– Твои прекрасные губки созданы не для насмешек, а совсем для другого, – тихо сказал Джейд и поцеловал ее.

Лия попыталась замотать головой, но поздно. В то же мгновение, когда его губы коснулись ее губ, ее ослепила огненная вспышка желания, в которой сгорели остатки здравого смысла. Уверенный, требовательный рот Джейда лишил ее силы воли и способности мыслить, и то и другое отступило под натиском желания. И, хотя она старалась заглушить в себе этот первобытный голод, когда Джейд отстранился, с ее губ слетел тихий вздох разочарования.

– Да, – согласился Джейд с ее безмолвным признанием.

Его голос прозвучал нетвердо. Положив ладонь на стол, он быстро встал, обошел вокруг стола, приблизился к Лие И, подняв со стула, привлек ее к себе. Все еще ошеломленная, Лия молча посмотрела в его лицо, скованное напряжением. Потом Джейд улыбнулся, и у Лии закружилась голова. Он склонился над ней и снова поцеловал в губы, затем коснулся губами полуприкрытых век. Когда Лия запрокинула голову, молча признавая поражение, его губы нашли чувствительную ямку под подбородком. Наплыв новых ощущений ошеломил Лию и испугал даже больше, чем вырвавшаяся на свободу чувственность, от которой ее кровь чуть ли не вскипала. Лия вдруг поняла, что отныне запах жасмина всегда будет ассоциироваться у нее с Джейдом и с его поцелуями. На несколько секунд она расслабилась в его объятиях и даже начала надеяться, что наконец освободилась от давнего страха. Но уже в следующую секунду ужас, дотянувшийся из прошлого, вонзил в нее свои когти. Лия издала низкий сдавленный стон и стала вырываться.

Джейд немедленно отпустил ее. Лия пошатнулась и, чтобы не упасть, оперлась рукой о стол. Пальцы стали настолько чувствительными, что тонкий лен скатерти показался ей жестким и колючим.

Джейд смотрел на нее без улыбки, взгляд стал настороженным.

– Я все пытаюсь понять, когда же твои губы выполнят обещания, которые так щедро расточают. Может быть, однажды ты доверишься мне настолько, что расскажешь, в чем дело.

Лия неестественно выпрямилась.

– Нет!

– Но почему? – Голос Джейда прозвучал мягко, почти нежно.

Она опустила взгляд и стала смотреть на колеблющееся пламя свечи. Сумерки сгущались, и пламя становилось все ярче.

– Потому что мне нечего тебе рассказать, – пробормотала она деревянным голосом.

Потому что, если она расскажет Джейду правду, он станет ее жалеть, а жалость – совсем не то чувство, которое ей хотелось у него вызвать.

Некоторое время оба молчали, Лия по-прежнему смотрела на свечу. Джейд первым нарушил молчание, и на этот раз в его голосе не осталось мягкости, в нем зазвенел металл.

– Точнее, ничего, что бы ты хотела рассказать мне?

Лия лихорадочно придумывала ответ.

– Джейд, я знаю, мы… – пролепетала она, между нами…

– Ты знаешь, что я тебя хочу, – безжалостно уточнил он.

– Но почему, Джейд? Я видела фотографии женщин, с которыми ты встречаешься. Между ними и мной – пропасть. – Гордость заставила Лию поднять голову. – Мужчина, который встречается с Ланой Батлер, даже не посмотрит в мою сторону… без тайных помыслов.

Его взгляд пронзал ее насквозь, как серебристый стальной клинок.

– Не знаю, какой дурак или подонок привил тебе комплекс неполноценности, вероятно, тот же, кто заставил тебя бояться собственной сексуальности, но я тебя честно предупреждаю: я тебя хочу и это не имеет никакого отношения к «Санта-Розе».

Лия застыла, глядя на Джейда широко раскрытыми глазами. Он снова улыбнулся и дотронулся пальцем до бешено бьющейся жилки у нее на шее.

– И ты тоже меня хочешь, спорить бесполезно. – Он сделал шаг назад. – Несмотря на то что, едва дело заходит чуть дальше поцелуев, ты бежишь от меня, как испуганный кролик. Когда-нибудь ты расскажешь мне, в чем причина.

Никогда! Пытаясь взять себя в руки, Лия ухитрилась пожать плечами. Паника еще не до конца прошла, мысли путались, но после слов Джейда ее воображение стало рисовать картины того, как все могло быть, если бы… Какой поэт сказал, что «если бы» – самые грустные слова?

