Человек, который называл себя Лоренц Макаро сидел за большим письменным столом из красного дерева лицом к лестнице. Резные головы фигур маячили за ним, как ангелы-хранители. Несмотря на непрерывный кризис, рабочий стол мужчины был чист и тщательно организован. Антикварные песочные часы стояли рядом с пустым почтовым ящиком. Авторучки, канцелярские принадлежности и журнал в кожаном переплёте были тщательно выложены на внушительном столе. Просвет в потолке позволял лунному свету падать на палубу. Лампа Тиффани добавляла немного дополнительного освещения.

Макаро оторвался от своего журнала, когда Самуэль приблизился. Хозяин Святой Елены был пожилым мужчиной лет шестидесяти. Аккуратно подстриженная седая борода подходила к его белоснежным волосам и чёлке. Тёмно-бардовый плащ, который был похож на что-то, что мог носить флотоводец ушедшей эпохи, украшали его величественный стан. Кольцо с выгравированной печатью сверкало на его правой руке.

Несмотря на свой возраст, никакого следа немощи нельзя было увидеть в виде или поведении Макаро. Его прохладные серые глаза были полностью бдительны. Скрытую власть излучало его присутствие вместе с некоторой утомлённой тоской.

Он поднял руку, чтобы дать знак помощнику, стоящему возле верхней части лестницы. В тот же момент шум из операционного центра стал тише, когда исследователи внизу приглушили все сообщения, которые контролировали. Наушники были закреплены на ушах исследователей, чтобы они могли продолжать свою работу в относительной тишине. Светящиеся видеоэкраны мерцали на потолке над диспетчерской.

Старик не стал тратить время на любезности. «Невинные, ставшие свидетелями?» — спросил он Самуэля. Его голос был сильный и ясный, неизменённый возрастом. Самуэль услышал в нём беспокойство: «Они уже замолчали? «

«Но в остальном невредимы», — заверил Самуэль Макаро, — «Как вы приказывали».

Разумное сочетание взяток, угроз, и шантажа было достаточно, чтобы гарантировать, что любые свидетели последних выходок бессмертных не будут бежать к прессе или властям. Конечно, помогло то, что большинство свидетелей с трудом верили своим глазам, и никто в действительности не понимал что увидел. Да и кто в любом случае поверит им, кроме самых доверчивых и пользующихся дурной репутацией таблоидов?

Макаро кивнул, явно довольный, что никому больше не был причинен вред. Он встал и вышел из-за стола. «Пойдём», — обратился он Самуэлю, направляясь к лестнице, — «Покажи мне, что у тебя есть».

Самуэль последовал за своим командиром вниз по лестнице в диспетчерскую. Заняв пустое рабочее место, Самуэль засунул карту памяти в соответствующее гнездо на прилагаемом компьютере. Широкий плазменный экран, установленный над компьютером, ожил, отображая необработанные видеоматериалы последних миссий его команды. Миниатюрные камеры, встроенные в шлемы очистителей, записывали изображения команды, быстро приступающей к своей работе, уничтожая любые улики, которые вампиры и ликаны, возможно, оставили... Так же как и Самуэль, его предшественники делали это на протяжении многих поколений.

Но на этот раз вампиры и ликаны не собирались облегчать задачу очистителям.

Первая серия кадров показывала зачистку станции метро на площади Ференциек, где три вестника смерти участвовали в тотальной перестрелке с по крайней мере двумя ликанами пехотинцами. Работая удалённо Самуэль переключался с одной камеры очистителя на другую. Это были отрывистые, беспорядочные изображения армейских ботинок, шлёпающих по скользким лужам внизу платформы метро. Руки в перчатках подхватывали тела (и части тел) и засовывали их в мешки, долотом отковыривали расплющенные серебряные пули из кафельных стен станции. Свет фонариков прочёсывал пути метрополитена на наличие пучков тёмного волчьего меха или всего, что могло выдать бесчеловечную природу бойцов. Самуэль вспомнил, что на месте не было обнаружено трупов ликанов, хотя они обнаружили следы крови ликана глубже в тоннелях окружающих станцию. Неужели оба ликана пережили перестрелку, или же один из них унёс другое мёртвое тело прочь?

«Мы никогда не узнаем», — подумал он.

Макаро изучал кадры со станции метро без лишних комментариев. «Амелия», — сказал он через минуту или две.

«Да, сэр», — Самуэль использовал пульт дистанционного управления, чтобы быстро перемотать изображения вперёд, пока он не добрался до кадров взятия забрызганного кровью вагона-ресторана. По их данным, Амелия и ее свита были на пути к Ордогазу, когда попали в засаду немалой стаи оборотней. Видео со шлемовой камеры показало как Самуэль и другие очистители убирали после резни, как и в метрополитене. На этот раз нужно было конфисковать намного больше трупов вампиров. Макаро наблюдал, как обескровленный труп Амелии затолкали в мешок для трупов.

