Она привыкла каждый раз, когда он обращался к ней, представлять, что разговаривает с совершенно незнакомым человеком, который ничего для нее не значит. Она стойко перенесла встречу с матерью Шейна, которая невзлюбила Беатрис еще до того, как познакомилась с ней. Но в этот вечер ее поддерживала Элен.

Беатрис даже показалось, что под конец вечера миссис Виллингтон стала к ней гораздо радушнее. Но она решила, что это просто игра воображения.

Беатрис старалась как можно больше времени проводить в офисе, отдавая всю себя любимому делу. И, как бы ни была настроена против нее миссис Виллингтон, свадьба ее дочери была оформлена безукоризненно. Да и вся церемония прошла без накладок и недоразумений. Беатрис единодушно была признана идеальной подругой невесты: скромной и очаровательной. Кажется, общественное мнение начало забывать о тех скандалах, которые были связаны с ее именем.

Даже Шейн в день свадьбы сестры сменил свою манеру поведения, и вечером они простились очень даже дружественно. Беатрис показалось, что он готов объявить перемирие, и она укрепилась в своем мнении, когда на следующий день он сообщил, что хочет взять Беатрис с собой на соревнования парусных яхт.

Они решили ехать на машине.

– Шейн, ты увлекаешься парусным спортом? – поинтересовалась Беатрис, удобно устроившись на сиденье кабриолета.

Она прикрыла голову от палящих лучей солнца белоснежной широкополой шляпой, украшенной красной лентой. Черные непослушные пряди выбивались из-под шляпки и развевались на ветру. Легкое белое платье в мелких красных цветах подчеркивало красоту и стройность фигуры Беатрис.

– Да, – ответил Шейн. Он с удовольствием бросал взгляды на свою спутницу. Беатрис сегодня была просто восхитительна, и Шейн был уверен, что не один мужчина позавидует ему. – Но мы не будем участвовать в гонках. Я слишком давно не тренировался, к чему позорить славное имя Элен!

– При чем тут Элен? – спросила удивленная Беатрис.

– Я дал имя сестры моей яхте. Они очень похожи: обе светлые, как ангелы, только у яхты есть крылья – паруса, а у моей сестры еще не выросли. Вот только не знаю, радоваться этому или огорчаться.

Беатрис рассмеялась.

– Ну что смешного? – обиделся Шейн. – Еще скажи, что ни разу не называла мою сестру ангелом!

– Называла, – согласилась Беатрис, продолжая смеяться. – Но ровно до тех пор, пока не узнала поближе. Она вовсе не ангел, она просто очень хороший человек, Шейн. И мне кажется, что ее крылья очень сильно мешали бы Питеру выполнять супружеский долг.

– Беатрис! – Шейн укоризненно покачал головой, но не выдержал и тоже рассмеялся. Я одному удивляюсь, откуда такой ангел появился в нашей семейке!

– Хм, я думала, родители тебе объяснили, откуда берутся дети? – Беатрис лукаво приподняла бровь.

– Меня не интересует биология. Скорее, психология. Ты уже чуть-чуть узнала мою мать. Да и я не подарок. Отец Элен тоже был еще тот фрукт. И вот – это чудо, да в нашей семье!

– И худое дерево иногда родит здоровый плод, – прокомментировала Беатрис. – Не обижайся, Шейн.

– Да я и не обижаюсь! Просто до сих пор не могу смириться, что мы добровольно отдали нашу Элен Питеру. Он замечательный человек, любит ее, но…

– Мне жаль Элен. Ты отвратительный старший брат! – воскликнула Беатрис.

– Почему это? – удивился Шейн.

– Готова спорить, ты ее встречал из школы и грозным взглядом отваживал всякого, кто пытался проводить ее домой!

– Но я просто переживал за нее… Мало ли вокруг негодяев! – принялся оправдываться Шейн. – По себе знаю, – уже тише добавил он.

Беатрис решила, что не стоит портить себе день и обращать внимание на его слова. Она за два месяца привыкла к тому, чтобы пропускать мимо ушей многое из того, что говорит Шейн. Зачем лишний раз изводить себя?

– А у тебя яхта настоящая, с парусами? – сменила она тему.

– Видишь ли, яхты бывают разными. Даже если на судне есть мотор, это еще не значит, что оно перестает быть яхтой. Но у меня стоят только паруса. И тебе придется помогать мне, если ты хочешь вернуться домой.

