Атис остался один в огромном пустом доме. Тусклый дневной свет за окнами не рассеивал полумрак в комнатах, а включать освещение было нельзя, потому что это было бы видно с улицы, издалека. Нельзя показывать, что в доме кто-то есть.

В наступившей тишине сразу выделилась масса незамеченных ранее звуков, обозначились какие-то стуки, шелест, дуновения сквозняка, словно по комнатам бродили осмелевшие призраки. Атис поймал себя на том, что ему жутковато. Он с опаской выглянул из комнаты, прошелся по холлу, заглянул в подсобку. Нет, конечно же, никого. К тому же, как известно, кошки чуют все неладное, а Абсорбент спокоен. Да что это такое! Кот и в ус не дует, а он, взрослый мужик, боится шорохов, словно мальчишка. Стыдоба. Нет, так дело не пойдет. Ситуацией надо наслаждаться, а не трястись от страха.

Атис задумчиво взглянул в сторону кухни. А ведь там стоит открытая бутылка водки, чистой, как слеза, без всякого запаха, не то, что обычное сивушно-сладкое пойло. И соленые огурчики. И сельдь в горчичном соусе. К тому же, после хорошей выпивки страх исчезает, проверено.

Абсорбент снизу вверх посмотрел на хозяина, распушил хвост, и первым потопал на кухню. Похоже, ход его мыслей был таким же. Хозяйка уехала, почему бы не воспользоваться случаем? Когда еще доведется стащить кусок маринованной сельди?

Спустя полчаса план был развернут на всю катушку. Атис перетащил в подсобку (в ней не было окон, и можно было без опаски зажигать свет) поднос с водкой и лакомствами, уселся прямо на полу, и пил за здоровье Касси и за скорый успешный полет, куда бы ни пришлось лететь. Абсорбент, урча, доедал третий кусок селедки. Жизнь стала прекрасна и удивительна, хотелось закрыть глаза и мысленно взлететь над крышей дома, и Атис уже представил картину - как он, красивый и сильный, парит вместе с Касси над соснами, как вдруг откуда-то из прихожей донесся звук, вроде бы похожий на звон бьющегося стекла, и затем - ставший уже привычным звук открывающейся двери. Что-то Касси рановато, подумал он, поднимаясь. И что это она там разбила? Надо быстрее селедку обратно на кухню спрятать, пока она сюда не пришла! Она же меня убьет, если узнает, что я кота селедкой кормил.

Кухня, по счастью, была за углом. Атис сунул в холодильник селедку и водку, и побрел в сторону холла. Его ощутимо пошатывало.

- Касси! - позвал он, выходя в холл. Странно, никого нет. Дверь нараспашку, холодно, окно… окно оказалось высажено, а на полу валялись осколки разбитого бра.

И тут он увидел их.

Они действительно напоминали диковинных рыб. И костюмы их отсвечивали тем самым дивным блеском, о котором говорил Счастлав. Старый машинист не солгал - все так и было. Они вошли в холл не спеша, грациозно, потом женщина отработанно, неуловимо прекрасным движением вскинула свою трубку, и Атиса в плечо удалила стеклянная капсула. Последнее, что Атис услышал, было:

- Закрой его чем-нибудь, мне не нравится смотреть, как с ними это происходит.

Мужчина выволок из шкафа одежду, и набросил ее на Атиса, надежно скрывая его от глаз свой подруги. Они обходили дом, как сотни раз прежде, не спеша, высматривая то, что могло их заинтересовать. Через несколько минут они нашли вход в оранжерею.

В тот момент, когда для Атиса все исчезло, сработала ловушка, которую он установил. "Алмазных" выкинуло из дома то самое нехитрое устройство, сработанное Атисом из двух досок, четырех блоков и противовеса. Они ничего не успели понять, ощутили лишь сильнейший удар, потом их швырнуло в воздух, а приземлились они метрах в десяти от дома. Он не узнал, что от его ловушки пострадала женщина, та самая, что выстрелила в него капсулой, ее сильно посекло осколками оконного стекла. И что мужчина, унося ее прочь, улыбался.

- Это ерунда, Свери, милая, - говорил он. - Все пройдет, теперь все будет проходить очень быстро, ты же видела!

