Я передала листок обратно Скроссу и сказала:

- Что теперь делать с игроками? Они же думают, что выиграли?

- Не будем их разубеждать. Я позабочусь о том, чтобы каждый из них, кто смог выполнить условия Линны, получил от неё обещанное вознаграждение.

Я кивнула. Разумно, зачем заставлять их задавать лишние вопросы? И так неизвестно, какие будут отдалённые последствия у этой выходки дорогой подруги. Вон, как Ванда с Бадрой сцепились из-за Эдора, – как бы эти баталии не переросли во что-то большее. Или, не дай Всевидящий, не переместились ко мне в дом!

- Итак, Тэш, я рад, что мы с вами прояснили ситуацию.

- Да, я тоже. Кстати, господин Скросс, мне пришло в голову, что надо бы как-то поменять забор вокруг дома. Сделать его повыше, что ли… Если уж нам и тут не гарантировано уединение.

- Хорошо. Вам что-то требуется от меня?

- Нет, ничего. Я просто сообщаю вам об этом, во избежание каких-нибудь недоразумений. Я собираюсь защищать свою территорию всеми способами, что бы никто Маугли не навредил.

Крокораус внимательно посмотрел на меня, пожал плечами и ответил:

- Пожалуйста. Ничего не имею против. Возможно, так будет лучше всего.

Прощаясь, папаша Линн напомнил о грядущем корпоративном празднике, и снова повторил своё приказание мне там быть. Ну, а я опять ему сообщила, что одна не приду. По сообщению Деоны, Скросс «испытал досаду», но согласился. Распрощались мы вполне доброжелательно.

- Ах, да! Совсем забыл! – вдруг заявил столп экономики, притормозив у своего флайера. – Я кое-что привёз вам.

Открыл боковую багажную панель, вытащил оттуда большой ящик и поставил прямо на площадку.

- Спасибо, – ошарашенно пробормотала я.

- Не за что, – любезно ответил крокораус и лихо стартовал. Пара мгновений – и элегантный диск растворился в голубизне неба.

Только тогда я перевела глаза на подарок, оставшийся сиротливо стоять на земле. Подошла ближе, наклонилась и прочла на красочной упаковке: «Лучшее коровье молоко! Представьте себе, что у вас есть настоящий домик в земной деревне!». Не удержавшись, опустилась на корточки, – что-то сил внезапно не осталось, – и глупо захихикала. Потом громче, потом ещё, – кажется, у меня началась истерика. Впервые в жизни!

Долго предаваться разгулу расшатавшихся нервов мне не дали. Через несколько минут Деона сообщила, что кикиморыш рвётся ко мне, и она уже с трудом его удерживает. Пришлось срочно брать себя в руки. Через «не могу», через «чтоб все провалились», через острое желание лечь на траву и не вставать сутки…

Вместо этого я вытерла глаза и разрешила Деоне позвать лягушонка. Он примчался тут же, встревоженный, зелёный и перепуганный.

- Сагите, сагите… Вам плохо?..

Как ни странно, когда я обняла худенькое тело и прижала его к себе, мне сразу стало легче. Что-то всё-таки было в Вайятху такое, что заставляло неосознанно желать его тискать, как игрушку. Гладить, прикасаться, щекотать… Я это особенно хорошо поняла сейчас. Вот только что мне было ни до чего, – и на тебе, явился кикиморыш, и мне уже хочется подёргать его за ухо, подразнить, взъерошить волосы… Чудеса!

От моих шалостей Маугли расслабился и охотно включился в игру. Мы немножко повозились на траве, не слишком усердствуя, – всё-таки, после операции он ещё не оправился. А потом пошли в дом, старательно делая вид, что всё хорошо. И не так уж сильно притворялись.

Я вспомнила, что надо поблагодарить заморыша за помощь в переговорах с господином Скроссом. В ответ он прижался ко мне сильнее и снова поёжился.

- Он такой… холодный, этот сагат. У него внутри – как в холодильной камере. Мороз, снег… – пожаловался он. – Очень тяжело дотронуться, сагат не любит, когда его трогают…

Я подняла брови. А ведь и правда, – никогда за все эти годы я не видела, чтобы Скросс кого-нибудь обнял или даже просто прикоснулся! Я не обращала на это внимания, но он всегда держал дистанцию, даже когда это казалось невозможным. Например, дочь он тоже при мне не обнимал ни разу… Хм, если так, то странно, что он вообще ухитрился её зачать. Неужели тоже искусственно?..

