Своими глазами видел, как он спустился в подвал.

Значит, там должен быть какой-то спуск.

Законно.

А куда пропал черный чемодан? Он ведь был без чемодана?

За чемоданом он мог вернуться ночью.

А что в нем было?

Кто знает? — Чек пожал плечами.

Так, это интересно… — Манджаро потер ладонью лоб. — Слушайте, может, он в сговоре с тем художником?

Возможно, — прошептал Чек, — но все это только домыслы. Обязательно нужно проверить.

Вот-вот, — горячо подхватил Манджаро, — перед нами новая загадка.

Он вынул свой неизменный блокнот и быстро записал: «Дело № 2 — Марсианин».

— Будут, однако, некоторые трудности, — заметил Чек. — Сегодня нам нельзя далеко удаляться от дома.

— Верно, — жалобно подтвердил Жемчужинка.

Манджаро покачал головой.

— Вы всегда и всюду выискиваете трудности. Разве не помните, что прежде чем действовать, Шерлок-Холмс запирался наверху в своей комнате, играл на скрипке, пил чай, чашку за чашкой, и думал. Еще не все пропало, просто у нас будет время подумать.

В этот момент заскрипела лестница, и наверху показались сапоги коменданта. Друзья уважительно расступились перед представителем власти. Сержанту и в голову не приходило, что он шагает мимо юных детективов, которые в будущем попортят ему немало крови. И он, не обращая на них внимания, продолжал разговор с пани Лихоневой.

Если есть автомобиль, то, надеюсь, найдется и его владелец. Это какой-то чудак или помешанный.

Дай Бог, чтобы все хорошо кончилось, — вздохнула хозяйка.

Он заплатил за месяц вперед?

— Да.

Так почему вы беспокоитесь?

Это очень странно, пан комендант, а я во всем люблю порядок и ясность.

Вам не стоит беспокоиться, но если кто-то вдруг станет о нем спрашивать, прошу меня уведомить.

Подняв ладонь к фуражке, сержант неторопливо, с достоинством удалился. Проходя мимо допотопного экипажа, он взглянул на него с пренебрежительной усмешкой.

Манджаро обменялся с друзьями многозначительными взглядами.

— Это хорошо, — шепнул он, — видно, у него нет желания заниматься этим делом.

Кажется, обошлось, — шепнул Жемчужинка, с аппетитом уплетая манную кашу, обильно сдобренную маслом.

Благодаря уважаемому Марсианину буря прошла стороной, местами ожидаются прояснения, — добавил Чек.

Манджаро сидел, погруженный в глубокое раздумье, видимо, целиком войдя в роль Шерлока Холмса. Он размышлял столь интенсивно, что Чеку, взглянувшему на своего шефа, даже почудилось, что у того трещат мозговые клеточки, излучая мысли, как радиоактивное тело излучает свои лучи.

Завтрак, однако, прошел далеко не так гладко, как хотелось друзьям.

Пани Лихонева, поставив на стол кувшинчик с горячим кофе, задержалась около мальчиков, обводя их недовольным взглядом.

— У вас неплохие аппетиты, сорванцы. Вообще-то не стоило вас кормить завтраком. Знали бы вы, что я вчера из-за вас пережила!

Мальчики опустили головы, уткнувшись глазами в скатерть. Чек попытался спасти положение.

— Уж такая аппетитная эта кашка, уважаемая пани, что грех был бы не съесть ее в один присест. Такой кашки даже в «Бристоле» не получишь.

На этот раз хозяйка оставила без внимания комплимент Чека.

Вы не представляете, сколько я страха натерпелась из-за вас! — продолжала она. — Хотела уж в милицию идти. Вы еще не доросли до того, чтобы возвращаться поздней ночью.

У нас, тетя, не было часов, — невпопад сунулся с объяснениями Жемчужинка.

Эти слова еще больше рассердили кроткую пани Лихоневу, которая неожиданно стукнула по столу кулаком с такой силой, что подскочили чайные кружки и зазвенели ложечки.

— Ваш первейший долг — вовремя являться к ужину и потом — в кровать! — Тут голос ее сорвался, и она, смягчившись, жалобно продолжила: — Подумай те, а если бы вы оказались вблизи замка? Там привидения, а вы… — Она быстро перекрестилась. — Во имя Отца и Сына, боюсь даже представить!

