– Так это был демон? – Френн, достав из кармана платок, принялся вытирать закопченное лицо. – А какого класса?

– «Аристарх восемьдесят». Если вам это о чем-то говорит, господин Старший инквизитор, – Артур надменно фыркнул и тут же зашелся удушливым кашлем.

– С объективизацией или без? – быстро спросил инквизитор.

– Без нее, родной… А вы умнее, чем я думал.

– Но если это так… – Френн ошалело потряс головой, – если это так, то… Это ведь очень плохо.

– Гениальный анализ! – Артур выплюнул зуб и захихикал. – Хотя довольно точный.

– Я просто… – Френн вдруг сощурился и пристально уставился на Артура. – Я извиняюсь, любезный, а не могли мы с вами где-то встречаться до сегодняшнего дня? Я готов поклясться, что ваше лицо мне знакомо.

– У меня довольно неприметное лицо, – осклабился Артур. – Среднее. Меня со всеми путают.

– Но, – медленно произнес Френн, покрываясь внезапной бледностью, – почему же тогда вы так похожи на портрет, что висит у меня в библиотеке?

– На портрет вашей бабушки? Я, вероятно, встречал ее в борделе в Нижней Марке…

Следователь, тем временем, недоуменно пялился на колдуна с инквизитором. «Артур на кого-то похож? Что за нелепица!.. Хотя… Мне вот, например, он тоже кого-то напоминает… Где-то я уже видел этот характерный профиль… Убрать грязь с лица, чуть меньше морщин, вытереть кровавые потеки вокруг рта и красные сопли вокруг носа…»

И тут он понял. До него дошло. Оговорки Артура, его сила, и лицо, которое он видел сейчас перед собой – все это вдруг сложилось вместе и щелкнуло, соединяясь в законченную картину узнавания.

…Фигаро зашатался – удар, все же, был слишком силен, – но сумел устоять на ногах.

– Вы – Артур, – прохрипел следователь. – Артур-Зигфрид Медичи. Более известный как Мерлин Первый.

…Следователь глупо хлопал глазами и пялился на Артура, не в силах вымолвить ни слова. Френн тихо икал, бормоча себе под нос что-то непонятное. Затем Старший инквизитор, наконец, выдохнул:

– Я сплю. Я точно сплю. Это все – хренов сон…

– Точно! – заорал Артур в восторге. – А я – зубная фея! Ты хорошо вел себя, мой маленький дружок? У тебя есть для меня зуб? Или мне выбить? Могу с ноги, если что… Фигаро, приходите в себя. Вы мне нужны.

– М-м-м-м…

– Вы что, корова? Вас похлопать по щекам? Облить водой? Дать по морде?

– У-у-у…

– Ясно, – Артур махнул рукой, – с вами потом поговорим… – Он развернулся к Френну, подошел к нему и, аккуратно взяв инквизитора обожженной рукой за галстук, слегка подергал, словно за поводок.

– Френн! Вы меня слышите?

– Слышу… – Голос инквизитора звучал глухо, но он, похоже, осмысливал ситуацию быстрее, чем Фигаро.

– Отлично!.. Тогда слушайте: вы сможете придумать какую-нибудь безумную, но правдоподобную историю насчет этого пожара и демона? Для отчетности? У меня нет ни времени, ни сил корректировать память у всего города.

– Смогу… – Френн мотал головой, точно пьяный. Затем, очевидно, пересилив себя, резко кивнул. – Смогу. Например, так: мой коллега, по неосторожности, вызвал Другое существо. При этом он погиб, а Другой устроил пожар, но был ликвидирован при участии моего давнего друга… Так сойдет?

– Нормально, по-моему, – Артур благожелательно кивнул. – Главное, чтобы вы понимали простой факт: если вы расскажете правду, вам все равно никто не поверит.

– Это-то и обидно, – Френн спрятал лицо в ладони и тихо, истерически засмеялся. – Это-то и обидно больше всего… Но… Вы можете ответить мне хотя бы на пару вопросов?

– На пару? – Артур иронично поднял бровь.

– Ну, на пару тысяч, скорее… Ах ты ж черт…

– Френн, – теперь голос древнего колдуна звучал куда более благожелательно, – сделайте так, как вы только что сказали, составьте этот ваш отчет, сохранив тайну, и я обещаю вам – если я переживу эту ночь, то мы с сами обязательно поговорим. Я лет сто не общался ни с кем из коллег… Но первый делом – работа. Фигаро!