– Это угроза?

– Нет, констатация факта. Я не смогу один управлять «Элен». Мне нужна помощь второго человека.

– Шейн, я ни разу не видела настоящей яхты! Как я смогу помочь тебе?

– Ты серьезно не видела яхты?!

– Следи за дорогой, Шейн, и закрой рот, может залететь насекомое! Что я виновата, что росла с бабушкой в Лондоне и ей было совсем не до парусного спорта?! Хорошо хоть, она выбиралась со мной в парк!

– Ясно, надо восполнять пробелы в твоем воспитании. Кстати, ты не хочешь познакомить меня с бабушкой?

– Хотела бы, но она умерла, и довольно давно.

– Прости, – тихо сказал Шейн. – Я должен был догадаться.

– Ничего, я уже успела смириться с этим.

– А твои родители?

– Моя мама умерла, когда мне было четыре года, а отцу бабушка не позволяла меня видеть. Он не очень-то и настаивал. – Она помолчала несколько секунд. – Давай не будем об этом? Поверь, у меня было нормальное счастливое детство. – Беатрис отвернулась, пытаясь скрыть слезы, набежавшие на глаза.

– Прости, – еще раз повторил Шейн.

– Просто больше никогда не будем говорить об этом. Лучше расскажи мне о своей яхте.

– О! Тогда, боюсь, ты уснешь.

– Не думаю. Меня будет держать в тонусе мысль, что придется помогать тебе управлять ею. Я буду слушать тебя очень внимательно. Не хотелось бы испортить платье.

– Платье точно придется снять. Ты же взяла купальник?

– Конечно. А шляпка?

– Если не хочешь плыть за ней через пролив…

– Не хочу! Я не очень хорошо плаваю! – честно призналась Беатрис. – Пролив точно не переплыву!

– Вот это уже плохо, моя дорогая! Но на «Элен» есть спасательные жилеты. Придется тебе походить в одном из них.

– Шейн, мне уже что-то не очень хочется выходить в море!

– Не бойся, как только мы установим парус и поймаем ветер, наша работа закончится и можно будет наслаждаться морской прогулкой.

– Это утешает, – пробормотала Беатрис.

Оказалось, что управлять яхтой не так уж и сложно. Было бы проще, если бы Шейн не пользовался странными для уха Беатрис терминами, а сразу же показывал, за какой канат ей следует ухватиться, – Ну все! – воскликнул наконец довольный Шейн. – Из тебя выйдет толк, когда ты выучишь, как что называется, юнга!

– Это комплимент? – поинтересовалась уставшая Беатрис, удрученно разглядывая мозоли на руках.

– Да! – подтвердил он. – Что, поранила руки?

– Не привыкла к тяжелому физическому труду. – Беатрис усмехнулась, показывая ему ладони.

– А вот если бы ты умела готовить! Хотя это бы не помогло от мозолей… Подожди, я сейчас принесу мазь из аптечки! – Шейн улыбнулся ей и спустился вниз в каюту.

Беатрис сидела на корме, всматриваясь в ту сторону, где находилась Франция. И хотя Шейн утверждал, что в хорошую погоду можно увидеть другой берег, Беатрис так и не смогла разглядеть ничего в жаркой дымке, стоящей над водой.

Она откинулась на борт и подставила лицо солнцу.

Брошу все и уеду на Кипр! – подумала Беатрис. Как было бы здорово валяться днями на пляже в укромной бухте, а вечером танцевать под звездами и пить вино! И не думать ни о чем. И чтобы рядом был мужчина. Высокий, сильный и страстный, как Шейн.

Беатрис сама испугалась того, куда завели ее мысли. После их первой ночи Шейн не предпринимал никаких попыток воспользоваться своим статусом мужа и повелителя. Может быть, боялся, что Беатрис откажет ему. Но она-то знала, что, стоит только Шейну поцеловать ее, и все старательно, по кирпичику возводимые бастионы рухнут, погребая под собой разум Беатрис.

А что такого неприличного в моих мыслях? – подумала вдруг Беатрис Шейн мой муж. Это даже правильно, что я думаю о нем, а не о ком-то другом! Я взрослая здоровая женщина и у меня есть свои потребности. Почему я должна сдерживать себя? Раз уж он мой муж, мог бы и позаботиться об этом. А может быть, он привез меня сюда вовсе не потому, что захотел покататься на яхте?