- Узнали?

- Потом все расскажу, - пообещал ему я. - А ты мне скажи сейчас: уверен, что это был именно Мертвый Коп?

- Да, мистер Рочерс, - серьезно ответил парень. - Когда мы проходили в пансионе преступления века, я читал о нем. А потом попытался узнать побольше. Ну, ментально...

Я понимающе кивнул.

- И увидел его глазами тех людей, которые его знали. Полицейских, судей... Тот дядька, который на меня напал, точно был Мертвый Коп.

Я развел руками:

- Ну, тогда я совсем ничего не понимаю. - Постоял, подумал и сказал. Теперь это не имеет значения. Мы от той свалки далеко, а ты жив и здоров. Это главное. И на этом закончим.

Действительно, что было ломать голову над этой загадкой? Тень мертвого маньяка, призрак из плоти и крови... Какой-то бред! Если бы вчера на равнине я находился вместе с Кларком и Глэдис, сумел бы сделать какие-то выводы, а так...

- Вот именно! - сказала Глэдис, появившись в дверях зала. Она уже была одета, причесана и являла собой саму деловитость. От нежной жрицы любви, явленной мне всего час назад, не осталось и следа. - Вот именно, Кларк. Сейчас ты примешь лекарства, мы поставим тебе компресс и будем завтракать.

Мальчик страдальчески закатил глаза, я понимающе похлопал его по плечу и приказал Ланцу выйти из гиперпространства. Чтобы установить связь с профессором Гриппом через ГКС, необходимо было находиться в реальности Галактики.

Ланц перевел звездолет в режим линейного перемещения, и чернота на экране внешнего обзора сменилась картиной звездного неба. В черно-синем бархате космической бесконечности купались россыпи звезд.

- Здорово! - выдохнул Кларк, не сводя глаз с экрана. А я подумал, что мальчик, наверно, ни разу не летал в Космос, все время торчал в своем пансионе.

На экране монитора появилось лицо профессора Гриппа. Он был взволнован и поэтому тер переносицу так, как будто заболел чесоткой:

- Ну! - воскликнул он, только завидев меня. О приветствии, конечно, он и не думал.

- Да! - сразу ответил я, чтобы не испытывать терпение бедного Макса.

- Индекс! - выкрикнул он.

- G70CC1120!

Ни слова ни говоря, он отвернулся и стал что-то быстро набирать на клавиатуре своего компьютера. Вперился взглядом в невидимый экран и воскликнул:

- Есть такая звезда! Система светила включает пять больших планет, обращающихся вокруг него, а также их спутники. Еще имеется не менее десяти малых планет диаметром до двух километров и пояс астероидов. Но...

- Откуда вы все это знаете? - перебил я. - В моем бортовом компьютере нет таких сведений.

Макс покачал головой:

- Ну же, Дэниел! Неужели вы думаете, что БЗС опубликовывает все сведения, которые добывает разведка Дальнего космоса? Кстати... - Я увидел по его глазам, что он хотел спросить о том, как прошла операция извлечения сведений из Гарсиа Пака. Но воровато глянул на Глэдис и Кларка, кивнул им в знак приветствия и спросил другое:

- Вы уже в Космосе?

- Да, по дороге к звезде. Я вышел из гиперпространства, чтобы связаться с вами.

- Отлично! Вы двигаетесь в хорошем темпе, Рочерс. Так знайте: вы на верном пути.

- Я тоже так думаю, - иронично заметил я, - если БЗС утаило данные о планетарной системе этой звезды. Что там обнаружили? Выкладывайте.

Макс Грипп задумчиво посмотрел на экран своего компьютера и сказал:

- Несколько лет назад наша лаборатория стала оснащать разведчиков Дальнего космоса неким прибором, который был способен дистанционно измерять ментальные поля космических объектов...

- Ничего себе, - прокомментировал я.

