Витька остался стеречь мешок. Он растянулся на траве, сунув мешок под голову, и удивился тому, что голова лежит на плоской и жесткой поверхности. Это был не сложенный лифчик, это было что-то совсем другое… Витька сквозь мешковину ощупал предмет величиной с прилично изданную книгу и крепко задумался.

Увидев подходящего Феликса, он отложил мешок и сел по-турецки.

– Вот это и будет наше пропитание до самого Питера, – сказал Феликс, показывая добычу. – Ночью сделаем марш-бросок километров хотя бы на десять. Главное теперь – не мельтешить.

– Ну так выбрось рацию, – посоветовал Витька.

– Рация пригодится.

Они разрезали большую луковицу и съели ее вприкуску с двумя толстыми ломтями плохо пропеченного ржаного хлеба. Потом Феликс лег отдохнуть и уставился в небо бездумными глазами. Витька сидел рядом, мысленно обращаясь к товарищу.

– Если ты егерь, который обходил территорию, случайно напоролся на перестрелку, принял спецназ за браконьеров, побежал разбираться и угодил в туманное пятно, то на кой хрен тебе прятать от меня ноутбук? – беззвучно, одними глазами, спрашивал Витька. – Наоборот – ты должен был бы с радостью отдать его мне – а вдруг я из него вытащу что-то полезное! Так кто же ты тогда, егерь Феликс?

Ответа, понятное дело, не было.

Феликс задремал. Хотя они с Витькой провели одинаково бессонную ночь, он, вероятно, больше нуждался в отдыхе. Или же, как человек бывалый, не зная, каким будет следующий ночлег, спал впрок, заранее заготовив это ценное умение – засыпать хоть ненадолго при первой возможности.

Мешок лежал сам по себе.

Витька осторожно развязал веревку, запустил вовнутрь руку и огладил завернутый в полотенце ноутбук. Теперь сомнений уже не осталось. Он раздвинул пальцами складки лифчика, ощупал фонарик, ощупал нож, сквозь ткань ощутил объем, который соответствовал воспоминанию о рации.

И тут же он вспомнил, как легко и непринужденно Феликс избавился от Шестнадцатого.

Так что же за игру ведет этот человек? Он именно ведет игру – и его противник вовсе не Витька, Витьку он терпит, скорее всего, как неизбежное зло. Вот спецназ – это уж точно его враг номер раз! И их одновременное появление на Семеновских болотах в самую неподходящую минуту может означать всего-навсего охоту неизвестного, но облеченного властью ведомства на непонятного, но много чего умеющего человека…

И Лешка! В наследство ли достался Феликсу ноутбук? Если Феликс так старательно его скрывает – то это «дело о наследстве» какое-то темное…

Витька в силу молодости нуждался в контрастах. А человек, применяющий к миру принцип контрастности, рядом с ярко-черным пятном непременно должен иметь ярко-белое. Делить человечество на друзей и врагов в молодости чревато тем, что если у тебя есть верные друзья – значит, чисто теоретически где-то поблизости околачиваются смертельные враги, и наоборот. К счастью, и верность друзей, и ненависть врагов никогда не доходит до максимума. Очевидно, Витьке еще только предстояло дожить до дня, когда присутствие с правой стороны врага не обязательно предполагает непременное присутствие с левой стороны друга…

Так ли плох спецназ, который потерял их след?

В практически чужом мире своих у Витьки – только Феликс, оказавшийся предателем, и спецназ. А больше – никого. Если спецназ хочет получить за Фоменко ноутбук…

Тут у Витьки в голове все окончательно спуталось.

Вместо логики ему на помощь пришла злость. Злость на самого себя. Феликс обошелся с ним, как с мальчишкой? Морочил ему голову, как младенцу? Ладно. Запомним. Младенец может и в собственную игру сыграть…

Витька довольно долго путался в складках и влезал пальцами в пустые карманы, пока вытащил рацию. Сунув ее за пазуху, он встал и побрел к кустам. Дело житейское – на то они и кусты, в восемнадцатом веке общественный туалет и в кошмарном сне бы никому не приснился. Да и в двадцать первом на шоссе Москва-Питер их негусто.

Кусты были ему, долговязому, по пояс, он прошел дальше, встал за березами, которые втроем росли от одного корня. Глядя между стволами, он убедился, что Феликс лежит неподвижно…

– Вызываю шестого, вызываю шестого, – заговорил он негромко. Эти слова были заготовлены, пока он шел к кустам. – Шестой, шестой! Вызываю шестого…

Он не сразу сообразил переключить рацию на прием.

