Его коллеги не без основания переживали, что крутящаяся вокруг него подружка, будет отвлекать его от работы. Они не удивились, но были крайне раздражены, когда узнали, что она заявилась вместе с ним на конференцию. По-видимому, в этот день вопросом, что же происходит между молодой парой, задавалась не только экономка. Тхэ Со мыл руки, выйдя из туалетной кабинки и, глядя на себя в зеркало, с горечью клял свое лицо, когда услышал разговор двух входящих мужчин.

- ...в том-то и дело, что не похожа она на липучку.

- Считаешь? Говорят она, не отходит от него ни на шаг, чуть ли не ночует у него в кабинете.

Тхэ Со не раздумывая, метнулся в кабинку из которой только что вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

- А ты поверь мне, у которого есть опыт в подобных делах. Каких баб я только не перевидал и не приведи господи, подпустить таких к себе поближе, потом не отделаешься.

- И?

Говорившие отошли от писсуаров к раковинам.

- Она кто угодно, только не липучка.

- Но ты заметил, как она занервничала, когда он куда-то отлучился? - доказывал второй собеседник.

- Ну, а ты заметил, как она убрала, буквально выдернула свою руку, когда он взял ее под локоть? Ну да, она ходит за ним по пятам, но, заметь, не виснет у него на шее, а ведь они только начали жить вместе. И никаких тебе сюсюканий и обнимашек на публику. Ответом на эту тираду был игривый смех:

- А-а, я все понял, хен. Не запал ли ты сам на эту крошку?

Шум сушилки заглушил ответ и Тхэ Со услышал лишь окончания фразы:

- ...не без этого, друг...

Собеседники, смеясь, вышли из туалета, а Тхэ Со, упершись ладонью о стенку кабинки, перевел дух. Что на него нашло, что он начал подслушивать? Ему настолько небезразлична Джун? Только вот надежды на взаимность у него нет, потому что и здесь между ними встал его братец. И теперь это явилось едва ли не главным поводом поймать его. Но и разобравшись с ним, у Тхэ Со все равно не было шансов на взаимность. Джун крепкий орешек и твердо знает, чего хочет. Выйдя из туалета, он натолкнулся на нее, заметно встревоженную. Увидев его, она едва заметно с облегчением выдохнула. Тхэ Со извиняющее улыбнулся и лицо девушки сразу же замкнулось. Подхватив Джун под локоть, он повел ее в зал. Конечно, она тут же высвободилась, полагая, что делает это незаметно.

Вот уж чего Джун не ожидала от Тхэ Со, так это подобной стойкости. Он вел себя как ни в чем ни бывало, не отрекаясь и не стыдясь своей спутницы. Конечно, ей было тяжело и страшно скучно слушать все эти нудные выступления, состоящие сплошь из непонятных научных терминов, но это было намного лучше, чем корчиться в засаде за вонючими помойными баками, выслеживая ветреной дождливой ночью непредсказуемо опасного преступника. Джун покосилась на сидевшего по другую сторону от Тхэ Со пожилого мэтра медицины в очках в тонкой золотой оправе. Соседом Джун был сухопарый профессор с рассеянными движениями сосредоточенно слушавший выступающих.

Время от времени Джун оглядывала публику, неизменно натыкаясь на уничижающие взгляды женской половины зала, ее так и подмывало показать им два раздвинутых в знаке виктории пальца. Джун уже было не привыкать сносить косые взгляды и шепоток осуждения, твердо напоминая себе, что она здесь не для того, чтобы вызывать восхищение, а чтобы делать свою работу. Она не вела себя самоуверенно, но и не смущалась: пусть на ней одежда не соответствующая случаю, но ее-то случаю, она соответствовала вполне. И вообще не это главное, а то, чтобы с ее подопечным ничего не случилось.

Наконец, докладчиком объявили доктора Со и он под аплодисменты, прошел к сцене. На удивление, Джун понравилось его выступление, и она решила позабыть о том раздраженном недоумении, в какое он поверг ее, когда выходя из ряда мимо, невзначай коснулся ее колена. Было ли это прикосновение случайным или намеренным, но Джун инстинктивно отвела колени, при этом заметно вздрогнув. Однако после его выступления ее раздражение ушло и она даже, испытала нечто вроде гордости за дока.

Тхэ Со просто рассказывал свой доклад, не имея на руках ни отпечатанного на листах текста, ни ноутбука. Он рассказал о проблеме с которой столкнулся во время практики в Калифорнии и к которой вплотную подошел уже здесь, в Сеульском госпитале. Он назвал ряд специалистов - хирургов, которые до него уже занимались этой проблемой, но главное, сказал он, что работа над ней показала, что в Америке, что в Корее люди одинаковы. Зал аплодисментами, поддержал шутку. Джун слушавшая его поймала себя на том, что испытывает невольное уважение к этому человеку и, что сейчас ей даже в голову не приходит связывать Тхэ Со с именем Джи Санга. Это было уже как-то и невозможно. Закончил он доклад, по мнению Джун, правильно, сказав, что проблема по-прежнему открыта, а не так, что все хорошо, все отлично, что именно он ее разрулил, и можно успокоиться, и пожинать лавры.

