Глава 12

Фил издал низкий рык, высвобождая свою силу Альфы. Из-за голубого свечения его глаз все вокруг приобрело ярко-голубой оттенок. Его зрение обострилось до такой степени, что он мог видеть каждую жилку на шее своей жертвы. Почувствовать исходящий от него страх. Слышать, как бьется его сердце, словно у испуганного кролика.

Его форма колебалась на грани мгновенного превращения. Пока он контролировал ее, крадучись приближаясь к своей жертве.

Сигизмунд снова прижался спиной к столу.

— Что… что ты за оборотень?

Фил позволил своему лицу измениться. Его нос и челюсть затрещали, удлиняясь. Его клыки выскочили наружу. Он зарычал.

— Нет! — Сигизмунд отчаянно боролся со своими путами. Он бросил на Коннора отчаянный взгляд. — Отзови своего волка!

Коннор пожал плечами.

— Он вовсе не мой волк.

Фил остановился перед пленником. Первобытное желание убивать охватило его, более сильное, чем когда-либо прежде. В прошлом он убивал животных, находясь в волчьем обличье. В полнолуние оборотни всегда наслаждаются хорошей охотой. И он убивал Недовольных во время сражения. Но он никогда не испытывал соблазна совершить убийство — до сих пор.

Сигизмунд обнажил клыки в тщетной попытке защититься. Фил знал, что если он подойдет слишком близко, то вампир попытается схватить его. Но он был охвачен такой убийственной яростью, что не боялся никакой угрозы. Его тело вибрирывало от необузданной силы. С быстротой молнии он вцепился одной рукой в шею пленника. Он стиснул ее, сжимая со всей своей превосходящей силой.

Сигизмунд вывернул шею, тщетно пытаясь укусить.

Фил послал силу Альфы вниз по руке, и она преобразилась. Покрылась мехом. Его ногти удлинились и превратились в острые когти.

Глаза Сигизмунда выпучились от ужаса.

— Отзовите его! Отзовите… — он задохнулся, когда когти Фила вонзились ему в кожу.

Остин придвинулся ближе, чтобы лучше рассмотреть.

— Святые оборотни, Фил! Изменилась только часть тебя. А луна даже не полная. Как ты смог сделать это?

Фил прорычал. В своем нынешнем состоянии его чувства усилились, но его челюсть изменилась, он больше не мог говорить.

— Он альфа, — ответил за него Коннор. — У него есть способности, о которых другим оборотням только мечтать.

— Черт, — пробормотал Остин. — Я рад, что он на нашей стороне.

— О да! — Финес ударил кулаком по воздуху. — Он большой! Он плохой! Он сдует твой дом, придурок.

Фил зарычал, когда запах крови достиг его вытянутой морды. Кровь стекала с шеи заключенного в том месте, куда вонзились его когти.

Коннор подошел ближе.

— Фил, ты можешь немножко ослабить хватку? Заключенный не ответит на наши вопросы, если будет без сознания.

Сквозь голубоватую дымку Фил понял, что глаза пленника потускнели. Он убрал когти, обуздал свою силу Альфы и с последним мерцанием его тело вернулось в полную человеческую форму. Он отпустил Недовольного и отступил назад.

Сигизмунд судорожно хватал ртом воздух, падая на цепи.

— Не… не позволяей ему причинить мне боль. Я… Я расскажу вам все, что знаю.

— Очень хорошо, — Коннор кивнул Филу с одобрительным блеском в глазах. — Молодец, парень.

— Ну ты чувак, — Финеас дал ему кулак. — Наполовину человек, наполовину волк, наполовину сукин сын.

Фил фыркнул. С технической точки зрения, все мужчины-волки были сукиными детьми. Он побрел в кухню, чтобы взять из холодильника бутылку воды. Он болезненно ощущал на себе восхищенные взгляды Остина и Финеаса, устремленные в его сторону. Лично ему было очень неловко. Даже стыдно.

Он много работал в резервации Навахо в Нью-Мексико, чтобы достичь своего статуса Альфы. Его старый друг — шаман и наставник Джо — всегда говорил о большой ответственности, которая приходит вместе с силой Альфы. Фил поклялся быть верным благородному характеру волка и использовать его силу, чтобы защитить тех, кто зависел от него. Он отточил свои навыки, чтобы в битве всегда быть победителем. Во всем он должен быть благодарен волку.

Он никогда не должен использовать свою силу для личной выгоды или для того, чтобы отомстить. Он был избранным, ему было суждено стать лидером среди себе подобных.

И он чуть в ярости не убил человека. Он вспомнил слова Ванды, когда она думала, что он убил Макса Мегачлена.

"Я знаю такую ярость, которая может заставить забрать жизнь человека."

Может быть, именно это она и скрывала? Неужели Ванда была настолько травмирована жестокостью войны, что переступила черту дозволенного? Она упомянула, что Карл был лидером подпольного сопротивления, поэтому вполне логично предположить, что Ванда была вовлечена в опасную деятельность. Нацисты посылали волков, чтобы убить ее, так что она явно обозлилась на них. Он вспомнил еще несколько ее слов.

"Я не хочу больше никаких смертей на своей совести."

— Где скрывается Казимир? — спросил Коннор, а внимание Фила вернулось обратно в настоящее время.

— Он постоянно перемещается, каждую ночь другое место, — прохрипел Сигизмунд. — Мне нужно поесть.

— А мне нужна правдивая информация, — ответил Коннор. — Финеас, на кухне есть Блисски?

— Я посмотрю, — Финеас порылся в шкафу.

— Я не буду пить эту синтетическую мочу, — прорычал Сигизмунд.

