Настало время отправляться в Гатвик. Лаура пошла предупредить свою мать об экскурсии, и в следующие два часа она ни разу не вспомнила об Оливии Пильмур.

Гости дворца переходили от одного великолепного зала к другому, затаив дыхание от восхищения и широко раскрыв от изумления глаза. Дворец был огромен, и в конце экскурсии все ощутили усталость.

Лорд Хайятт провел утро не столь увлекательно. Светская беседа баронессы заключалась в насмешках над крестьянами, мимо которых они проезжали, а когда попадалось особенно живописное место, она советовала Хайятту непременно его нарисовать, хотя он совершенно не писал пейзажи.

В десять часов они въехали в Гатвик. Хайятт осмотрелся, но желтого экипажа не было видно.

– Церковь в конце Хай-Стрит, – сказал он.

Кроме церкви в деревушке ничего не было, что могло бы заинтересовать и развлечь баронессу.

– Превосходно! Но сначала я должна забежать в магазин и купить… новые шелковые чулки, – выдумала Оливия. – Мои порвались на большом пальце.

Предлог был неудачен и не сумел обмануть Хайятта.

– Я пойду с вами, – сказал он.

– Зачем вам зря тратить время' Поезжайте к церкви!

– Мне нужны пуговицы, – ответил Хайятт и спешился.

Мальчишка подбежал принять у него поводья. Оливия осмотрела улицу вдоль и поперек, но не обнаружила желтого экипажа Джона. Однако, сомнений в том, что он ждет ее в магазине, у нее не было.

– Какие пуговицы вам нужны? Я куплю их вам в подарок, лорд Хайятт.

– Вы очень любезны, но я всегда выбираю себе пуговицы сам.

Возмутительно! Как раз возле лент и пуговиц она и должна встретиться с Джоном! Хайятт узнает его и расскажет Лауре! На некоторое время Оливию покинула ее обычная сообразительность. Она решила, что у Джона хватит ума спрятаться за рулонами муслина, когда он увидит Хайятта. На всякий случай она заглянула за магазин, но и там не было желтого экипажа. Сообразительность вернулась.

– Что со мной? Я чувствую ужасную слабость, лорд Хайятт, – сказала она. – Не могли бы вы перейти улицу и принесли мне из аптеки нюхательной соли?

– Возможно, в магазине у клерка найдется нюхательная соль, – ответил Хайятт, бросая на баронессу взгляд, полный иронии.

Поддерживая Оливию под локоть, вместе с ней он зашел в магазин и обратился к клерку:

– Леди почувствовала себя плохо. Не могли бы вы принесли ей стакан воды?

Клерк был счастлив услужить клиентам и бросился за водой. Оливия обмахивалась платочком, внимательно оглядывая магазин.

Пока она пила воду, Хайятт также изучил помещение и обнаружил лишь двух безобидных домохозяек, занятых выбором муслина на летние наряды. У него появилась надежда вывести баронессу из магазина до того, как появится Ярроу.

– Вам лучше? Так, может быть, вы выберете чулки? – спросил он.

Оливия нахмурилась.

– Нет, я чувствую себя значительно хуже, и я просила нюхательной соли, а не воды.

Хайятт вздохнул и переговорил с клерком.

– Боюсь, у меня нет нюхательной соли, может, принесли леди стакан вина? – предложил тот.

– Восхитительно! – улыбнулась Оливия. – И стул, будьте так любезны.

Усевшись поудобнее и потягивая вино, Оливия принялась ждать Джона.

– Почему бы вам не сходить осмотреть церковь, лорд Хайятт? – снова предложила она. – Я по-прежнему неважно себя чувствую, так что подожду вас здесь.

Хайятт взглянул на нее решительно.

– Я не могу покинуть даму, когда ей плохо. По возвращении я скажу миссис Тремур, что вторую половину дня вам следует провести в постели, чтобы окончательно поправиться.

Пятна гнева проступили на лице Оливии. Баронесса поняла, что встретила достойного противника, но сдаваться не собиралась. Если ей не удастся переговорить с Джоном, она оставит ему записку, служащий ее передаст. Она подозвала услужливого клерка.

– Есть у вас туалет для дам? О, какая подступила отвратительная тошнота! Мне дурно! – сказала она, бросая сердитый взгляд на причину своего недомогания.

Клерк в отчаянии заломил руки.

– Бor мой! Едва ли это можно назвать комнатой для леди, так, удобства для персонала.

