— Неплохой видик, правда? — спросил Ион.

— Это прекрасно! — вздохнул Алик.

Алька пренебрежительно поморщилась.

— Человеку с поэтическими наклонностями, — сказала она, — полагалось бы придумать что-нибудь более оригинальное.

Алик беспомощно развёл руками. Он и не намеревался защищаться. То, что он видел сейчас, было в сто раз важнее всех Алькиных подковырок.

— Это прекрасно, бестолковый ты человек, — спокойно заявил он.

Ион рассмеялся не без тайного злорадства.

— Не стоит преувеличивать, — сказал он, — самый обычный «видик». Посмотрите раз, другой… и привыкнете.

Близнецы промолчали. А Ион неожиданно наклонился вперёд и, отталкиваясь то одной, то другой ногой, заскользил по поверхности Разведчика. И хоть ботинки с широкими круглыми подошвами ничем не напоминали коньков, все равно каждый шаг (а вернее, скольжение) Иона был удивительно лёгким, долгим и даже более быстрым, чем у настоящих конькобежцев. Все-го несколько толчков — и он уже удалился от близнецов на добрых сто метров.

Разумеется, Робик, не колеблясь, помчался вслед за Ионом, и буквально за несколько секунд их силуэты тревожно уменьшились в размерах, стали призрачными и прозрачными в зеленоватом отсвете поверхности Разведчика. К счастью, голос Иона по-прежнему звучал совсем рядом.

— Ну, — смеялся он, — чего вы ждёте? Делайте, как я. Это лучшая игра на Десятой Тысяче… Если как следует разогнаться, можно за один раз пролететь метров сто. Ну? Чего вы ждёте?

Алик улыбнулся, и стало ясно, что он вот-вот последует примеру Иона. Зато у Альки неприятно похолодело под сердцем.

— Минуточку, — сказала она совсем не так твёрдо, как ей хотелось. — А это разрешается?

— Конечно, — насмешливым шёпотом ответил Ион и совсем издалёка замахал руками.

— Эгей! — закричал Алик. — Подождите нас!

Подражая движениям Иона, он сделал один, второй, третий шаг — и уже был далеко.

— Только осторожно! — закричал едва видимый Ион. — Не слишком резко, чтобы не отскочить от поверхности, а то…

И тут же замолчал, как будто испугался слов, которые собирался сказать. Однако Алик, видимо, уже взял нужный темп; он набирал и набирал скорость, и его фигурка все быстрей уменьшалась и растворялась в пространстве.

Алька сжала губы: ни за что не покажет своего страха.

Ох как ей хотелось крикнуть: «Не оставляйте меня!» Но она бы ни за что не закричала. Конечно, если б она раньше была хоть немного приветливее с этим сатурнийцем, ну что ей стоило хоть намекнуть, каким он ей кажется милым и симпатичным!.. Тогда она могла бы сейчас крикнуть…

Но она заупрямилась с первой же минуты: «Буду вести себя так, чтобы он не догадался, что я на самом деле думаю». Заупрямилась глупо, как младенец. Теперь только она видела, до чего это было глупо. Одно лишь её оправдывало — такое случилось с ней впервые.

Ну хорошо, оправдывайся не оправдывайся, а теперь за все эти «детские штучки» приходится расплачиваться.

Она посмотрела вверх и, ощутив бесконечность нависшего над ней мрака, почувствовала такое дикое одиночество, что на миг закрыла глаза. Потом снова торопливо оглянулась: может, всё-таки кто-нибудь из них появится поблизости?

Никого. Она была совершенно одна.

Вот тут-то её страх сменился злостью. «Чего ты боишься, дура?» — подумала она.

Она всегда гордилась своими способностями к точным наукам и логическому способу мышления: Алику то и дело попадало от сестры за склонность к поэзии и другим видам изящных искусств. Правда, больше всего ему доставалось за то, что он совершенно не умел да и не хотел скрывать своих чувств.

«Чего ты боишься? — повторила она. — Ведь ясно же, что ничего плохого тут случиться не может. От поверхности не оторвёшься. В пространстве не потеряешься. Чего же бояться? Космоса? Это ещё глупее, чем испугаться моря, стоя на берегу. Правда, Ион намекал на какую-то опасность, но ведь понятно же, что он просто устроил ехидный розыгрыш. Так чего же тут бояться? Разве что перевернёшься, когда начнёшь скользить, разобьёшь колени или что-нибудь в этом роде?»

