Но по дороге к лесу я понял, что моя затея изначально была хреновой. У меня появилась жена, с которой я не мог жить.

И что, черт возьми, нам теперь делать?

Одевшись, я открыла свою большую сумку и принялась искать сотовый телефон в надежде, что мне каким-нибудь чудом удастся поймать сигнал.

Нет.

Нулевой результат.

Сайлас вышел из себя и, честно говоря, был очень несправедлив по отношению ко мне. Не моя вина, что Моника соврала и убедила меня, будто я выхожу замуж за какого-то богача с Аляски. И не моя вина, что я рассчитывала жить ближе к цивилизации, а не в лачуге. Проклятый сарай не был даже бревенчатым коттеджем, скорее, каким-то дерьмовым навесом. Не домом.

Серьезно, я всего лишь хотела дом.

Да, заполняя заявку с Дельтой и Амелией, я была пьяна. И разговаривая на следующий день с Моникой, я уже протрезвела, но также отчаялась.

Возможно, в двадцать первом веке я могла показаться кому-то охочей до денег невеждой, хотя на деле была просто дурой. Я ничего не продумала и наивно полагала…что полагала? Что брак будет романтичным? Что он станет тем, о чем я смогу написать книгу? Что лучше выйти замуж, чем делить комнату с соседом из «Крейглиста» или работать в «Тако Белл»?

И что теперь?

Я не имела ни малейшего представления. Если бы я когда-нибудь с кем-нибудь встречалась, наверное, догадалась бы, как повести себя с представителем противоположного пола. Вот только у меня никогда не было парня, поэтому вряд ли мне удалось бы найти выход самостоятельно, ведь еще два дня назад я не смогла даже нормально поприветствовать своего жениха и начинала лепетать.

Мне нужны были Дельта и Амелия.

Бросив телефон на кровать, я осмотрела «коттедж». На мгновение меня соблазнил странный радиоприемник на столе, но затем я поняла, что не умею им пользоваться, а значит, позаимствовать его не удастся.

В доме была маленькая плита, раковина, холодильник и стол с двумя стульями. Больше всего места занимала дровяная печь и большая связка поленьев рядом с ней.

Также в комнате стояли двуспальная кровать и тумбочка с фонариком. Поднявшись на ноги, я приоткрыла единственную межкомнатную дверь и обнаружила за ней скромную ванную с душевой кабинкой, унитазом и раковиной.

На стенах по всему дому были прибиты крючки. Не было ни одного шкафа. Сайлас просто весил куртки на стену, но несколько вешалок пустовали. Видимо, для моих вещей.

Зато у него был комод, и я открыла верхний ящик, оказавшийся пустым. На дне лежал пакетик лаванды. Я прижала его к носу, не зная, расплакаться от душевности жеста или же рассмеяться.

Два нижних ящика были забиты кальсонами, джинсами, фланелевыми рубашками и носками.

Два верхних пустовали и напомнили мне, что Сайлас ждал моего приезда. Он приготовился к прибытию своей жены. Пускай вопреки моим ожиданиям у него не было денег, но…возможно, оно и к лучшему?

«О, Господи, Эверли»

Какое-то безумие. Неужели я и впрямь позволила нескольким высушенным бутонам поколебать мою уверенность? Сумасшествие.

К слову, я поняла, что умирала с голоду. Я направилась к кухне, собираясь выяснить, что у Сайласа припасено из еды. Открыв шкаф, я нашла пакеты бобов, риса и кинвы, арахисовое масло. Бульонные кубики, соль и перец, пачки вяленой говядины, сушеные фрукты и орехи.

В холодильнике обнаружилась упаковка «Будвайзера», несколько бутылок белого вина и мешки овощей, которые Сайлас, должно быть, купил лишь сегодня.

Морозильник был забит замороженной рыбой и мясом. На большинстве пакетов было написано «лосось», но на нескольких висели ярлыки «кролик».

Ох, Господи, помоги мне.

Мне было не под силу здесь выжить. Я не могла даже поесть, не занимаясь большой готовкой. И я ни разу в жизни не имела дел с сушеными бобами. Я ведь была студенткой колледжа, питавшейся исключительно замороженными буррито, спагетти и полуфабрикатами. Ну и шампанским. И текилой.

