- Вы и сегодня поедете с господином в больницу?

- Да.

- А вам не кажется, что это чересчур? К тому же вы его стесняете своим постоянным присутствием, не говоря уже о том, что ставите в неудобное положение, - выговаривала ей Чон Чжин.

- Я понимаю, что выгляжу нелепо, - опустив глаза сказала Джун, - но Тхэ Со, почему-то, считает мои чувства к нему наваждением и уверен, что я смогу избавиться от них лишь получив желаемое, что только тогда я освобожусь о своей зависимости от него. Он сказал, что если увижу его в обыденной обстановке, то и мои чувства потеряют свой накал. Так он сказал.

Экономка задумчиво оглядела ее, вытирая руки кухонным полотенцем.

- Не похоже на доктора ставить подобные эксперименты на чувствах людей. В этом отношении он деликатен. Но хоть бы и так... - она внимательно смотрела на Джун. - Только, почему вы? Рядом с господином было столько достойных красивых и изысканных девушек, чьи чувства он так и не принял.

Импровизируя, Джун перестроилась на ходу.

- Я подозреваю, что он выбрал меня лишь потому, что потом будет не так тяжело расставаться. Мое сердце не окажется разбитым, а он не ощутит особой потери.

- Что-то вы с ним намудрили, - недоверчиво оглядела ее экономка, как будто искала на ее теле спрятанное оружие. - Вы ведь не шантажируете его?

- Как я могу? - честно глядя ей в глаза, воскликнула Джун, успокоив бдительную женщину, явно заподозрившую Джун в том, что она беременна.

- Но в одном вы, пожалуй, правы, - проговорила та. - Вы - невеликая потеря.

- Конечно, - согласилась Джун, тихо радуясь, что это объяснение прошло боле менее благополучно и, повернувшись, чтобы выйти, столкнулась в дверях с Тхэ Со.

По его лицу она поняла, что он все слышал. Первым побуждением Джун было заговорщически подмигнуть ему, но на нее опять смотрел Джи Санг, готовый вот-вот улыбнуться своей змеящейся скользкой улыбочкой и она поспешила пройти мимо, так и не сказав ему ни слова.

Три дня прошли в относительном спокойствии. Тхэ Со выматывался на операциях и, кажется, каждый раз удивлялся, обнаруживая возле себя Джун. А ей уже реже хотелось пристрелить его. На четвертый день Тхэ Со предстояло быть на конференции, к которой он готовился вечерами, в качестве докладчика.

- Привези мне платье, - позвонила Киму из госпиталя Джун. - Завтра у дока конференция, а у меня только джинсы и футболка. Я свяжусь со своей домовладелицей, она впустит тебя ко мне в квартиру. Коричневое платье висит в шкафу, ты его сразу найдешь. Только привези его вечером, когда уйдет домработница Чжин.

Платье доставили в пакете поздно вечером курьером. Джун не пришло в голову заглянуть в пакет, она была уверена, что ошибиться Ким не мог, и на следующий день с утра расплачивалась за свою беспечность. По-видимому, Ким не видел разницы между розовым и коричневым, потому что, достав из пакета платье из шитого розового кружева, она непонимающе смотрела на него, держа на отлете двумя пальцами, словно в руки ей сунули нечто неприличное. Отшвырнув его на диван, она схватила мобильник.

- Ты издеваешься?! - шепотом, чтобы не услышала экономка и Тхэ Со, выговорила она Киму, когда он отозвался. - Где ты его вообще откопал?!

- Кого? - не понял Ким.

- Платье!

- А что? Не то? Ты же сказала, что я сразу пойму, что тебе нужно.

- Ты... - Джун предпочла сдержаться и не уточнять, кем на самом деле считает своего напарника. - Это мое выпускное. Считаешь, я смогу теперь напялить его на себя? Просто диву даюсь, как и где ты умудрился его отрыть, когда даже я не помню, куда его засунула.

- Так под нижнее белье... - брякнул Ким и осекся, поняв, что сболтнул лишнего.

- Ты рылся в моем нижнем белье? - еще тише спросила она таким голосом, что напугала его еще больше.

- Джун, ничего такого... ты же знаешь, я не извращенец. Просто, то о чем ты просила, на плечиках в шкафу не было. Висел какой-то монашеский балахон с позолоченными цепями, ну я и... А что не так с розовым? Оно же миленькое... О, меня, кажется, капитан зовет... - быстро пробормотал Ким и отключился.

Ладно, пообещала себе Джун, глядя на телефон, она этого Киму не забудет, а сейчас нужно было что-то срочно делать с платьем. Уже ничего нельзя было изменить, на это просто времени не оставалось и пришлось идти с ним в ванну - переодеваться. Самым забавным стало то, что Ким был прав: Джун не только влезла в платье, оно оказалось ей еще свободным. Она покачала головой: надо ли радоваться тому, что работа у нее нервная, и она волей неволей сохраняла форму. Только вот она терпеть не могла розовый цвет.