— У тебя нет выбора, — Коннор сидел на куханном стуле рядом с заключенным.

— Нашел одну! — Финеас открыл бутылку Блисски и глубоко вдохнул. — Я лучше проверю его, чтобы убедиться, что все в порядке, — он сделал большой глоток. — О да, детка! Теперь мы поговорим, — он наполнил бокал до краев.

Фил взял соломинку и опустил ее в янтарную жидкость. Холодильник был полон простой синтетической крови, но, видимо, Коннор надеется, что Блисски развяжет Сигизмунду язык. Поскольку было весьма сомнительно, что заключенный выпил хоть каплю виски за последние четыреста лет, его в два счета развяжет.

— Чего Казимир недеется добиться здесь, в Америке? — спросил Коннор.

Сигизмунд фыркнул.

— А ты как думаешь? Он приехал сюда, чтобы стать твоим другом?

— Мировое господство, — пробормотал Финеас, подходя к заключенному с бокалом Блисски. — Вы, плохие парни, настолько предсказуемы. Вам не надоедает это?

Сигизмунд усмехнулся.

— Мы с большим удовольствием увидим вас всех мертвым, — он отвернулся от предложенного Финеасом бокала. — Приведи мне смертного.

— Ты сам не знаешь, что теряешь, чувак, — Финеас покрутил бокалом под носом заключенного. — Пахнет очень вкусно, правда? На вкус как райское наслаждение.

Ноздри Сигизмунда раздулись, и он обнажил клыки.

— Трудно остановить рефлексы, да? — Финеас сунул соломинку Сигизмунду в рот.

Заключенный выпил весь Блисски всего за несколько секунд. Потом он закашлялся, а его глаза прослезились. Клыки втянулись.

Финеас усмехнулся.

— Хорошее дерьмо, а?

— Не такое хорошее, как смертные, — Сигизмунд посмотрел на пустой стакан. — Принеси мне больше.

Финеас фыркнул.

— Ты не хочешь признать, что это хорошо.

Он вернулся на кухню, чтобы налить еще один стакан.

Фил отметил, что цвет лица Сигизмунда изменился.

— Насколько большая армия у Казимира?

— Достаточно большая, чтобы уничтожить вас. И вот-вот станет еще больше, — Сигизмунд улыбнулся. — Казимир знает, как воспользоваться вашей слабостью.

— И что же это будет? — спросил Коннор.

Финеас принес еще один стакан Блисски, и Сигизмунд выпил его залпом.

Он облизнул губы.

— Вы утверждаете, чт вы хорошие, потому что пьете синтетическую кровь. Но если вы потеряете свой запас, то снова начнете кусать смертных. Тогда сотни вампиров поймут, насколько им нравится кусать, и никогда не захотят вернуться к прежней жизни. Они присоединятся к нам. Вас будет так мало, что у вас не будет ни единого шанса.

Коннор встал.

— Вы собираетесь напасть на наши склады?

Сигизмунд фыркнул, затем икнул.

— Мы не позволим вам даже производить это дерьмо.

Все объекты Романтек были в опасности. Фил знал, что в Соединенных Штатах их несколько. Один из них в Уайт-Плэйнс снабжал Восточное побережье, но были и другие в Огайо, Техасе, Колорадо и Калифорнии.

— Мне нужно предупредить Ангуса, — когда Коннор вышел из комнаты, крикнул им:

— Я пошлю Джека. Заставь пленника говорить дальше.

— Сделаем, — Фил подошел к Сигизмунду. — Ты часто приходил в объединение Аполлона?

— Конечно. Это было великолепно. Все эти глупые девчонки просто умолять нас укусить и трахнуть их.

Фил сжал кулаки, чтобы не ударить его.

— Вечеринка окончена. Мы освободили девушек. Мы убили Аполлона и Афину.

Сигизмунд сердито посмотрел на него.

— Мы отомстим за их смерть.

Фил фыркнул.

— Ты думаешь, что Казимиру не наплевать на его так называемых друзей? Он знает, что прошлой ночью тебя схватили в плен, но он никогда не вернется, чтобы спасти тебя.

— Он мстит за своих друзей, — настаивал Сигизмунд. — У него есть список целей. Через неделю все в этом в списке будут мертвы.

— И кто входит в этот черный список? — спросил Остин.

— Те, кто ответственны за резню в ВТЦ и убийство Йедрика Янова, — усмехнулся Сигизмунд. — Во главе списка Йен МакФи и его смертная сука, Тони.

— Жена, — поправил его Фил. — Они женаты.

И до тех пор, как они на медовом месяце, они будут в безопасности. И всё же их нужно предупредить.

— Следующие в списке — это чертовы убийцы, Джакомо ди Венеция и Золтан Чаквар, — продолжал Сигизмунд. — Потом Дугал Кинкейд и предатель Финеас МакКинни.

— Круто, — сказал Финеас. — Я чувствовал бы себя реально обделенным, если бы вы меня забыли.

— Кто-нибудь еще? — спросил Фил.

Он знал, что Карлос Пантерра, Говард Барр и Грегори также был в ВТЦ в ту ночь, но Казимир мог и не знать об их участии.

— Есть еще одна, — проворчал Сигизмунд. — Это сумасшедшая сучка из Польши. Ванда Барковски.

Сердце Фила заколотилось в груди.

— Это неправильно. Она никого не убивала.

— Она была там, доставляя непрятности, как всегда, — прорычал Сигизмунд. — Не думай, что она невиновна. Йедрик много лет пытался убить ее. Казимир просто хочет закончить работу раз и навсегда.