– И это все? – удивился Таннер. – Никаких особых рекомендаций, ничего, что могло бы снизить риски?!

– У Анны есть все необходимые препараты. Назначать другие нет необходимости.

– Много слов, мало дела, – недовольно бурчал Таннер, выйдя из клиники.

– Доктор Орсингер – отличный врач, – заверила его Анна.

– Вы оба так спокойны.

– Таннер, если я начну волноваться прежде, чем для тревог появится объективный повод, ребенку от этого будет только хуже, – назидательно произнесла будущая мать.

Собираясь к родителям на День благодарения, Анна заблаговременно арендовала автомобиль и выехала пораньше. В последние дни она почти не виделась с Таннером из-за его занятости, поэтому не имела представления о его планах на праздничный день.

Но и без этого Анна сделала все, что от нее требовалось. Она пригласила Таннера, дала ему адрес, настаивала на его присутствии, уверяла, что со стороны ее родственников неудобных вопросов не последует, и поручилась в гостеприимстве принимающей стороны.

Следующий его поступок будет во многом показательным.

Анна любила возвращаться в родительский дом. А они любили, когда она приезжала. Тем более горячо ожидали дочку в эту сложную, но радостную пору ее жизни. Вся семья жила в предвкушении чудесного прибавления. Для брата и сестры Анны, у которых дети уже были, ее ребенок был не менее ожидаем и заведомо любим.

Отец, Фрэнк Ларкин, вышел встречать дочь на улицу.

– Рад, что ты смогла приехать, доченька. Хорошо, что ты пораньше. Сможем наговориться до того, как все съедутся.

– Я именно с этим расчетом и прибыла, – ответила Анна, и они обнялись, поцеловались и направились к дому.

Джинни, как всегда, хлопотала на кухне. К любому празднику, когда ожидались дети, она традиционно готовила столько разносолов, что, уезжая, дети набивали ими багажники своих семейных автомобилей.

Анна вошла в дом, вдохнула аромат материнских пирогов и прочих вкусностей и неожиданно для себя и родителей прослезилась. К их удивлению, она смеялась и плакала одновременно.

– Я так рада, так рада… Вы даже представить себе не можете, как я счастлива, – восторженно бормотала она, всхлипывая.

Родители обнимали ее, утешая, но сами тоже расплакались вместе с дочерью.

Мама на время прервала свои хлопоты. Она села с отцом в гостиной и обстоятельно поговорила с дочерью обо всем.

Через пару часов появился брат Сэм со своей супругой Мэрилин и пятилетней дочерью Эбби. Затем приехала сестрица Бекки со своими детьми Тони и Ребеккой и супругом Полом.

Дети шумели, бегая по дому, не обращая никакого внимания на символические родительские окрики. Мужчины расположились на диванах и креслах перед телевизором, споря между собой по любому вопросу, перекрикивая трансляцию, женщины непрестанно курсировали между кухней и гостиной, накрывая на стол, из коридора доносились их заговорщические перешептывания и хихиканье.

Впервые за последние годы Бекки разоткровенничалась с Анной. Видимо, до этого у младшей сестры было мнение, что старшая не в состоянии понять ее семейных забот и переживаний. Анну это задевало. Теперь же отчуждение миновало, и она вновь почувствовала близость с Бекки. Они сообща стали планировать свои последние месяцы на сносях, когда по весне вот-вот появятся их дети.

Анна в очередной раз дивилась, не веря, что это действительно с ней происходит. Ведь она почти смирилась со своей бесплодностью.

– Ты уже планируешь свою свадьбу? – неожиданно спросила ее невестка Мэрилин, и все разом затихли, уставившись на Анну.

– Я планирую не свадьбу, а роды, – отшутилась тридцативосьмилетняя женщина, откровенно смутившись.

– Ты готова смириться с тем, что твой ребенок родится вне брака?

– Я буду безмерно счастлива, когда он просто родится. А при каких обстоятельствах это произойдет, для меня уже не столь важно, – гордо отозвалась Анна.

