Всю эту катастрофу можно было предотвратить, если бы Селена просто умерла вместе с остальной ее ничтожной, смертной семьёй.

Позже:

Спрятавшись в одном из тёмных закоулков подземелья, Крэйвен смотрел, как Селена и Майкл Корвин сражались с Виктором на низшем уровне подземного логова ликанов. Вода лилась со сломанных труб и со сточных труб, заполненных дождевой водой, затопляя пол заброшенного убежища. Виктор стоял по щиколотку в мутной воде и душил Корвина голыми руками. Г ибридной силы американца было не достаточно, чтобы спасти его от убийственной хватки старейшины. Корвин беспомощно ловил ртом воздух. Радужное сияние его серо-голубой гибридной плоти стало исчезать.

Тогда Селена перескочила мимо Виктора, взмахнув собственным могучим мечом старейшины. Ее гладкая черная кожа мокро блестела, когда она приземлилась за Виктором, как ягуар, все еще сжимая меч, применённый против его же хозяина. Старейшина повернулся и злобно посмотрел на свою бывшую protegee (протеже), разъяренный её неповиновением. Он достал пару серебряных кинжалов из-за пояса.

Не страшась, Селена взмахнула мечом перед его глазами.

Свежая кровь бежала по лезвию. Ошеломленное выражение появилось на лице Виктора, когда он понял, что Селена уже нанесла смертельный удар. Тонкая красная линия материализовалась на лице старейшины, растянувшись по диагонали от левого уха вплоть до правой стороны его воротника. Взгляд полный неверия заполнил глаза Виктора.

Не меньше половины его черепа скользнула вниз, со всплеском упав в грязную воду вокруг его щиколоток.

Несколько мгновений спустя, Селена нашла кулон Сони в обломках. Она вложила блестящую эмблему в ладонь Майкла Корвина.

Маркус вынул клыки из горла Крэйвена. Измученный вампир выдохнул с облегчением, но опасался, что это было уже слишком поздно для него. Он никогда не чувствовал себя таким истощённым раньше, даже после самой изнурительной кровопролитной оргии. Все его тело было ослабленным до высушенной шелухи, лишенное всей до последней капли жизненной силы. В его рту пересохло, как в пустыне Калахари. Его глаза глубоко впали в глазницах. Каждый вдох сопровождался болезненными спазмами. Его окровавленная одежда чувствовалась, как наждачная бумага на его грубой, обезвоженной коже. Ледяной озноб, гораздо более холодный чем метель, бушующая на улице, проникал до мозга костей. Крэйвен сомневался, что он теперь мог даже стоять без посторонней помощи. Только когти на крыльях старейшины держали его в вертикальном положении.

Века бессмертия пробежали перед его глазами. Крэйвен пользовался жизненными воплощениями власти и удовольствий, но он еще не был готов умереть. Перспектива вечного забвения наполняла его смертельным ужасом. «Не сейчас!» — думал он жалко, — «Не так быстро!»

«Пожалуйста», — прохрипел он болезненно, — «Я ... все еще могу помочь вам».

Ярко-красная кровь запятнала все вокруг пасти старейшины. Намек на улыбку поднял уголки его губ.

«Ты уже это сделал», — сказал Маркус.

Его крылья рванулись наружу, разрывая Крэйвена на куски.