Лия снова села и уставилась в тарелку, словно в кулинарном шедевре Мэри было ее спасение.

– Не отрицаю, ты очень привлекателен, – сказала она как можно спокойнее, одновременно пытаясь заглушить ноющую боль желания, которая никогда не проходила совсем, лишь становилась слабее, чтобы снова усилиться. – Но три года назад я поняла, что нас объединяет только физическое влечение. Тогда я не хотела заводить с тобой любовную интрижку и с тех пор не передумала.

Сумерки быстро сгущались, Джейд стоял в нескольких футах от Лии, пламя свечи отбрасывало колеблющиеся отблески на его чеканный профиль, придавая его смуглой коже бронзовый оттенок. Лие подумалось, что он похож на воина-варвара, человека из крови и стали.

– Вот, значит, почему ты сбежала? Потому что думала, что между нами нет ничего общего?

– Да.

Это было ложью только отчасти. Не глядя на Джейда, Лия подцепила вилкой ломтик лосося, но рука так сильно дрожала, что она выронила прибор. В тишине, нарушаемой лишь приглушенным шелестом волн, звон вилки показался оглушительным.

– Не будешь ли любезна объяснить кое-что поподробнее? – предложил Джейд с убийственной вежливостью.

Лия уловила в его голосе недоверие.

– Ты отлично знаешь, что я имею в виду, – отрывисто проговорила она. – Ни тогда, ни сейчас я не хочу играть в Золушку и Прекрасного принца. Тем более что, когда все закончится, я должна буду вернуться к своим грязным кастрюлям.

– Знаешь, что, на мой взгляд, самое интересное в этой истории? То, что принцу было совершенно безразлично, кто его избранница – знатная дама или горничная. Он приказал, чтобы хрустальный башмачок примерила каждая женщина в королевстве, независимо от социального положения.

Об этом Лия как-то не задумывалась и не могла себе позволить размышлять над этим сейчас.

– Джейд, давай начистоту. Три года назад я вовсе не разбила твое сердце. Буквально через месяц колонки светских сплетен пестрели твоими фотографиями в обнимку с ослепительной красоткой, Амандой… как бишь ее там.

Еще не успев закрыть рот, Лия пожалела о своих словах, но поздно. Джейд улыбнулся, сверкнув в темноте белыми зубами, подошел к столу и сел. Темная аура опасности, окружавшая его, казалось, слегка поблекла. Все еще улыбаясь, он спокойно сказал:

– Просто Амандой. Ешь. Мэри старалась вовсю, а ты смотришь на тарелку, как на змеиное гнездо. Успокойся и расслабься, ты выразилась достаточно ясно. Я не набрасываюсь на женщин в моем доме, так что ты можешь чувствовать себя в безопасности в своем маленьком коконе.

– «В моем доме». Ты хоть знаешь, как надменно это прозвучало? Джейд усмехнулся.

– Гены! Не забывай, что я наполовину грек. И не думай, что это пустые слова, я сказал именно то, что хотел сказать. Я обеими руками за честность и откровенность, но я также уверен, что мужчина – по природе своей охотник, а женщина – его естественная добыча, он преследует ее до тех пор, пока она его не примет или не отвергнет. Так уж распорядилась природа.

Хотя в его глазах плясали насмешливые огоньки, Лия поняла, что Джейд не шутит.

– Однако я сторонник равноправия полов, так что, если ты пожелаешь выступить в роли охотника, я не против, – закончил он.

Огорошенная Лия не знала, смеяться или плакать.

– Если ты наполовину грек, это еще не повод вести себя как напыщенный индюк.

Джейд вдруг расхохотался. К такой реакции Лия оказалась не готова. Откровенное признание Джейда, что он рассматривает ее как добычу, заставило Лию насторожиться, но, как ни странно, его смех почти успокоил панику, вызванную словами. Но прежде, чем она успела что-то сказать, он бесстрастно заметил:

– Надеюсь, эмоции не помешают тебе спокойно обдумать мое предложение.

– Какое еще предложение? – удивилась Лия.

– То, которое я намерен сделать. Теперь, когда я понял, как много значит для тебя «Санта-Роза», я согласен, что тебе было бы обидно ее потерять. Думаю, мы можем прийти к какому-то соглашению, устраивающему нас обоих. Конечно, о том, чтобы жить в коттедже, и речи быть не может, его придется снести.