Самуэль знал, что капитан хотел видеть следующим и промотал на соответственные кадры. Сцена на плазменном экране переместилась из роскошного интерьера поезда в темный подземный бункер под самим центром Будапешта. Щебень и изрешечённые пулями обломки намекали на ужасный бой, который произошёл в подземелье сегодня вечером ранее. Верхняя половина отрубленной головы была сопоставлена с остальной частью тела мертвого вампира. Когда две части головы соединились вместе, нельзя было не узнать властные черты лица самого Виктора. Добросовестные очистители удостоверились, что обе части останков старейшины попали в такой же мешок для трупов.

«Виктор», — сказал Макаро.

Виктора явно убил не оборотень. Роковой разрез был слишком чистым, почти хирургической точности. На допросе выживший ликан утверждал, что видел вестницу смерти, убившую старейшину. Это вязалось с предыдущими отчётами о связи Селены с Майклом Корвином. Самуэль был хорошо знаком со смертельной репутацией вампирши.

«Как она могла так быстро обернуться против Виктора?» — подумал он, — «По нашим данным, она была абсолютно предана ковену и старейшинам».

Макаро достаточно насмотрелся на устранённого Виктора. Он сделал жест еще раз, и Самуэль быстро промотал на последние кадры, сделанные всего лишь несколько часов назад, вскоре после того, как Крэйвен был замечен возвращающимся в особняк вампиров. Плазменный экран засветил сцену пылающего Ордогаза. Желтые и оранжевые огни вздымались к зимнему небу. Старинный особняк Виктора, бывший домом ковена на протяжении почти тысячи лет, снедал пылающий ад. Самуэль продолжал просматривать изображения на ускоренной перемотке, так что разрушение поместья, казалось, происходило в ускоренном темпе. Покадровые изображения ускорялись, пока особняк полностью не сгорел дотла. В конце концов, все, что осталось от Ордогаза, была груда раскаленных углей, возвышающихся поверх скрытого склепа.

Самуэль почувствовал укол сожаления. Вся эта история... потеряна навсегда. Он задавался вопросом, сколько вампиров погибло в пожаре. Немногие бессмертные выдерживали сожжение заживо. Он замедлил кадры до стандартной скорости, что позволило дымящимся руинам тлеть в реальном времени. Удалось ли кому то из обитателей особняка выбраться из пламени?

«И никаких следов Маркуса среди пепла?» — спросил Макаро.

Самуэль покачал головой. Их предварительное расследование не нашло тела в гробнице старейшин, где по их последним данным поместили его. Потребовалось бы много дней, прежде чем участок удалось бы полностью раскопать, но Самуэль нутром чуял, что Маркуса не было среди погибших в огне. Более того, некоторые доказательства свидетельствуют о том, что многие из жителей особняка был разорваны на части прежде, чем Ордогаз загорелся. «Кажется, он уничтожил свой ковен».

«Он никогда не был его ковеном», — ответил Макаро.

Морг находился на одной из нижних палуб судна. В отличие от роскошного оформления офиса Макаро, воздух в морге был холодным, застывшим и антисептическим. Тяжелые стальные перегородки изолировали камеру от остальной части корабля, не говоря уже о беспокойном море снаружи. Флуоресцентные лампы, установленные в потолке, бросали резкий белый свет на плиты из нержавеющей стали, раковины и каталки внизу. Острые как бритва хирургические принадлежности лежали на металлических подносах. Недавно созданные рентгеновские снимки были выставлены на освещённые негатоскопы. Намеренно температура поддерживалась соответственно охлаждённой.

Макаро практически чувствовал запах бальзамирующей жидкости. «Оставь меня ненадолго», — приказал он Самуэлю.

Верный солдат вышел наружу, закрыв за собой дверь и оставив Макаро одного в морге. Старик знал, что он может рассчитывать на то, что Самуэль будет следить за тем, чтобы его не беспокоили, пока он делает... то, что нужно сделать.

Тело Амелии уже лежало на плите, ожидая полного вскрытия. Макаро подозревал, что данная процедура не скажет им ничего, чего они ещё не знали: изысканная старейшина умерла от потери крови теми же ликанами, которые убили её свиту. «Ужасная смерть», — подумал он, — «особенно для столь прекрасной».

Пара опечатанных мешков для трупов занимали каждый свою плиту. Макаро сделал глубокий вдох, затем расстегнул ближайший из двух мешков. Безжизненное лицо Луциана смотрело вверх на него. Почерневшие вены, пересекающие серое лицо вожака ликанов красноречиво свидетельствовали, что причиной смерти являлось острое отравление серебром. Макаро полагал, что Луциан ужасно страдал, прежде чем умереть. Может командир повстанцев, наконец, воссоединился со своей возлюбленной Соней? Макаро надеялся на это.

Возможно, когда-нибудь я снова увижу мою собственную погибшую жену