Единственным утешением стало то, что Ким сунул в пакет к платью серебристые балетки, уже изрядно разношенные, а потому удобные, но за то, что он в придачу ко всему зачем-то подложил позолоченные серьги-кольца, она готова была его немедля прибить. И в таком вот китчевом наряде она должна была явиться с Тхэ Со на конференцию медиков. И что ей делать? Она ставила в неловкое положение не только себя, но и его. М-да... Как с этим быть? Посокрушавшись немного и привыкнув к чувству предстоящего позора, она вышла из ванны. Будь что будет, и не в таких переделках бывала. Что касается Тхэ Со, то хотя его чувства мало интересовали ее, а его репутации как-то не беспокоила в отличие от его безопасности, она решила предложить ему присутствовать на этом мероприятие раздельно. Она будет сама по себе, а если ее узнают, скажет, что продолжая шпионить за своим женихом, пробралась на конференцию втайне от него. Во всяком случае, это будет убедительно, и только подтвердит ее образ туповатой надоедливой особы, мучимой ревностью. Главное было пережить первый момент всеобщих насмешек, а то и открытого пренебрежения, а после, публика уже попривыкнет и перестанет обращать на нее внимание.

Серьги-кольца, что были размером с наручники, она одевать не стала. Предупреждающим хмурым взглядом встретила она округлившийся взгляд одетого в элегантную серую тройку Тхэ Со. Он благоразумно смолчал, сообразив, скажи он хоть слово, и она полезет драться. Опять же, намекни он о своей помощи, например, купить в ближайшем торговом центре, что-нибудь соответствующее случаю, она откажется из простого упрямства и потому, что он брат Джи Санга. Она ничего не примет от него.

- Что вы так смотрите? - вызывающе, явно провоцируя его, спросила она.

- Э-м... у вас туфли без каблуков.

- И что?

- Обычно на подобные мероприятия женщины всегда одевают каблуки.

Джун снисходительно посмотрела на него. Этого и следовало ожидать. У него не хватает духа сказать ей, что ему неловко идти с ней, поэтому всячески выкручивается. Ладно, она облегчит им обоим задачу.

- Если мне придется кого-то преследовать, я не сумею пробежать на каблуках и трех шагов.

- Ах, ну да...

- И еще. Будет лучше, если я пойду туда отдельно от вас. Это убедит всех в моей решимости следить за вами и преследовать, где бы вы ни были, что даст мне возможность быть рядом и не выпускать вас из виду.

Он, нахмурившись, посмотрел на нее, и спросил:

- За кого вы меня принимаете? Мы пойдем вместе. Что бы мужчина отказался от своей девушки... Или вы стыдитесь меня?

Как бы Джун не делала вид, что ей все равно, все же, ей было не по себе. Он понял это, когда она, проходя мимо кухни, спряталась за него, стараясь не попасться экономке на глаза, а потому, когда госпожа Чжин вышла, что бы закрыть за ними дверь, Тхэ Со пропустил Джун впереди себя, прикрывая ее от все замечающего взгляда почтенной женщины. Экономка, глядя им вслед, лишь головой качала. Как-то странно все было у этой пары.

Ведь вот девица эта проходу не дает хозяину, таскаясь за ним по пятам, и все же чувствовалась в ней какая-то отчужденность к предмету своей страсти. И чем дальше экономка приглядывалась к ней, тем больше росло ее недоумение. Возвращались они всегда вместе, ужинали молча, вечер проводили сидя каждый в своем углу. Когда хозяин работал за своим столом, она либо разговаривала по телефону, выходя на крыльцо, либо занималась своим планшетом. Они даже телевизор не смотрели. Хозяин не любил этого дела, считая пустой тратой времени, а его пассия не настаивала и вообще, как успела заметить экономка, не лезла к нему с пустяками, не вешалась на шею, требуя внимания и ласки. Ее как будто даже устраивало, что он не замечает ее.

Мало того, приходя рано утром, экономка неизменно сталкивалась в дверях с уходящей на пробежку Джун. Но и сказать, что между ними ничего не было, вездесущая экономка тоже не могла. Если она не слышала от девицы ни одного ласкового словечка в адрес хозяина и та ни разу не посмотрела на него не то чтобы зазывно, а хотя бы с теплотой, то этого нельзя было сказать о хозяине. Хотя он тоже ни разу не заикался о любви, зато его выдавали взгляды, что были откровеннее любых слов. Он ими буквально преследовал Джун, делая это непроизвольно, просто потому, что не мог этого не делать. Госпожа Чжин видела, как он, иногда забывшись, просто сидит над своей тарелкой и смотрит, как Джун ест. Экономка, вздохнув, закрыла дверь. Она ничего не понимала: Джун ли привязывает своим присутствием хозяина к себе, или хозяин своими чувствами удерживал ее возле себя.

А Тхэ Со, ведя Мерседес к отелю где проходила конференция, рискнул предложить Джун остановиться и зайти в торговый центр, мимо которого они как раз проезжали, и прикупить что-то более строгое соответствующее случаю, что бы она не чувствовала себя сковано. Но Джун, привыкшая преодолевать неразрешимые ситуации, уже успокоилась и коротко отказалась. Пожалела ли она о том или нет, Тхэ Со сказать не мог. Держась рядом с ним, Джун, даже глазом не моргнула, на открытое недоумение публики, настолько вульгарно она смотрелась рядом со сдержанно элегантным Тхэ Со.

Но он держался так, как будто, так и должно быть и окружающие тактично не замечали его подруги, не выказывая к ней своего отношения. Ее дешевая безвкусица, помимо доклада Тхэ Со, стало едва ли не главной, правда незапланированной темой конференции. В самом его докладе, который ждали с нетерпением, речь шла о тех наработках, которые он сделал, работая в калифорнийской больнице и в здешнем госпитале, понимая, что доктор Со, провел невольный сравнительный анализ работы американских и сеульских специалистов. Это-то и являлось интригой доклада, над которым он корпел четыре вечера, засиживаясь до ночи и в перерывах между операциями.