– Да? – следователь вздрогнул.

– О, вы обрели способность говорить! Отлично! Тогда – прошу вас…

Он протянул руку – сожженную головешку с черными, как обугленные деревяшки пальцами и следователь, содрогаясь, взял колдуна за ладонь.

А затем они со свистом взлетели, с хлопком вспоров дымный воздух ночи и последним, что успел увидеть Старший инквизитор Френн, было обалдевшее лицо Фигаро с комично открытым в крике ртом.

…Фигаро перестал орать, лишь получив от Артура увесистого «леща», от которого шляпа следователя едва не слетела с головы. Через пару минул он, наконец, понял, что происходящее с ним, похоже, не угрожает его жизни и здоровью, перестал вопить, и принялся пораженно осматриваться по сторонам.

Он летел на расстоянии вытянутой руки от Артура, довольно быстро разрезая ночной воздух. Скорость полета была весьма высока, однако ветер и холод не чувствовались совершенно: похоже, старый колдун обо всем позаботился. Внизу мелькали ярко освещенные улицы Нижнего Тудыма, наводненные людьми; похоже, все ринулись смотреть пожар.

Затем город остался позади, и под ними раскинулись загородные холмы, усеянные маленькими деревеньками, уютно мигающими светом окошек, покрытые черной стерней поля, ожидающие весны и черные полоски леса, высаженные дабы преградить путь южным ветрам-суховеям – нередким гостям в этих краях. Затем позади остались и они, и под башмаками Фигаро раскинулся лес – черный заснеженный частокол без конца и края.

Тогда колдун, мановением руки, наконец, остановил полет, и, усевшись на воздух словно на табурет, устало посмотрел на следователя.

– Передохнем, Фигаро. И поговорим.

– Я… Я не могу…

– Давайте сразу пропустим ту часть, где вы не можете поверить и пораженно восклицаете, заламывая руки… Да, я Мерлин Первый, один из четырех основателей Колдовского Квадриптиха, Артур-Зигфрид Медичи, сын короля и ведьмы… Хотя королевство моего папаши было размерами с этот ваш Тудым, а самой интересной достопримечательностью в нем было вонючее озеро полное жаб и пиявок… Но – да. Я – Мерлин. А вы – Фигаро, следователь ДДД. И нам с вами предстоит сразиться с демоном. Сильнейшим Другим существом, которое только ступало на твердь нашего грешного мира.

– Что-то я не чувствую себя к этому готовым, – пробормотал Фигаро, опасливо косясь под ноги – падать до деревьев внизу, по самым скромным его прикидкам, пришлось бы не меньше половины версты.

– Вы знаете, – Артур усмехнулся, – я тоже не чувствую. Но это придется сделать, Фигаро. Потому что если демон поглотит вас, убьет… Он станет непобедим и тогда, боюсь, нашей реальности, в том смысле, как мы ее понимаем, придет конец… Но для начала…

Он сунул руку в карман и достал из него тяжелый глиняный сосуд, слегка напоминающий кувшин с очень узким горлышком, тщательно залитым воском поверх большой деревянной пробки. С трудом – сказывались сожженные руки – откупорил и, сделав из горлышка большой глоток, протянул «кувшин» следователю.

Фигаро машинально сжал горлышко и опрокинул содержимое «кувшина» себе в рот, втайне надеясь, что колдовская микстура не разорвет его на куски, однако…

– Ф-у-у-у-х! Черт! Да это же спирт!

– Как вам не стыдно, Фигаро! – возмутился Артур. – Какой, к дьяволу, спирт?! Это самогон, великолепный, восьмидесятиградусный самогон, выгнанный лично Абдулом Альхазредом из перинейской брюквы, желчи дракона и крови Морганы – старушка была большая затейница на счет спиртных напитков, хе-хе… Пейте, пейте, не смотрите на меня так… Я эту бутылку хранил почти семьсот лет. Как раз для такого случая.

Фигаро, чувствуя, что его способность удивляться на сегодня уже окончательно контужена, молча отхлебнул из «кувшина» огненной жидкости и протянул бутылку Артуру. В голове зашумело – такой-то градус да на пустой желудок… Но, то ли желчь дракона подействовала, то ли кровь древней колдуньи была столь забориста, а, может, все дело было в силе перинейской брюквы – чем бы она ни была – но следователь почувствовал, как страх медленно но верно отступает, снижая свою интенсивность до жизненно приемлемого уровня.