В квартире стоял терпкий запах тройного одеколона. «Опытные», - подумал Брайцев. Служебной собаке делать здесь было нечего. В большой комнате, служившей столовой, пол был усыпан осколками стекла. У двери, ведущей на балкон, лежала овчарка. Брайцев насчитал одиннадцать ножевых ран. Стены и пол были обильно забрызганы кровью.

Вместе с экспертом научно-технического отдела лейтенантом Павлом Петровичем Аркадьевым Брайцев занялся внимательным изучением пятен крови. В одном месте багровое пятно им показалось особенно подозрительным: чувствовалось, что кто-то усиленно растирал капли подошвой. Пришлось соскоблить верхний слой паркета для лабораторного исследования.

За диваном был обнаружен будильник с разбитым стеклом. Очевидно, его свалили вместе с тумбочкой и не заметили второпях. Будильник молчал. Стрелки остановились на сорока минутах второго.

Теперь Сергея Васильевича занимал вопрос, почему лай доносился из передней, а не из внутренней комнаты, куда через окно лезли воры? Возможно, это было лишь обманом слуха и собака лаяла именно во внутренних комнатах?

Брайцев решил проверить. Вместе с Павлом Петровичем они прошли в соседнюю квартиру, оставив старшину Смирнова вместе со служебной собакой Рексом у Лосевых. В самом деле, когда собака лаяла во внутренних комнатах, лай доносился глухо, и только после того, как Рекса перевели в переднюю, Брайцев отчетливо услышал голос собаки. Значит, это не могло быть ошибкой: собака действительно лаяла в передней.

Нужно было во всем разобраться. Еще раз исследовали дверь. Осматривая ее с внутренней стороны, Аркадьев заметил на крашеной поверхности в полуметре от пола несколько свежих царапин. Не исключено было, что это - дело собаки, которая яростно скреблась в дверь. Действительно, под когтями убитого пса Аркадьев обнаружил несколько крохотных крупинок высохшей белой краски. Их можно было рассмотреть лишь с помощью сильной лупы, и окончательный вывод о химическом составе крупинок нуждался в лабораторном подтверждении. Но уже и сейчас это, казалось бы, незначительное открытие представляло далеко не отвлеченный интерес для капитана Брайцева. Вряд ли можно было предположить, что, испугавшись человека, лезущего в окно, собака стала искать спасения в передней, лая там и скребясь в дверь. Ведь убита-то она была в комнате, а не в передней. Кто-то, находящийся на площадке перед дверью, усиленно старался отвлечь внимание собаки, чтобы дать возможность своему сообщнику без особых помех вырезать стекло и проникнуть затем в квартиру. Но каким образом эти люди попали на лестницу, как вынесли вещи, если, по словам лифтерши, парадный подъезд был заперт всю ночь?

Лучше всех на эти вопросы мог ответить Рекс. Бедняге пришлось трудно. В комнатах, «обезвреженных» резким запахом одеколона, он лишен был возможности применить свое единственное оружие - обоняние. Но лестничная площадка была «чистой» от одеколона. И, разобравшись наконец в сложном букете лишь ему одному доступных запахов, Рекс выбрал главный из них и взял след…

Он вел по лестнице вверх, с этажа на этаж, оттуда на чердак, где замок оказался сорванным, к трубе мусоропровода. Для чего им понадобилось останавливаться именно у мусоропровода? Случайность? Но почему же в таком случае тут пахнет нафталином? Чтобы почувствовать это, не нужно обладать обонянием служебной собаки. Осматривая внутренность трубы мусоропровода, Аркадьев обнаружил и там следы нафталина. Теперь все становилось на место. Вероятно, чтобы не вызвать подозрений на случай непредвиденной встречи, вещи, похищенные из квартиры Лосевых, были спущены вниз через мусоропровод.

А между тем Рекс нетерпеливо натягивал поводок. Следуя за собакой, оперработники пересекли чердак и спустились по лестнице в другом, противоположном конце дома. Здесь в большом подъезде находился также и вход в дежурную аптеку, расположенную в цокольном этаже. Этот подъезд был открыт круглосуточно. Отсюда Рекс привел в подвал, где помещалась мусорная свалка. Оттуда - снова во двор. Тут следы обрывались.