Выхватив из холодильника пакет с овощами, я съела пару морковок, гадая, как быть дальше. Больше всего хотелось по старинке громко разрыдаться. Потому что секс лишил меня разума. Сайлас открыл мое сердце, заставил почувствовать себя самой собой, но меня ужасали мысли о том, каково здесь жить.

Едва ли я справилась бы, но что еще важнее: хотела ли я хотя бы попытаться? Сайлас, несомненно, был великолепен, однако я ничего о нем не знала. Ничего существенного, кроме того, что прижиматься к его телу просто восхитительно.

И все же потрясающий секс не гарантирует крепких отношений. И правда заключалась в том, что я приехала сюда обманом.

Забрав с крыльца свой чемодан, я затащила его в дом. Мне нужно было помыться и переодеться, но я не собиралась распаковывать вещи. Я планировала остаться здесь максимум на неделю, пока Сайлас не согласится отвезти меня в Анкоридж — о чем я собиралась просить его раздражающе часто — а затем получить аннулирование или развод.

Да, Сайлас был единственным мужчиной, подарившим мне оргазм, но это не обязывало меня остаться.

Знаете, что отстойнее отсутствия жены? Иметь жену, решившую развестись с тобой менее чем через день супружеской жизни.

Чушь собачья, а не отношение с ее стороны.

Нарубив проклятую тонну никому не нужных дров, я вернулся домой и увидел Эверли за кухонным столом распивавшей бокал вина перед открытым ноутбуком.

Я хотел спросить, что она делает, ведь здесь не было Wi-fi. Бездельничать за компьютером — наименее продуктивный способ провести день в лесах. Эверли могла хотя бы приготовить нам еду.

— Ты не собираешься ужинать? — спросил я.

— Нет, я уже поела, — она ни на секунду не отвела взгляда от монитора.

Покачав головой, я больше не задавал вопросов. Как только я вошел, Эверли должна была первым делом принести извинения за то, что распустила передо мной нюни, а не приводить в бешенство и спокойно сидеть, не соизволив даже посмотреть на меня.

Да пошло оно все. Прихватив пива, я сделал большой глоток и наполнил кастрюлю водой. Я решил приготовить рис и нашинковать несколько овощей из продуктового магазина. Я очень долго сам готовил себе проклятую еду, поэтому сегодня вечером сделал бы то же самое.

Пока варился рис, я принял душ и постарался охладить голову.

Эверли хотела уехать, куда уж яснее. И хоть она затащила в дом все три своих чемодана, но не распаковала ни одного. Пытаясь подлатать задетую гордость, я направился к шкафу, чтобы найти какие-нибудь шорты. На моей талии было лишь полотенце, и стоило мне его скинуть, как я почувствовал на себе взгляд.

Подняв глаза, я обнаружил, что Эверли смотрела на меня, но она тут же склонила голову и снова сосредоточилась на экране ноутбука.

Я ухмыльнулся и неспешно устроил ей шоу. Зная, что ей понравился мой охренительный член, я решил подразнить ее им. Вместо того чтобы одеться, я накрыл ствол ладонью и водил по нему вверх-вниз, пока он не затвердел.

Услышав тихий вздох, я повернулся и посмотрел на свою жену. Она жадно кусала губу, и лишь тогда я надел шорты.

Хорошо. Я хотел, чтобы Эверли возбудилась и нуждалась во мне. Я хотел напомнить, что мог ей предложить. Возможно, ей не нравился мой дом, но вряд ли она смогла бы сбежать от моего члена.

Вот только, мать вашу, я стал адски твердым и уже сам нуждался кое в чем помимо еды.

Я съел свой ужин в тишине на кухне. У меня не шло из головы, как Эверли кричала мое имя, когда мы несколько часов назад занимались сексом. Я не мог забыть, как замечательно оно срывалось с ее губ.

Зарычав от расстройства, я помыл за собой тарелку, чашку и кастрюлю, после чего начал разжигать огонь в дровяной печи. С позднего вечера до раннего утра здесь бывало очень холодно.

Занимаясь камином, я чувствовал на себе взгляд Эверли. Заперев дверь на ночь, я сходил в туалет и лег на кровать. Тишина убивала меня, но, черт возьми, я не собирался просить.