Поначалу все старания были напрасными, и с завязанными глазами лягушонок продолжал нервничать. Мне больших трудов стоило хотя бы притормозить этот процесс. Я, как могла, старалась заставить его переключиться, но получалось плохо. Даже изменения цвета кожи были каким-то вялыми, неопределёнными, словно Вайятху утратил свою чувствительность к прикосновениям. Возможно, всё дело было в том, что я сама нервничала, торопилась и не могла полностью сосредоточиться на нём. Кроме всего, мне чудилось, что эскулап следит за нами, и постоянно тянуло оглянуться.

Внезапно, в какой-то момент, так и оказалось: рядом со мной возник Вигор. Я чуть не вскрикнула от неожиданности, но он прижал палец ко рту, показывая, что надо молчать. Оценив мои усилия, покачал головой, укоризненно посмотрел на моё оторопевшее лицо и недвусмысленно показал знаками, что хочет попробовать сам. Я и охнуть не успела, как он ловко отвёл мои руки от лягушонка и приступил к делу.

С трудом подавив желание стукнуть чересчур энергичного эскулапа, я хотела поступить с ним точно так же, как только что сделал он сам, но… Меня остановила реакция Вайятху на прикосновения Вигора.

В отличие от меня, викинг вовсе не исследовал Маугли наощупь, не блуждал, а как будто бы точно знал, куда и как надо воздействовать, чтобы добиться требуемого результата. Он пробежался по телу лягушонка длинными твёрдыми пальцами, и заморыш, даже ощутив смену партнёра, не успел рта раскрыть, как непроизвольно застонал и выгнулся ему навстречу.

Всего несколько хирургически точных движений – и мерзкий конунг добился того, к чему тщетно стремилась я: тело кикиморыша расцвело первыми робкими радужными всплесками, которые быстро сменились глубокими, насыщенными цветами, даже более яркими, чем это было когда-либо до сих пор!

Моё возмущение переросло в какую-то детскую обиду: всё-таки, я провела с лягушонком больше недели и ласкала его уже, Вограны знают, сколько раз, а этот скандинавский разбойник видел Вайятху первый раз в жизни, но ухитрился довести заморыша до оргазма за рекордные полторы минуты! Я точно знала это, потому что прямо передо мной, за спиной у конунга, на стене висели часы. Старенькие, со светящимся циферблатом. Антиквариат, однако…

Я почувствовала себя отомщённой, когда Вигор, узрев цветовую феерию, беззвучно повторил свою коронную фразу:

- Чтоб я сдох!..

Кстати, в своём рассказе о Вайятху я не упомянула об этой его способности и имела удовольствие второй раз за последние пятнадцать минут наблюдать ошарашенное лицо предводителя пиратов. Но, увы, – викинг быстро вернул себе самообладание и продолжил, как ни в чём не бывало. Я со смешанным чувством следила за ним. С одной стороны, было облегчение от того, что Маугли, наконец-то, расслабился, а с другой… Ну, вот как это ему удалось?!

Пират, тем временем, наблюдал за цветовым шоу, которые породил у кикиморыша бурный оргазм. Опять же, мне показалось, что он был сильнее, чем во все предыдущие разы. Вограны всё побери! Мерзкий профессионал, с большой долей врачебного цинизма… Паршивец и циник, дождавшись заключительного аккорда и последующего обесцвечивания кикиморыша, покачал головой в некотором обалдении, и беззвучно же, одними губами, подкрепляя слова жестами, сказал:

- Я пойду… Приходи туда сама потом!

Нехотя, кивнула, и бог викингов исчез, как тень, за коробками. Чтоб его!..

Помедлив, я развязала глаза лягушонку и тут же оказалась под прицелом потемневших зелёных глаз.

- Сагите?.. – вопросительно произнёс Маугли, и видно было, что он боится задать вопрос, который жжёт ему язык: кто только что здесь был?

Я вздохнула и натянуто улыбнулась:

- Как ты себя чувствуешь? – Да, нечестно менять тему, но рассказывать ему, прямо сейчас, о фокусах Вигора я не собиралась. Психика у заморыша хрупкая, не дай, Всевидящий, от новостей его опять переклинит, и понадобится новый сеанс релаксации! Этого я уже не перенесу… – Тебе осталось всего десять минут полежать. Сканирование закончится, и я тебя заберу. А пока полежи спокойно, мне нужно поговорить с врачом о том, как тебе помочь. Хорошо?