Фрэнк Ларкин одобрительно покивал, демонстрируя этим, что его как главу семьи в позиции дочери все устраивает.

– Кто отец? – бесцеремонно выпалил брат Сэм.

– Мужчина, с которым я работаю. В свое время я обязательно вас с ним познакомлю.

Таннер так и не появился. В воскресенье Анна выехала домой в Сан-Франциско. Перед ее отъездом отец с матерью осторожно возобновили вопросы по поводу Таннера и о том, когда они смогут с ним познакомиться. Анна наобум пообещала, что предрождественские дни для этого идеально подходят и она постарается все устроить. Она вела себя непринужденно, но по дороге домой мысленно костерила Таннера за трусость – другим словом квалифицировать его отсутствие она не могла.

– Как все прошло? – легкомысленно спросил ее он, позвонив вечером.

– Все прошло замечательно. Всех повидала, со всеми переговорила, все очень за меня рады. С нетерпением ждут встречи с тобой, – бойко отчиталась Анна.

– Вчера я тоже рассказал все своим родителям. На следующие выходные они обещали приехать. Хотят с тобой познакомиться. Я взял на себя смелость и сказал им, что ты будешь со мной в субботу.

– Я буду, – заверила Таннера Анна, простив ему отсутствие за их семейным столом. – А что ты делал в праздники? – поинтересовалась она, смягчившись.

– Работал. Сейчас горячая пора, потому и не смог быть у вас, прости.

– Кому нужна такая работа, которая важнее жизни?

– Иногда приходится чем-то жертвовать. Конечно же, когда ребенок появится, я предпочту проводить выходные с ним, а не в офисе.

– Рада это слышать, – отозвалась Анна, понимая, что, возможно, это не более чем пустые обещания.

– Значит, ты согласна в следующую субботу встретиться с моими родителями?

– Я уже пообещала.

– Тогда я заеду за тобой днем. Я еще не знаю точно, на какой рейс они возьмут билеты, так что мы либо пообедаем вместе, либо поужинаем. Только огромная просьба, Анна, – оговорился Таннер. – Прошу тебя, не обескураживай моего отца.

– Не обескураживать твоего отца? – удивленно переспросила она. – Что это значит?

Таннер рассмеялся в ответ на ее недоумение.

– Старик строгих правил. Нам следует показать ему, что мы зрелые ответственные граждане своей страны, которым можно доверить воспитание собственного ребенка. Он судья, всю жизнь проработал в суде, в общем, обожает судить. Будь готова к этому.

– М-да… Именно этого испытания мне сейчас и недоставало, – горько проговорила Анна, выслушав предостережения Таннера. – Но раз встречи с твоими родителями мне уже не избежать, пообещай, что познакомишься с моими перед Рождеством.

– Договорились, – заверил ее мужчина.

Наступила суббота, и на Анну нашло волнение. Она легла на постель, старательно усмиряя сбившееся дыхание и возложив обе ладони поверх живота в оберегающем жесте. Ее ожидало знакомство, с людьми, которым предстояло стать бабушкой и дедушкой малыша. И дело даже не в шутейном предостережении Таннера о том, что его отец обожает судить. Просто сама по себе эта встреча обещала стать судьбоносной.

Анна нежно погладила живот.

– Держись, кроха, мама всегда с тобой. Это ерунда по сравнению с тем, что нам еще предстоит преодолеть.

В прошедший вторник она, как всегда, беседовала с доктором Орсингером. Без Таннера он был с ней более откровенен. Но Анну это не пугало. Она решилась выносить это дитя и морально подготовила себя ко всему. Это был ее первый и последний шанс.

Таннер договорился встретиться с родителями в ресторане отеля, в котором те остановились.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он Анну, когда они вошли в холл отеля.

– В целом нормально, только немного разморенная, – ответила Анна.

– В каком это смысле? – удивился он неожиданному ответу.

– Рассеянная я в последнее время. Но доктор Орсингер уверяет, что с беременными женщинами еще и не такое случается. Некоторые просто начинают чудить. Обычно те, вокруг которых все суетятся. К счастью, я к ним не отношусь.