Я встряхнула головой, отгоняя неуместные мысли. Неважно, что любит или не любит папаша Линн, важно, чтобы это не отражалось на нас с кикиморышем.

Позвонила Эдору, чтобы сообщить о наших новостях, причём оказалось, что о визите господина Скросса он уже знал. Не иначе, как охранная система ему первому сообщала о том, что тут творится. Он молча выслушал мой отчёт о причинах появления у нас моих сокурсников и выразился коротко и энергично, правда не на лингве, но сомневаться в содержании его речи не приходилось.

- Да, вот так-то. Линна решила напомнить о себе, – резюмировала я. – Надеюсь только, что её папаша сумеет объяснить ей всю опасность и глупость такого поведения.

- Да, будем надеяться… – рассеянно ответил стратег, вдруг впадая в глубокую задумчивость. – Будем…

Разговор окончился сам собой, – мачо заявил, что сегодня не появится, а, может, не появится и завтра, так что я могла спокойно заниматься своими делами. Легко сказать! В свете последних событий я бы, наоборот, попросила охрану…

Тем не менее, послушно пошла заниматься своими делами, и занималась ими до самого вечера, прервавшись только на ужин в компании кикиморыша. Зато мне удалось почти полностью отмыть дом, навести порядок в кладовках, продезинфицировать воду в бассейне, полить и подкормить растения, растущие вокруг него, и, в очередной раз, поменять постельное бельё в спальнях. Очень хотелось выкинуть все те вещи, которые осматривали наши визитёры, но я удержалась от таких радикальных мер, и просто сунула их в чистку.

К концу вечера дом и участок уже не производили впечатления необитаемых или недавно обжитых. Я с удовольствием вышла на балкон с чашкой травяного чая, чтобы полюбоваться на низкие яркие звёзды. Небо казалось плотным и бархатистым, как чёрный театральный занавес. Лягушонок пока не рискнул выйти следом, хотя этот момент был явно не за горами, а просто стоял в дверях, вытянув шею, словно принюхиваясь.

- Тебе здесь нравится, Маугли? – тихо спросила я его.

- Да, сагите.

- Ты хотел бы здесь жить всегда?

- Нет, сагите… – почти прошептал он.

- Нет? Почему? – Вот удивил! А я-то думала, что ему здесь хорошо!

- Я бы хотел… домой.

- Обратно, к сагату Альдору?

- Н-нет, не к сагату… – Ну, слава Всевидящему! Хоть по старому хозяину не скучает. – Я бы хотел туда с вами… если бы вот этот дом перенести, и вы тоже… там, в лесу…

Ага, теперь понятно, какие мечты у лягушонка. Всего лишь перетащить этот домик на Мирассу и поселиться в одном из заповедников. Сущий пустяк! Осталось власти волшебной планетки уговорить.

- Да, это было бы здорово… Но невозможно.

- Совсем-совсем? – Уууу, опять своими блюдцами прямо душу вынул! – Никогда-никогда?..

- Ну… дом-то тут стоит. Как ты его отсюда заберёшь? Не получится. Про бассейн и не говорю, поэтому невозможно.

- А вы, сагите? Туда, когда-нибудь?..

- Может быть, посмотрим.

Лягушонок кивнул успокоенно. А я вздохнула: знал бы он, как сложно выполнить его простое пожелание. На какую-то другую планету мы могли бы слетать хоть завтра, но только не на Мирассу…

К полному моему удивлению, целых две недели прошли совершенно спокойно, – можно было подумать, что все про нас забыли. Два раза слетали к Вигору, он убедился, что никаких осложнений после операции не возникло, провёл ещё пару сеансов облучения заморыша и снабдил меня подробными инструкциями, когда и что ему давать. Количество препаратов, которые принимал кикиморыш, увеличилось: и обезболивающее, и витамины, и минеральные вещества. А ещё – успокоительное и снотворное, потому что именно к ночи боли усиливались, как и предупреждал эскулап. Плюс на этом этапе преобразования заморышева тела генетик собирался увеличить объём грудной клетки и внутренних органов, в ней расположенных, за исключением тех, что и так были нормального размера, так что Вайятху должно было стать очень «весело». Суставы ныли, внутренности тоже не отставали, по словам Маугли: то его кололо, то резало, то распирало…