Уже засыпана была южная половина. В открытой северной одиноко стоял древний очаг - решено было его не снимать до раскопок будущего лета и засыпать в последнюю минуту.

- Павлович, - окликнул дед археолога из своего куреня, - бросайте, что ли, лопату, отдохните хоть сегодня. Двужильный вы, что ли? Сказано: без вас докопаем - уж я дослежу.

- А за нами следить нечего, - отозвался обиженный Глеб, - сказали, что закопаем, значит - дело верное. Не маленькие.

- Зашипел… - примирительно проворчал дед, - ему помощь предлагают, а он кипятится.

Дмитрий Павлович перестал копать. Бросил лопату.

- И то верно! Будем сегодня отдыхать: айда, кудеяры, на реку купаться! Ведро с собой захватите, воды заодно принесем.

До сих пор археолог купаться с ребятами не ходил. В перерывах либо отдыхал, либо занимался разбором находок. После работы, если не завязывалась беседа, уходил один побродить до темноты у реки - «мозги проветрить», как сказал он однажды ребятам. Мальчики никогда не увязывались за ученым в эти прогулки, чувствуя, что Дмитрию Павловичу хочется побыть одному.

- Надо же ему от нас отдохнуть когда-нибудь, - очень самокритично определил как-то Игорь.

Теперь же втроем быстро спустились вниз по тропе, прошли вдоль крутой речной излучины, очутились на нешироком песчаном пляже.

Река здесь довольно широкая, у золотого берега мелкая, тихая, у крутого обрыва на той стороне глубины «с головкой» и «с ручками», как не очень точно, но очень наглядно определяют ребята.

Переплыли к обрыву: решено было нырять с кручи. Мальчики быстро вскарабкались наверх по глинистым выступам. Дмитрий Павлович, ещё по пояс в воде, замешкался у самого берега, ощупывая дно и подводный склон руками и ногами.

- Что вы там ищете? Сюда поднимайтесь! - зовет сверху нетерпеливый Игорь.

А Дмитрий Павлович внезапно погрузился в воду и застрял на одном месте. Видно, как близко от поверхности буранят воду ноги. Прошла уже, верно, минута.

- Запутался? - тревожно глянул на товарища Игорек.

Глеб спокоен. Местный старожил, он скоро понял, почему вдруг нырнул археолог, что потянуло его на дно.

- Раскопки под водой делает, - шутит мальчик.

В эту секунду из воды показывается голова Дмитрия Павловича со слипшимися на лбу и почти закрывшими глаза волосами.

Он взмахнул рукой, и к ногам мальчиков полетело что-то черное, колючее.

- Рак!

Действительно, на траве перебирал лапками большой усатый рак. А археолог уже снова под водой, и вскоре второй усач летит на высокий берег вслед за первым.

- Ну, ребятки! Будет охота! Весь берег в норах! - кричит с увлечением Дмитрий Павлович и ныряет за новой добычей.

- Они же вам пальцы искусают, - предостерегает Глеб, когда археолог опять показывается на поверхности.

Дмитрий Павлович смеется:

- Боишься, маникюр испортят?… Э! Волков бояться - в лес не ходить, - он отбрасывает со лба мокрые волосы. - А страшного тут ничего нет. Ну, поцарапает немного - не оторвет же пальца. Зато интересно как! Вот это настоящая спортивная ловля, почище твоего ужения. А раков здесь уйма.

Раков действительно было много. Весь обрыв под водой, крепкий, глинистый, испещрен был длинными норами, и в большинстве нор сидели их колючие и усатые строители.

Археолог ловил раков так, как ловили их ещё наши древние предки, как ловил ещё, вероятно, первобытный человек: нащупав ногами или руками нору, быстро нырял и запускал в нее руку. Рука подчас по плечо уходила в глинистую пещеру, иногда не доставая конца, но чаще пальцы нащупывали что-то колючее, живое. Рак, спасаясь от преследователя, уходил в дальний конец своего убежища и там мужественно встречал врага, царапая его клешнями. Иногда не удавалось взять добычу с первого раза, тогда приходилось подниматься за воздухом, закрыв ногой вход в нору, и нырять ещё раз. Подчас охотник появлялся из воды только с оторванной клешней.

Случалось, что рак оказывался хитрее охотника: в некоторых норах было по два выхода, и это спасало предусмотрительного норостроителя от неминуемого плена и гибели.

Бывало и так: добрался охотник до дна ямы, а там вместо колючего рачьего сопротивления пальцы встречают неожиданно трепетное биение чего-то скользкого, гладкого, упругого. Рыба! Голавли нередко в рачьи норы прячутся, но эту добычу взять труднее: тут схватить не так легко, за хвост не удержишь. Один способ - за жабры, иначе уйдет.

Через несколько минут уже десятка два раков ползало на берегу под присмотром Глеба. Игорь притащил ведро и присоединился к Дмитрию Павловичу. Ловля пошла ещё бойчее. Скоро ясно стало, что ведра для улова мало.

Глеб вызвался пойти за корзиной (ловить раков в норах руками ему явно не хотелось). Вернулся минут через двадцать с кошелкой и своим рыбацким сачком.

- Дмитрий Павлович, знаете, чем дед занялся?

- Знаю, - ответил археолог, швыряя на траву ещё одного пойманного рака. - Закапывает.

- Ага! А как меня издали заметил, сразу тихонечко положил лопату, сел, глаза зажмурил, словно дремлет.

- Молодец наш дед, - похвалил Дмитрий Павлович, - настоящий он старик. Зря ты, Глебушка, на него тогда обиделся.

Глеб занялся пленниками. Мелочь милостиво отпустил обратно в реку - дорастать. Наполнил корзину, сачок. Убедил, наконец, вошедших в охотничий раж ловцов кончить добычливую охоту. С уловом вернулись на отмель.

- Ну, пировать сегодня будем, - пообещал Дмитрий Павлович, разглядывая раков. - Полное ведро красавцев этих наварим, - он тряхнул корзиной и прислушался к шелесту рачьих ног, - шепчутся!

- Мы до прихода машины спать не будем… Ладно? - попросил Игорь.

- Ладно, - согласился археолог. - Будем сидеть до двенадцати. Надо же мне вам о Заряне досказать.

- Пошли скорее… - заторопился Игорек.

Дмитрий Павлович засмеялся. Ему, видимо, приятно было, что рассказы его ребятам нравятся.

- Ну, пошли!

Под городищем разделились. Дмитрий Павлович с богатым трофеем пошел наверх, ребята с ведром направились к источнику. Мальчики вошли под ветви в прохладу узкой тропы.

- Как он всё умеет! - похвалил археолога ещё охваченный охотничьим волнением Игорь.

- Бывалый мужик, - копируя деда, бросил Глеб, - ничего не скажешь…

Оба засмеялись.

- А вот насчет Поляна и Заряны?

Глеб промолчал.