Алька уже забыла, что боялась и злилась на себя, но чувство одиночества в космосе было таким гнетущим, что Алька никак не могла решиться двинуться с места.

Да, то, что простиралось вокруг, действительно было величественным, но насколько ближе сердцу красота… ну, хотя бы того ботанического сада, которым так восторгался Ион.

И Алька, которая в самом деле умела мыслить логично, наконец начала понимать, за что её наказали.

— Поделом мне, — шепнула она.

— Что ты говоришь, Алька? — удивлённо спросил Ион.

— Я вас не вижу, — тихо сказала она. — Куда мне идти? Скажи, Ион.

Ион несколько секунд молчал. Это был критический момент — он заколебался. Он даже взглянул на Робика: может, хватит? Но Робик реагировал совершенно неожиданно: он беспомощно развёл руками.

Тогда Ион решил любой ценой подавить слабость, недостойную мужчины.

— Посмотри прямо перед собой, — сказал он. — Видишь созвездие Орла?

— Да, — прошептала она.

— Так вот, двигайся прямо на его центр.

— Хорошо, — ответила она уже совершенно спокойно.

— Только смотри… — сурово напомнил он. — Не гоняй как бешеная на этом катке.

Алька не стала спрашивать почему.

— Еду! — крикнула она.

Тогда Ион кивнул Робику, и оба бросились в сторону, противоположную той, с которой должны были появиться брат и сестра.

Слева мелькнула фигурка Алика, поэтому они ускорили шаг.

— Эгей, Ион! — заговорила Алька запыхавшись. — Где ты?

— Я тоже вас что-то не вижу, — сказал Алик. Ион молчал.

— Ион! — уже нетерпеливо крикнул Алик. — Что это значит?

Потом оба замолчали.

Ион и Робик большой дугой обошли место, с которого стартовали, и остановились около квадратной крышки лифта.

Здесь Ион наконец заговорил как ни в чём не бывало:

— Интересно, Робик, почему они молчат? Уж не перепугались ли?

— Все может быть, — проворчал Робик.

— Да нет, пожалуй, — так же весело продолжал Ион. — Кто ж тут может потеряться? А здорово, правда? Космическое удовольствие!

— Мгм, — согласился Робик. Они снова замолчали.

Послышался взрыв сдерживаемого смеха. Смеялся Алик.

— У, бродяги! Я вас уже вижу! — сказал он. И действительно, из-за опалесцирующей линии горизонта выскочила маленькая фигурка.

Алик нёсся стремительно и уверенно, словно всю жизнь только и гонял по Разведчику.

— У, вы, сатурнийские бродяги! — торжествующе воскликнул он и затормозил совсем рядом, безошибочно и уверенно, удерживая равновесие. — Ну, ручаюсь вам, — сказал он, — буду теперь гонять здесь при каждом удобном случае.

— Ура! — крикнул Ион.

— Ура! — повторил Робик.

— Эгей, Алька! — закричал Алик. — Не позорь славное имя Роев!

Алька отозвалась не сразу.

— А мне всё ясно! — сказала она наконец. — Но я не в обиде.

Алик и Ион переглянулись.

— А за что бы тебе обижаться? — спросил Ион, изображая на физиономии предельную наивность.

— За глупые шутки и запугивание, — пояснила Алька.

Ион почувствовал, что ни с того ни с сего краснеет. Алька же продолжала изрекать, как будто докладывала о серьёзном научном открытии:

— И вообще должна вам категорически заметить, что только варвары могли бросать жертву в воду на глубоком месте и воображать, что учат плавать.

— А где тут вода? — резонно заметил Робик.

— Где вода, не знаю, а вот где вы, уже вижу! — крикнула она.

Они тоже увидели её. Алька двигалась так же бесстрашно и точно, как Алик и даже Ион. Она летела легко и очень быстро, а Ион, глядя на её движения, чувствовал себя все глупее.

На его счастье, Алька чересчур рано поверила в своё умение и слишком поздно начала тормозить. Только она стала продолжать свои нравоучения: «Я считаю, что…» — как вдруг поняла, что ноги несут её слишком далеко. Теряя равновесие, она мигом забыла про все свои нравоучительные намерения и беспомощно села.