Вполне ожидаемо, Вайятху проглотил все вопросы и возражения, которые у него были, и даже смог разжать пальцы, чтобы отпустить мою руку, в которую вцепился, как только платок с его глаз был снят. Я ободряюще улыбнулась ему и пошла за коробки, где ранее исчез мерзкий пират и извращенец.

Он нашёлся сидящим за своим кибером и изучающим модель строения тела Маугли. Видимо, у него на затылке были глаза, потому что, как только я оказалась рядом, эскулап, не дожидаясь моих слов, обратился ко мне сам:

- Ну, что… Перспективы у твоего гуманоида неплохие. Процентов на семьдесят я, думаю, можно будет вернуть ему тот вид, который подразумевала матушка-природа.

Я тут же забыла обо всём, что собиралась высказать голубоглазому цинику и самодуру, и недоверчиво переспросила:

- Семьдесят? Так много? А ты уверен?

- Ну, гарантий, пожалуй, не дам… Но уверенность есть. Смотри… – и модель сменилась длиннющими таблицами, в которых были записаны попарно какие-то иероглифы. – Вот это – угнетённые гены. – Часть значков окрасилась красным. – А вот это – те, что современная наука позволяет заставить работать так, как надо.

Большая часть красных значков сменила цвет на зелёный. Прежними остались только самые последние в таблицах. Я жадно всматривалась в непонятные символы, сулившие лягушонку возвращение к нормальной жизни.

- Покажи, каким он будет, если всё получится!

- Смотри, – охотно ответил эскулап и пробежался по виртуальной клавиатуре. – Как раз загрузил результаты, сейчас получим ответ…

Я нетерпеливо ждала, пока ряды цифр и непонятных знаков совмещались, тасовались, отсеивались и меняли свои очертания. Наконец, после нескольких заключительных команд викинга, картинка сложилась, позволила нам полюбоваться на неё и начала заменяться новой виртуальной моделью тела. Прямо на наших глазах это тело выстраивалось, некоторые органы периодически очерчивались быстрыми мерцающими контурами, видимо, что-то сообщая конунгу, и утверждались в своих очертаниях. Раз, два, три – и вот, на голлограмматоре стоит законченная прозрачная фигура, в которой вполне реалистично функционируют органы.

Эскулап принялся объяснять мне:

- Ну, как видишь, почти всё можно привести в нормальное состояние: и желудок, и лёгкие, и вот это… видимо, эквивалент надпочечников. Но есть одна серьёзная проблема, которую я, к сожалению, решить не смогу.

- Какая?

- Бесплодие. У твоего гуманоида никогда не будет детей.

- Почему? – машинально спросила я.

- Потому что его не просто сделали стерильным, у него выброс семени был строго лимитирован. От природы. И он уже израсходован… Вот так.

Я медленно кивнула. Вот сволочи! Значит, даже если Вайятху изменится и вырастет, он никогда не увидит сына или дочери. Потому, что так решили его хозяева с Мирассы. Взяли и выдоили лягушонка, как подопытное животное… и, наверняка, использовали его сперму для своих экспериментов! Чтоб они на веки вечные пропали в утробе Плорада!

Конечно, сейчас у нас было множество более животрепещущих проблем, но что-то мне подсказывало, – когда-нибудь мы ещё вернёмся к этому и будем горько сожалеть о бесплодии Маугли…

- Это самый серьёзный недостаток, который невозможно исправить? – спросила я.

- Пожалуй, да… – ответил викинг, продолжая что-то вводить на клавиатуре кибера. – Ещё более точно я тебе смогу ответить, примерно, через полчаса. Устроит?

- Да, – выдохнула я, внезапно обнаружив, что стою, ухватившись за плечо Вигора. Очень даже надёжное и сильное плечо, между прочим.

Опять внутри возникло странное чувство, похожее на сосущее ощущение пустоты в груди. Я знала, что это было: усталость от навалившихся проблем и острое желание разделить их хоть с кем-то… С богом варваров, например. Конечно, он далеко не идеальный союзник, и вообще, похоже, та ещё скотина, но… Выбирать-то не из кого! Вариантов не то, чтобы немного или мало, их вообще нет!