- И куда мы? - решил поинтересоваться перемещением в пространстве.

- На биржу, - последовал ответ. - Валютную.

- Я думал, шутишь.

- Скоро будет не до шуток, - как-то недобро ухмыльнулся Сухой, - тебе.

- Не пугай, - заелозил я. - Моя нервная система и так расшатана, как столб.

- Меньше надо трахаться, остолоп, - нравоучительно говорил водитель, выкручивая рулевое колесо. - Ты трахаешься, как кролик. Бесконечно трахаешься ты. С кем попало трахаешься ты...

- Заткнись, паразит! - заорал, не выдержав глумлений над своими принципами, заключающими в том, что любить надо всех дам, которые цветут, когда их... ну понятно о чем речь. - Какое это имеет отношение к делу?

- Самое прямое, балбес, - огрызнулся приятель. - Если займешься делом, то должен прекратить крольчатничать.

- Такого уговора не было, - возмутился. - Предупреждать надо.

- Вот я тебя и предупреждаю.

- Не. Я не согласный. Без баб-с.

- Выбирай: или бабы, или бабки.

Я задумался: проклятая наша жизнь, складывающая так, что постоянно надо выбирать. Хотя выбор этот небогат, как золотовалютные запасы Центробанка.

- Первое я вижу невооруженным глазом, - указал на тротуары, где чахнули без мужской ласки цветы, скажу красиво, удовольствий. - А где второе?

- Сейчас отслюнявлю, - хныкнул Сухой, - штуку баксов.

- Отслюнявь, - сделал вид, что не понимаю шуток.

- Ага. Думаешь, не знаю твоей мечты?

- Какая такая мечта?

- Прикупить десяток шлюшек и... - Произнес голосом германской порнозвезды, участвующей в массовой групповухе: - "О! Dast in fantast"!

- Идиот! - не выдержал я. - Моя мечта: купить ТТ и пристрелить тебя, как собаку.

- Найди, - кивнул на бардачок, - и пристрели.

Я порылся в мини-багажничке с азартом вышеупомянутой собаки, и обнаружил оружие для ближнего боя. Не газовый ли, пошутил, чувствуя в руке знакомую ребристую рукоятку.

- Пульни - узнаем, - посоветовал водитель.

И произошло то, что должно было произойти - раньше или позже. Для двоих придурков, скопившихся в одном авто.

Первый дурак посоветовал, второй последовал совету. Меня выручила армейская привычка. Будь на моем месте лохматый лох - быть трупу с простреленным черепом. А так - ничего страшного: негромкий хлопок и знакомый запашок гари.

- Ну, нет слов, - промычал Василий Сухой после того, как осознал, что его новенькая игрушка получила пробоину.

- А зачем слова? - нервно хихикнул я. - Сам виноват.

- Козел! - взъярился товарищ по счастливому детству и таки разразился лихорадочной тирадой о том, что он никогда в жизни не встречал такого вот умника, с которым опасно и вредно находиться не только в одной машине, но и в одной стране.

- А дырочку можно заклеить, - тыкнул указательный палец в пулевое отверстие. - Маленькая она.

- Не ковыряй, сволочь! - рявкнул Василий с мукой на квадратном лице и задал вопрос в экспрессивной форме. Смысл которого заключался в том, что он не понимает, зачем связался со мной.

- Без меня скучно, - заключил я. - А так весело. Да?

- Третьего не хватает, - заскрежетал зубами Сухой, - для полного счастья.

- Кого?

- Илюши.

И был прав: когда мы собирались вместе, то дурь перла из нас, как редис на огороде в Тырново. Мы запускали Илюшу на улицу, и его задавленный видок провоцировал многих бездельников, кои начинали к нему приставать. Почему бы ни утвердиться, унизив самого слабого? И когда наступала критическая фаза для нашего дурачка, появлялись мы, тушинские гладиаторы и с чувством справедливости начинали молотить врагов. Чаще всего они превосходили нас числом, но не умением. Главное, как я понял тогда, иметь веру в свои силы.

Зажигай, кричали мы друг другу и кулаками утверждали свои понятия о добре и зле. И что теперь? Нас призывают жить по закону, а мы не слушаем и живем по понятиям - своим.

- Так я не понял, - выбирался из автомобиля, припарковавшегося у здания бывшего кинотеатра, - где моя куча бабок?

- Слушай ты, - плюнул Василий себе под ноги и будто выматерился, трейдер! Здесь дела серьезные - это тебе не барана брить. И поэтому веди себя прилично.

Я хотел возразить, мол, видели мы ваш валютный рынок с дилерами и трейдерами во сне цветном, да, глянув на помрачневшего приятеля, решил придержать лиловый свой язык. Как бы его часом не отхватили - в профилактических целях.

Стиснув зубы, поплелся за товарищем, уверенно ступающим по парадной лестнице валютной биржи (ВБ). Секьюрити в черном камуфляже признали Василия за родного и сообщили, что господин Брувер на месте.

- А кто такой Брувер? - поинтересовался я.

- Гуру, - буркнул Василий.

- В каком смысле?

- Узнаешь.

Лапидарность моего товарища удивила: что за сдержанность в чувствах? Не действует ли на него отрицательно атмосфера учреждения, похожего на министерство по промыванию мозгов, то бишь Печати, где делами заправляют пасмурные пропойные посредственности.

Евроремонт, приглушенные краски, строгие лица клерков, торопящихся по коридору, официальные девушки в костюмчиках от Кроликова, - все это настораживало. Клепать деньги надо весело, а здесь, как в похоронном бюро "Светлый путь". О чем я и сказал - о своих первых впечатлениях. Вася Сухой меня не понял, будто мы говорили на разных языках:

- Какой "Светлый путь"? Прекрати бредить, Слава?

- Весело, говорю, надо делать бабки.

- Бывает и весело, - ощерился, - особенно, когда продуваются в пух и прах.

- Как это?

- Обыкновенно. Как на скачках. Вот квартира есть - вот её нет. Дача есть - уже нет. Приехал на авто - убыл на своих двоих. Ну, и так далее.

- И так далее? - задумался и посчитал нужным напомнить, что квартирка у меня пролетарская, дачку как-то не срубил, машина ещё собирается на конвейере АЗЛК.

- Не суетись, - поморщился товарищ. - Тебе будет дан шанс стать миллионером, а как ты этим шансом...

- Каким миллионером? - завредничал я. - Рублевым или валютным?

- Это как получится, - передернул плечами мой собеседник. - Кстати, сделай умный фейс, - остановился у двери, похожей на сейфовую.

- Вася, иди к черту, - обиделся я. - Как дам сейчас кейсом по фейсу.

- А за базар ответишь, - и, наконец, открыл проклятую дверь. - Исаак Исаакович?

- А, Васечка, проходи, - раздался веселенький голос с легкой ленинской картавинкой. - Жду-с.