А Тхэ Со возвращаясь на свое место, увидел одобрение на лице Джун, она даже улыбалась ему, смотря без своей холодной настороженной неприязни. Но когда он проходил мимо нее к своему месту, она отвела колени в сторону, прикрыв их ладонями. Его прикосновения были неприятны ей. Но он ничего не мог поделать с собой и, да, это его касание было намеренным. В коротком платье шитого розового кружева, что не облегало, но и не скрывало ее стройности, небрежностью с которой она носила его, распущенными роскошными волосами и полным отсутствием косметики, она еще больше будоражила Тхэ Со. Все в ней нравилось ему, он все принимал безоговорочно. Садясь рядом с Джун он, не удержавшись, посмотрел на нее, и... она ободряюще улыбнулась ему. У Тхэ Со чуть сердце не выпрыгнуло из груди, ведь, представляя доклад, он старался ради нее. Все, то время, что они сидели и выслушивали предыдущих участников конференции, она смертельно скучала, он видел это, но продолжала исправно делать свою работу, исподволь оглядывая зал. И неважно одобрили или нет его доклад мэтры от медицины, важно, что он понравился Джун и хотя бы немного развлек ее.

Интересно, когда он был на сцене, она по-прежнему видела в нем Джи Санга? Спросить он не решался, она ведь запретила ему говорить с ней обо всем, что не касалось дела. Как ему поступить, если она не желает знать о его чувствах? Что ему остается, как не перебороть их и жить дальше, забыв Джун. Но такую девушку как она трудно забыть. Что ж, он примет свою судьбу, какой бы она ни была: мучиться от невозможного, и быть рядом с ней столько, сколько суждено.

Конференция закончилась. Переговариваясь, публика неторопливо покидала зал, поднимаясь в ресторан и подходя к шведскому столу, организованному специально для ее участников. Поднимаясь за остальными и разговаривая со своим соседом по конференц-залу в очках в тонкой золотой оправе, оказавшимся гастроэнтерологом, Тхэ Су вдруг приобнял Джун за талию. Заметно вздрогнув, она в открытую убрала его руку и сказала:

- Идите вперед.

В небольшом, но ресторанном зале отеля все собрались у длинного накрытого стола и, разбившись на группки, продолжали обсуждать заинтересовавшие их темы, иногда такие обсуждения перерастали в горячие дискуссии. Вокруг Тхэ Со тот час образовался круг, желающих поговорить с ним, и поздравить с блестящим выступлением. Не обошлось без обсуждения поднятой им проблемы. У Джун голова разболелась от всей этой зауми, в которой она ровным счетом ничего не понимала. Хорошо еще, что в ее задачу не входило поддерживать разговор на научную тему и пытаться понять, что тебе говорят, а уж тем более отвечать.

Она встала за плечом Тхэ Со так, чтобы не обращать на себя внимания, но в тоже время как бы присутствовать при его особе. Ну а главное, чтобы видеть находящихся впереди и позади него людей, делая вид, что полностью поглощена закуской на своей тарелке, хотя та была наполнена чисто символически: канапе с сыром и ананасами и несколько ролл. Она не могла себе позволить отвлекаться на еду, хотя не мешало бы и поесть. Но Джун была привычна к чувству голода, зная, что сытость расслабляет и усыпляет бдительность, делая тело тяжелым и неповоротливым. Вот когда они вернуться домой, она съест все, что подаст ей экономка, а госпожа Чжин готовит не в пример вкуснее того, чем угощали здесь, и Джун просто гоняла по тарелке так и не тронутые роллы. Канапе с ананасом и сыром она все-таки съела.

- Я вижу, ваша девушка сама скромность, - вдруг иронично произнес женский голос и Джун покосилась из-за плеча Тхэ Со на говорившую.

Наметанный глаз детектива сразу узнал в этой докторше, одну из тех ухоженных тщательно одетых дам от медицины, кто молчаливо подверг ее суровому остракизму. Похоже докторша недоумевала на отсутствие внимания к себе со стороны Тхэ Со, который явно стал ее целю. Джун в расчет не принималась и вопрос о ней был задан только для того, чтобы понять, уйдет докторша сегодня с Тхэ Со или потребуется несколько дней, чтобы присвоить себе этого мужчину. Докторша была одета с изощренной продуманностью и Тхэ Со, как и все мужчины вокруг, не мог не реагировать на ее бившую исподволь сексуальность.

Строгий деловой костюм, в меру короткая юбка, приталенный жакетик, высокие каблуки, вроде ничего особенного. И в тоже время небрежно расстегнутый ворот блузки, как бы невзначай приоткрывал, манящую ложбинку груди. Айгу-у! Эта ядреная смесь делового стиля с изюминкой сексуальности, могла привлечь внимание самого рассеянного ученого сухаря, взорвав его воображение. Противостоять подобной деспотии женственности способно лишь защищенное сердце. Можно понять досаду докторши от того, что Тхэ Со оставался с ней всего лишь неизменно вежлив, от чего она уверилась, что всему виной Джун. Насколько Джун подсказывал ее опыт, сейчас должна была начаться сравнительная фаза флирта. То есть, сделают все чтобы раскрыть глаза Тхэ Со на его избранницу и подвести к пониманию насколько ошибочен его выбор, чтобы потом милостиво разрешить исправить эту ошибку. Если же это не поможет, то Джун, скорей всего ненавязчиво "опустят", либо спровоцируют на неловкий поступок.