– Шестой на связи, – был ответ. – Это кто? Костомаров?

– Я, – подтверидл Витька.

– Ну наконец-то! Где этот сучара?

Шестой имел в виду Феликса.

– Спит.

– Спит?

– Задремал на солнышке.

Витька был крайне изумлен началом беседы.

– Слушай, ты прости нас, дураков, что мы тебя с коня ссадили. Мы думали, что ноутбук – у тебя, – проникновенно сказал Шестой. – Нас за ним послали, ты тут ни при чем.

– А Фоменко?

– Да и Фоменко в общем-то ни при чем. Вы, ребята, страшную кашу с этим ноутбуком и с этой программой заварили. Если бы вы знали – сами бы его отдали.

– А сказать? – возмутился Витька. – Как стрелять – так это сразу, а сказать по-человечески – этому вас не учат!

– Так задание же! И никто тебя убивать не хотел…

– Да? А Лешка? Лешку ведь убили!

– Кто тебе сказал?

– Феликс.

– Ах, он у нас теперь Феликс?

– Да чтоб вы все сдохли… – пробормотал потрясенный Витька. Совсем забыв о конспирации, он присел на пень, оставшийся от четвертого ствола березы.

– Ты рацию не вырубай, ты говори, чтобы мы к тебе поближе подошли. А потом отрывайся от этого своего Феликса, и к нам. Вместе будем отсюда выбираться. Тебя тут, кстати, кое-кто ждет.

– Машка?! – не помня себя от радости, заорал Витька. – Дайте ей трубку… рацию!…

– Охотно дал бы, но она от меня за пару километров. Мы разделились, идем двумя группами.

– Как ее вызвать? – нетерпеливо спрашивал Витька. – У нее какой-то номер или без номера? Где она?

– Да не суетись ты, жених. Через пять минут она сама тебя вызовет, только не вырубай рацию. И сиди, где сидишь. Услышишь выстрел – не дергайся.

Витька онемел. Выстрел мог предназначаться только спящему Феликсу.

– Да ты говори, говори, – подбодрил Шестой. – Чует мое сердце, что Феликс твой знает, куда ноутбук подевался. Он тебе ничего не говорил?

– Н-нет… – пробормотал Витька. Смерти Феликса он вовсе не желал. Если выдать сейчас ноутбук – то снайпер по спящему человеку не промажет. Но если человек – носитель важной информации, снайпера в ход не пустят… И не соврал же он!… Феликс действительно ничего не говорил о ноутбуке!…

– Держись, Костомаров, скоро все кончится, – пообещал Шестой.

– А потом? – спросил Витька.

– Что – потом?

– Как отсюда выберемся?

– Вот найдем ноутбук, там все по полочкам разложено: и насчет выбраться тоже.

И Витька закусил губу.

Если бы в ноутбуке было какое-то гениальное средство вернуться, то Вовчик с Фоменко ему бы этим средством все уши прожужжали. В ноутбуке имелась не до конца доработанная схема хрономаршрутов в четырехмерном и зачем-то в пятимерном пространстве. И еще – Феликс наверняка знал от Лешки, что в ноутбуке есть, а чего там нет. Если бы все было так просто – стал бы он заседать на паперти, объясняя местному населению, что круги на небе – проекция дрейфующих крупных хронопроколов? Да он бы сам первым делом отсюда смылся – и с ноутбуком вместе!

Витька понял, что ничего уже не понимает.

Прав был старый дядька Юст, когда предупреждал: пока ты возишься с новостями, твоя дурная башка не учится сопоставлять факты. Как только начнешь анализировать – бросай новости, потому что они для тебя теперь балласт… Витька хотел ускорить события, сам себе хотел доказать, покидая агентство новстей, что созрел для анализа, и вот теперь понял, что анализ – не уравнение с одним неизвестным. Даже не уравнение с двумя неизвестными, а сложная конструкция, в которой знаки между буквами отсутствуют: может, плюс, может, минус, может, икс делится на игрек, может, в степень возводится…

Тут он вспомнил про неизвестную величину по имени Феликс и выглянул из-за березы. Он хотел убедиться, что фальшивый егерь спит, но опоздал – пусто было местечко на пригорке, мешок – и тот сгинул. Тут Витьке стало страшновато.