Рекс остановился метрах в двух от стены. На асфальте смутно отпечатался след левого заднего колеса автомашины. Именно здесь постовой милиционер заметил, как двое неизвестных втаскивали в автомашину какие-то узлы. Тут он бросился к ним, но был остановлен выстрелом в упор, который лишь по счастливой случайности не достиг цели. В следующее мгновение машина рванула с места и исчезла на шоссе.

Резина была старая и потертая. В одном месте, судя по отпечатку, имелся небольшой порез. След сфотографировали. Когда уже совсем рассвело, неожиданно улыбнулась удача: осматривая двор, Брайцев поднял с земли пустую пистолетную гильзу.

Пока Брайцев занимался осмотром места происшествия, в городе произошло еще одно событие.

Около половины четвертого утра лейтенант ОРУДа Шульгин, дежуривший у моста возле Белорусского вокзала, заметил такси, у которого задний фонарик был погашен.

Магический милицейский свисток не возымел действия: машина не убавила хода. Пока Шульгин бежал к своему мотоциклу, такси скрылось из виду. Но постовой в будке на мосту тут же передал по телефону предупреждение по всей линии: любыми средствами задержать машину. У гостиницы «Советская» дежурный ОРУДа старшина Макаркин, выбежав на осевую линию, пытался преградить машине дорогу, но, резко вильнув в сторону и едва не сбив Макаркина, такси свернуло к Бегам и оттуда переулками вырвалось к Хорошевскому шоссе.

На хвосте ее повисли два мотоцикла. Но такси скрылось за поворотом… И когда, преследуя его, мотоциклы миновали поворот, шоссе перед ними уже оказалось пустынным.

Машину нашли за одним из трехэтажных домов, выходящих на Хорошевское шоссе. Левое ветровое стекло было разбито. Номерной знак исчез.

…Начальник одного из отделов Московского уголовного розыска полковник Иван Ильич Северцев приехал на работу рано утром. Из перечня разнообразных происшествий минувшей ночи он выделил те, которые, как ему показалось, заслуживали особенно пристального внимания: нападение на шофера Шутова, кража на Каширском шоссе и находка машины на Хорошевском шоссе. Эти события имели какую-то связь: во всех случаях фигурировали автомашины, а в двух - и огнестрельное оружие. Впрочем, это могло быть и случайным совпадением.

Полковник Северцев, назначив на 12.00 совещание оперативных сотрудников отдела, выехал на Хорошевское шоссе.

Иван Ильич поздоровался с сержантом милиции и, не торопясь, немал осмотр машины. Он не нашел на ней никаких следов от ударов. Почему же в таком случае повреждено ветровое стекло? Северцев установил, что оно разбито с помощью твердого, тяжелого предмета и удар был нанесен снаружи. Рассматривая осколки, Северцев обнаружил на одном из них отпечатки трех пальцев.

…Без четверти десять из бюро пропусков Сергею Васильевичу Брайцеву сообщили, что к нему приехал инженер Лосев.

Лосев был в старой, потертой телогрейке, залатанных брюках, резиновых сапогах - в никем не утвержденной, но общепринятой форме московского рыболова.

- Вот, как видите, весь тут - нищ и гол, как сокол, - сказал он упавшим голосом и опустился не стул. Потом Лосев заговорил, торопливо глотая слова, как бы опасаясь, что он не успеет выговорить все до конца.

Сергей Васильевич слушал, не перебивая, откинувшись на спинку стула, не задавая вопросов и не записывая ничего.

Потом Брайцев начал обстоятельный допрос. Но как ни бились они с Лосевым, тот так и не сумел вспомнить, кто, кроме соседей, к которым он заходил за напильником, мог быть в курсе его выезда на Истринское водохранилище.

И когда уже Брайцев собирался прекратить этот бесполезный разговор, его вдруг осенила новая мысль.

- Постойте, - спросил он,- а что, эти ваши массовые выезды спиннингистов происходят регулярно?

- Нет, - ответил Лосев, - довольно редко. Например, в данном случае решение было принято на заседании секции.