- Пойдем, пойдем, - торопила она, вцепившись в него обеими руками. - Мы вернемся сюда… после… никто не должен узнать, понимаешь?! Никто! Ты видел? Главное, придти первыми! Стебли и листья будут наши, а этот, он, может, и встанет, если он Летатель, а не просто сторож… ты же знаешь, наши средства не срабатывают только в одном случае. Как знать, может, снова настает наше время.

Касси и Ом-мани возвратились под вечер. Еще на подъезде к дому Касси поняла, что произошло нечто, из ряда вон выходящее. Снег возле дома был усыпан битым стеклом, выломаны рамы в окне первого этажа. Касси, едва выйдя из машины, бегом бросилась к входу.

- Хозяйка, постой, это может быть небезопасно! - предостерег Ом-мани, но Касси его не слышала.

В гостиной царил разгром. Переступив через груду вещей, валявшуюся на полу, Касси зажгла свет и в полной растерянности остановилась в центре комнаты. Их ограбили! Но где же Атис?

- Хозяйка, - Ом-мани, вошедший следом за ней, указал на что-то возле нее.

Касси перевела взгляд вниз, и тут же, взвизгнув, отскочила в сторону. Из-под груды вещей виднелась кисть руки. Вдвоем с ламой они раскидали вещи, и Касси с ужасом уставилась на Атиса. Он лежал неподвижно, лицо его было белым, как мел.

- Мертвый, - прошептала она. - Ом-мани, что нам делать? Что теперь будет?

- Что с ним случилось? - практичный лама присел на корточки рядом с Атисом и потряс его за плечо. - Смотрите, хозяйка, тут что-то вроде ожога, даже рубашку прожгло.

- Кислота, - потрясенно проговорила Касси. - "Алмазная чешуя"! Выходит, что это правда.

Она тихонечко заплакала.

- Все пропало… цветы… сны… Как же так? Что теперь делать? Ом-мани, помоги мне перенести его в подвал, а потом мы сожжем его, наверно, или еще как-то, не знаю. Или зарыть? Господи… Мы уйдем, убежим… я… Ом-мани, я отдам тебе душу, хоть ты получишь свою свободу. Помоги мне отнести его вниз, бери его за плечи, а я - за ноги.

Они приподняли Атиса - и тут он вздрогнул и с усилием вздохнул. Тело его на секунду свело судорогой, но оно мгновенно безвольно обмякло.

- Живой, - потрясенно проговорила Касси. - Ом-мани, да не стой, как столб, помоги мне!

- В подвал? - вяло поинтересовался лама.

- Кретин! - взорвалась Касси. - На кровать! Разбери постель! Иначе я тебе не только душу не отдам, а еще и тело отберу! И наведи тут порядок!

Атиса перенесли на диван в гостиной, лама сложил большую часть вещей в угол комнаты и кое-как расставил мебель по своим местам. Касси села рядом с Атисом, пристроила ему под голову подушку. Живой-то живой, но Касси видела, что дышит он еле-еле. В медицине она не смыслила ничего, поэтому первое, что ей пришло в голову - вызвать врача. К сожалению, этот вариант отпадал. Никто не стал бы даже подходить к пациенту, который находится вне закона. "Приговор жизни" - сказал бы их семейный врач. А потом добавил бы про судьбу и ее неотвратимость. В мире был только один человек, которого Касси решилась бы позвать. Впрочем, она уже решилась. Взяв со стола телефонную трубку, она набрала номер, и сказал:

- Привет, Серафима.

- О-о-о, - с издевкой ответили ей на другом конце провода. - И что понадобилось звезде Песков от скромной травницы? Неужто влетела опять? Давненько ты…

- Влетела, - обреченно вздохнула Касси. - Приезжай в резиденцию, срочно. Плачу вдвое. Или вчетверо, как хочешь. Только скорее.

- Ладно, мы не гордые, мы для этого слишком бедные, - засмеялась Серафима. - Сейчас буду, - она бросила трубку.

Травница за тот год, что Касси ее не видела, не изменилась совершенно. Высокого роста, сухая, как палка, Серафима в свои тридцать пять выглядела на сорок пять, но не потому, что была морщинистой или седой, а из-за вечного строго выражения на лице. Если не знать, кто она такая на самом деле, можно было принять Симу за офисную служащую высшего разряда, этакую сушеную моль. Впечатление, впрочем, несколько смягчала одежда - Серафима Солод носила длинные юбки в пол и бесформенные самовязанные кофты. С собой травница захватила большой рюкзак, наполненный, естественно, травами и нехитрым инструментом.