейшее лучше меня.

Пупс перевел безучастный взгляд на Мигу, который в волнении крутил и без того засаленные поля своего цилиндра.

-- Как-то раз, -- начал Мига, -- я засиделся в гостях у одного знакомого гнома, химика. Я его давно знаю, вместе мотали срок в ката... то есть я хотел сказать, что мы и раньше встречались в одном очень приличном обществе. Так вот, было уже поздно, только карта мне шла что надо: денежки так и сыпались в карман. И тогда этот гном, а его зовут Кротик, предложил выпить по стаканчику лимонада. А потом он мне вдруг говорит: "Мига, сейчас ты проиграешь мне обратно все, что выиграл, а потом еще десять фертингов в придачу".