– Замечательно! – сказала Оливия и встала. – Где? Клерк указал на коридор за конторкой.

– Там, слева.

Гордой походкой Оливия направилась за конторку, торжествующе ухмыльнувшись Хайятту.

– В той комнате есть окно? – спросил у клерка Хайятт.

– Нет, там нет даже зеркала, боюсь, леди будет недостаточно удобно.

– Нет окна, да? Значит, леди сунет вами записку, прежде чем уйти. Не передавайте ее, – сказал Хайятт и опустил в ладонь клерка монету.

Клерк вопросительно на него взглянул.

– Моя племянница не совсем благоразумна, рассчитывает, что жених увезет ее, не сыграв свадьбу. Мы остановились в Кастлфильде. Его Светлость оценит вашу помощь, – добавил он, чтобы наверняка быть уверенным: клерк не передаст записку.

– О! Вы сказала Его Светлость? Герцог Кастлфильд?

– Именно так. Однако, не пересылайте записку в Кастлфильд. Лучше разорвите или сожгите ее, по вашему выбору.

Хайятт угадал замыслы баронессы. Сначала она поискала окно, чтобы разглядеть, не подъехал ли экипаж Джона. Не найдя окна, черкнула записку, намереваясь оставить ее у клерка. Однако, когда она вышла и увидела Хайятта беседующим с клерком, она изменила свое решение. Ее не перехитрить! Нет, она не оставит записку у клерка! Она спрячет ее среди товара. Джону, нет сомнения, знакомы всевозможные уловки, он найдет записку! Клерк скажет ему, возле каких прилавков она останавливалась.

– Я чувствую себя намного лучше, – улыбнулась Оливия Хайятту. – Теперь я могу выбрать себе чулки.

Клерк подвел ее к нужному прилавку. Хайятт не отходил ни на шаг, пока она осматривала товары. Ярроу не было. Хайятт отошел, чтобы лениво взглянуть на пуговицы, но не стал утруждать себя фарсом ненужной покупки.

Оливия перебирала чулочные изделия. Обернувшись спиной к Хайятту, она сунула записку под стопку чулков и выбрала пару для покупки, не обратив внимания ни на цвет, ни на размер. Она протянула выбранные чулки клерку.

Когда он назвал цену, Оливия рассмеялась.

– О, боже! Я забыла взять с собой деньги! Хайятт, вы мне не одолжите?

Хайятт бросил взгляд на пару чулок горчичного цвета и огромного размера и покачал головой. Он заплатил за покупку, радуясь, что, наконец-то, они покинут магазин.

– Полагаю, вы с нетерпением ждете нашего возвращения в Кастлфильд! – сказала баронесса. Мы можем ехать. Здесь чудесный выбор чулок!

– Разве мы не пойдем осматривать церковь? Оливия бросила взгляд в конец улицы, где виднелся шпиль старой церкви.

– Вот она! Мы можем рассмотреть ее и отсюда.

– А внутреннее убранство? Мы должны и его осмотреть, – сказал Хайятт, чтобы наказать баронессу.

Оливия тоскливо вздохнула.

– Зачем, лорд Хайятт? Если вы хотите остаться в деревне, давайте выпьем по чашке чая.

Она взяла его под руку и повела к чайной. Он шел без возражения, но угощать ее чаем не собирался, а церковь находилась позади чайной.

Они уже подходили, когда неожиданно распахнулась дверь чайной, и на улицу вылетел Ярроу. Увидев его, Оливия взвизгнула.

– Помилуйте, да ведь это баронесса! – воскликнул Ярроу, изображая крайнее удивление, но актерскими наклонностями он явно не обладал.

Ярроу поклонился Оливии и Хайятту.

– Я понятия не имела, что вы сегодня навещаете мистера Делантсена, – необдуманно сказала Оливия, не сообразив, что тем самым не скрывает, а наоборот, выдает свою осведомленность в делах мистера Ярроу.

– Заглянул на уик-энд! Боксерский матч, знаете ли! Я удивлен, что вы не в магазине тканей, Оливия, – он спохватился и бросил взгляд на Хайятта. – Дамы любят порыться в товарах, не так ли? Не пропускают ни одного магазинчика!

– Я уже была в магазине, – ответила Оливия, предупреждающе суживая глаза. – Купила чулки. Осмотрела нитки и все остальное, но купила только чулки, – растянула последнее слово Оливия.

– Вот как! Чулки! Ну что ж, было очень приятно встретиться с вами. Надеюсь, мы увидимся в городе на следующей неделе.