- Да, создание этого аппарата здорово облегчило поиск разумной жизни во Вселенной. Ведь мертвые космические тела - те, на которых жизни нет, такие, как, например, Уран - не имеют ментальной оболочки. Но если на планете развиты всего лишь примитивные формы жизни, у нее уже есть такая оболочка. Она слаба, но она есть, ибо жизнь изначально разумна. Если же планету заселяют мыслящие существа, ее ментальное поле в тысячи раз сильнее поля планеты, где разум находится в зачаточном состоянии. Таким образом, разведчики с нашим аппаратом могут теперь прекрасно ориентироваться и не тратить время на посещение "напрасных" космических объектов. Словом "напрасные" я называю планеты, на которых созданы все условия для развития разумной жизни, но она по разным причинам отсутствует.

- Так вы с вашим прибором отнимете хлеб у разведчиков, - заметил я. - Если дистанционно с Земли будете определять, разумна планета или нет.

Грипп отмахнулся от меня:

- О чем вы говорите, с Земли невозможно получить достоверные сведения! Сразу видно гуманитария! Вы не учитываете интерференцию ментальных излучений от разных объектов. Измерить поле планеты можно только находясь в непосредственной близости от нее, в планетарной системе ее звезды. Удалитесь в другую систему - и на ментальное излучение измеряемого объекта наложатся десятки других, не менее сильных. Они исказят вам всю картину. Так что разведчики проводят измерения, пролетая транзитом сквозь систему светила, пересекая орбиты планет. И...

- Я понял, профессор, - поспешно сказал я, видя, что Грипп не на шутку увлекся объяснениями. - Так что с планетарной системой нашей звезды?

- Да! - опомнился он. - Два или три года назад один из кораблей-разведчиков вынырнул из гиперпространства вблизи этого светила, чтобы связаться с Землей и отдохнуть от воздействия гиперполя. Они держали путь в другую Галактику и не собирались исследовать данную систему. Единственное, что они сделали, - включили наш прибор. И он измерил ментальные поля всех пяти планет, обращающихся вокруг звезды G70CC1120.

Он интригующе замолчал.

- И что? - не выдержали Глэдис и Кларк.

- А то, что его показания для одной из планет, третьей от звезды, оказались в вопиющем разногласии с нашими представлениями о ментальных полях. Мы же думали так: либо есть поле, либо его нет. Третьего не дано. И столкнулись с невиданным феноменом...

Он опять замолчал, задумчиво уставившись поверх наших голов.

- С каким, профессор? - терпеливо спросила Глэдис. - Рассказывайте, пожалуйста.

- Да, - вздохнул он. - Нас тогда это сразило наповал... Результаты измерений были таковы. Четыре планеты из пяти, видимо, мертвы, и на них нет никаких условий для жизни. Наш прибор показал для них нулевые значения напряженности ментала. Но ментальное поле той планеты, о которой идет речь... - он замялся, подбирая нужное слово, - как бы вырвано из некой ниши, в котором оно располагалось. Знаете, когда из пальто вырывают пуговицу. С мясом... На месте пуговицы остаются кусочки изодранной материи, ниток... Вот такая картина. Одним словом, наш прибор показал, что планета имела ментальное поле, а потом с ним случилась какая-то катастрофа.

- И вы не настояли на дальнейшем исследовании? - спросил я.

Макс ухмыльнулся:

- Еще бы я не настаивал! Но цели экспедиций разведки расписаны на годы вперед. А ту планету назвали в БЗС объектом вторичной важности, и добиться ее плановых исследований стало невозможно. На информацию о ней и всей планетарной системе звезды повесили гриф секретности. БЗС не любит опубликовывать данные, в которых есть невыясненные аспекты, тем более такие зловещие... И таким образом вопрос оставили без ответа. - Он пожал плечами. - Возможно, это сделано обоснованно. Действительно, если бы планета имела полноценную мощную ментальную оболочку, как у Земли...

- А как вы считаете, она имела такую оболочку?

Макс уверенно ответил:

- Да. Обрывки ее ментального поля показывают, что оно было очень сильным.

- Значит, на планете когда-то была разумная жизнь. Предположим, что там жили такие же люди, как и мы. Существовала развитая цивилизация. И что с ней произошло после того, как поле было разрушено?

- Если причина разрушения поля не в гибели цивилизации, если оно было атаковано и изуродовано извне, то... - он сделал длиннющую паузу для того, чтобы потереть переносицу.