Чек ногой подтолкнул под столом Жемчужинку. Тот, поморгав рыжеватыми ресницами, скорчил такую невинную и жалобную рожицу, что Чек чуть не расхохотался, но сумел удержаться и смиренным тоном произнес:

— Да пусть меня гром разразит, если такое хоть раз повторится.

Хозяйка обратила к нему умоляющие глаза.

Ты, Чек, самый рассудительный из вас. Ты должен присматривать за своими друзьями.

Обязательно, уважаемая пани. Теперь они будут ходить за мной, взявшись за руки, как в детском садике. — Чек подмигнул Жемчужинке.

Пани Лихонева удовлетворенно кивнула.

Запомните: чтобы это было в последний раз, иначе отправлю домой в Варшаву.

Как в детском садике, — повторил Чек.

Надеюсь. — Забрав пустую миску и тарелки, пани Лихонева направилась в кухню. В дверях она обернулась и произнесла укоряющим тоном: — Такой подарок вы сделали мне на именины. Стыдно!

Когда хозяйка исчезла в кухне, мальчики облегченно вздохнули.

Атмосферное давление повышается, погода проясняется, — прокомментировал Чек и обратился к Жемчужинке: — Эй, Богусь, когда у твоей тети именины?

Завтра.

Ну конечно же, пятнадцатого августа все Марии именинницы. Почему ты нам не напомнил?

А что ты хочешь сделать? — спросил, очнувшись от раздумий, Манджаро.

Как это — что? Надо честь честью, как подобает варшавянам, организовать какой-нибудь подарок.

У нас пусто в карманах.

Ну, если мы, скажем так, на гостевом довольствии, то надо пораскинуть мозгами. Не беспокойтесь, Чек всегда что-нибудь придумает.

Может быть, преподнести цветы? — предложил Жемчужинка.

А где у тебя цветы, братец? — состроив кислую мину, осведомился Манджаро.

У дома ксендза.

Отпадает, — возразил Чек. — Недостойно детективов рвать тайком цветы у дома ксендза. Я уж придумаю что-нибудь насчет денег.

Только чтобы не засыпаться, Чек, — испугался Манджаро.

При чем здесь «засыпаться»? — оскорбился Чек. — Все будет по-честному. Я возьму тележку, пойду на станцию и отвезу приезжим куда нужно чемоданы. Ну, неплохо придумано?

Феноменально! — восхищенно заорал Жемчужинка. — И я с тобой.

Мы оба пойдем с тобой, — присоединил свой голос Манджаро.

Подумайте, что будем делать с Марсианином. В конце концов, с подарком я и один справлюсь. По части финансов я крупный специалист. Пару раз обернусь и сколочу капитал на приличный подарок.

А что мы тете купим?

Не беспокойтесь, она останется довольна. Может, и совсем простит нас.

После завтрака обстановка несколько разрядилась. Лесничего не было дома уже с раннего утра, он отправился на вырубку присмотреть за дровосеками. Пани Лихонева крутилась по хозяйству где-то во дворе. Издали доносился ее звучный высокий голос, напевавший «Кукушечку». По-видимому, гнев ее уже прошел, а за повседневными заботами забылось и волнение, вызванное мальчишескими проделками. Старая Троцева, расположившись на веранде, чистила на обед картошку. Ее морщинистое лицо то и дело оборачивалось в сторону возвышавшейся над линией леса башни. Старушка заново переживала ужасы двух минувших вечеров и пыталась понять, как могло случиться, что в замке, появились злые духи.

Вокруг все было тихо и спокойно.

Чек зашел в сарай проверить исправность ручной тележки, с помощью которой намеревался сколотить капитал на покупку подарка. Но что это будет за подарок, он пока и сам не знал. Если бы хватило денег, он купил бы красивую шелковую шаль наподобие той, что тетя Франя хранила в сундуке у себя на Гурчевской. Это была карминовая шаль с великолепными черными розами. Но такой вещи ему не купить — столько не заработаешь, подвозя вещи, и за много дней…

Из задумчивости его вывел Жемчужинка, появившийся в дверях сарая с необычайно таинственным выражением лица.

Где Манджаро? — спросил он, едва переступив порог.

Шеф в нашем шалаше размышляет, как приступить к делу Марсианина. Если у него голова лопнет от дум, то, Ей-Богу, не по моей вине.