Наука открывает нам в мире необычайное. Для того, чтобы совершать научные открытия — большие или малые, — надо любить знания и всем сердцем стремиться понять природу.

Когда-то путешественники старались побывать там, где еще не ступала нога человека. Теперь на Земле таких мест нет. Зато по-прежнему очень много вокруг такого, что остается недоступным для человеческой мысли.

Надо помнить: и теперь остаются неведомые земли, куда еще не проникла мысль человека, где многое предстоит понять, открыть. Для этого вовсе не обязательно ехать в дальние края или улетать в космос. Неведомое вокруг нас, надо только научиться замечать его.

Между прочим, когда пытаешься осмысливать жизнь природы, открывать и постигать неведомое и непонятное, то легче переносить трудности и тяготы геологической работы. И когда для нашего отряда наступили голодные времена, мне на помощь приходили мысли. Они отвлекали от холода и голода, от мучительного ожидания вертолета.

Вынужденное безделье утомляет сильнее, чем тяжелая работа.

…Вдруг с верховьев долины вместе с единственным дождевым облаком спустился к нам вертолет. Мы так долго его ожидали, что не имели сил и желания радоваться. Из вертолета вышел пилот, поздоровался и спокойно сказал:

— Кто летит? Собирайтесь поскорее.

Так закончился этот полевой сезон. Полевой, хотя мы находились в горах. У геологов принято экспедиционные работы называть полевыми.

Мы провели мерзлотную разведку. Теперь предстояло обработать все то, что удалось узнать.

В поле мы собирали факты. Старались понять природу. Многое сделано. Но еще немало остается впереди. Требуется добытые знания использовать для практических дел. Правда, практические дела еще не начались: не разрабатываются здесь месторождения полезных ископаемых, не прокладываются дороги…

Однако всему этому придет черед. Предстоят перестройки природы. К ним надо подготовиться заранее. Для этого составляются карты, на которых наносятся самые разные геологические и географические сведения. Указываются участки, где возможны снежные лавины, каменные обвалы, оползни; где выходят на поверхность или неглубоко залегают подземные воды; где вековая мерзлота припасла свои каверзы…

Все это необходимо показать на картах и разрезах, подробно описать в отчетах. Только тогда наша мерзлотная разведка закончится. Как всякая разведка, она предваряет наступление. И должна быть предельно точной и полной. Тем более, что наступление на природу, перестройка ее — это не военные действия, где главное — подавить противника.

Уберечь, сохранить природу — очень непросто. Потому что мы сами вынуждены вмешиваться в ее жизнь, не можем оставить ее в покое. А по-настоящему помочь ей можно только тогда, когда хорошенько ее изучишь, разгадаешь многие ее загадки.

Все это относится, конечно, не только к геологам. Каждый из нас в ответе за родную земную природу.

Когда людям что-то неясно, то часто говорят: сложная проблема. Слово «проблема» по-гречески значит «задача».

Ну, а для того и существуют задачи, чтобы их решать.

Проблемами занимаются и теоретики и практики.

Одних интересуют теоретические задачи, других — практические. Хорошие специалисты успешно решают имеющиеся проблемы. А если многие специалисты работают долго, то могут легко справиться с поставленными задачами. Разве не так?

Нет, не так.

О ледниковом периоде давно узнали геологи и географы. Они долго и успешно изучают ледники — современные и древние, выведывают особенности истории ледникового периода. Удалось ли в результате решить если не все, то хотя бы большинство проблем, связанных с великими оледенениями? Пожалуй, не удалось. Возможно даже, проблем стало больше, чем их было сто лет назад.

Чтобы в этом убедиться, достаточно было побывать на XI конгрессе Международного союза по изучению четвертичного периода. Конгресс состоялся в августе 1982 года.

В Москву со всех континентов съехались сотни ученых.

На эмблеме конгресса красовалась голова веселого мамонтенка. Однако вопрос «почему вымерли мамонты?» хотя и обсуждался, но был одним из многих других, не менее интересных и важных. Обсуждалось: как изменяется климат Земли и ее отдельных частей? Как проходили великие оледенения? Как менялись древние люди в связи с переменами природной обстановки?..

Не стану перечислять все вопросы. Их было очень много. Выступило около тысячи ученых с докладами, сообщениями.

А начинаются проблемы уже с названия геологического периода. Вернее — с названий. Потому что у него их сразу четыре. Согласитесь, это не очень удобно — иметь сразу четыре имени. Какое из них настоящее, самое верное?

События геологической истории за последние 750 млн. лет. Снизу вверх: геохронологическая шкала (от вендского до четвертичного периода); ледниковые эпохи затемнены; выше-схема импульсов тектонической активности земной коры. Продолжительность четвертичного периода преувеличена.

Ледниковый период называют еще четвертичным, плейстоценовым, антропогеновым.

Почему он ледниковый — понятно. Правда, были в это время не только великие оледенения, но и крупные потепления, межледниковья.

Четвертичный — название старое. Когда-то на заре геологии все горные породы делили на четыре группы: первичные (самые древние и плотные, кристаллические), вторичные, третичные и четвертичные — самые молодые, рыхлые. Постепенно от первых трех терминов отказались: вместо них выделили несколько эпох, более десятка периодов. А для четвертичного периода осталось старое имя.

Плейстоцен по-гречески значит «много нового». Так назвали период потому, что в нем появилось много новых видов животных.

Антропогеновый период — время становления человека («антропос»-по-гречески «человек», «генос»-«происхождение, создание»). Именно в этот период происходило преобразование обезьяноподобного существа с проблесками разума в человека разумного нашего облика.

Как ни странно, до сих пор чаще всего употребляется самое старое название — четвертичный. На конгрессе почти все говорили так. Привычка!

Вообще-то у каждого названия этого периода есть свой смысл. Четвертичные отложения почти все рыхлые, самые молодые. И оледенения происходили. И новые звери появились. И человек стал человеком. Столько важных событий — и все в один период. Потому и названий он получил несколько. Оформилась даже особая наука — четвертичная геология. Она посвящена изучению четвертичного периода.

Всю геологическую историю обычно разделяют на пять главных этапов, на пять эр. В последних трех эрах выделяют тринадцать периодов. И только одному периоду — самому последнему, четвертичному — посвящена особая научная дисциплина. Продолжительность четвертичного (ледникового) периода в десятки раз меньше, чем любого другого. Например, меловой период в сто раз протяженнее четвертичного, и все-таки «меловой геологии» нет.

Правда, уже самая первая проблема этой науки, связанная с ее названием, остается нерешенной. По-прежнему говорят «четвертичная геология», «четвертичный период». Хотя уже многие специалисты называют период антропогеновым, а науку — геологией антропогена.

Но самой главной проблемой этого периода остается, конечно, история великих ледников. С историей оледенении связаны и новые виды животных, и образование особенных отложений, и становление человека.

Сколько было великих оледенении?

На этот вопрос до сих пор нет однозначного бесспорного ответа. На конгрессе, о котором идет речь, некоторые участники постарались обосновать свои мнения на этот счет. Вариантов ответа оказалось несколько. Даже специалисты из одних и тех же стран не пришли к единому мнению.

Один китайский ученый обнаружил следы шести оледенении, а другой — только четырех (и одного похолодания перед ними).