Ведь это абсурд! Знаменитый голливудский режиссер — пусть даже был таковым десять лет назад! Какой ему интерес возиться с любителями? Конечно же, она не расслышала его или не правильно поняла.

Но его насмешливо приподнятые брови и иронически скривившиеся губы сказали ей, что она все поняла правильно.

То, что он предложил им свою помощь, окончательно убедило Фин, что Джейк не кто иной, как Джекоб Дэлтон.

Она и раньше была почти уверена в этом, хотя продолжала надеяться, что ошибается, особенно после того, как почувствовала, что ее тянет к нему. Не может быть простым совпадением его сходство с Джекобом Дэлтоном на фотографии и та уверенность, с какой он берется за постановку пьесы. И это развеивает последние сомнения.

Джейка развеселило, что Фин буквально остолбенела от его слов.

— Не волнуйтесь, Фин. Это занятие мне по плечу, — с мягкой иронией заверил он.

В этом она как раз не сомневается. Вопрос в другом — зачем ему это нужно? Как ей кажется, последние десять лет он избегал всего, что имеет отношение к его профессии. Зачем тогда все так резко менять и браться помогать самодеятельным актерам? Вероятно, он все-таки продолжал работать как режиссер с какой-нибудь малоизвестной провинциальной труппой под именем Джейка Денверза. То же самое и теперь, с той лишь разницей — хотя он об этом, конечно, не подозревает, — что ей известно его настоящее имя.

Фин резко поднялась. Его сообщение и то, что он сидел так близко, лишали ее присутствия духа.

— Почему вы за это взялись? Она следила, не изменится ли у него лицо, но он умел скрывать свои эмоции.

— А почему бы нет? — Он пожал плечами. — Мне сейчас нечего делать. Я убедил Делию, что это занятие для меня не новое. И, по-моему, я ее более чем устраиваю, — добавил он язвительно.

Фин оставила без внимания эту колкость, зная, что, если ему что-нибудь нужно, он пустит в ход все свое обаяние. И еще она была уверена, что он сказал Делии только то, что было необходимо, чтобы убедить ее в своей профессиональной пригодности.

— А что вы вообще здесь делаете, Джейк?

— Я же вам сказал, — он посмотрел ей прямо в глаза, — ничего. Поэтому я и готов помочь вашему драмкружку. Но если вы предпочтете, чтобы я за это не брался…

Она предпочтет, чтобы он исчез отсюда, и теперь уже не ради матери, а ради нее самой.

— И что тогда? — спросила она с вызовом.

— Да то, что я сказал, — буду ставить пьесу.

— Так я и полагала, — сухо заметила Фин. Она ни на минуту не сомневалась, что, принимая это решение, он меньше всего думал о ней.

Джейк насмешливо поклонился.

— Я учту, что вы против, и запомню на будущее.

Ее глаза расширились от негодования.

— Это нечестно!

Боже милостивый, от Джейка ей одни только неприятности. Ее отец чуть не ушел к его жене, она теперь готова что угодно сделать, чтобы мама не встретилась с ним, не узнала его, а хуже всего то, что ее самое неудержимо влечет к нему.

И в довершение всего ее нежелание видеть Джейка может сказаться на его обращении с ней во время репетиций.

Джейк поднялся и надел темные очки. Его глаза — предполагаемое зеркало души — были теперь скрыты от нее.

— Жизнь, малыш, вообще штука нечестная. — Он поднял руку, и она почувствовала щекой тепло его ладони, он нежно пощекотал большим пальцем ее губы. — Будем надеяться, тебе не придется в этом убедиться, — добавил он жестко, отпрянув от нее и опустив руку. — Может, мы зальем бензин в фургон и покончим с этим?

Фин была раздосадована внезапной переменой в его настроении и злилась на себя за то, что опять растаяла от его ласк, а заодно и на него — за то, что так быстро их прервал.

— Я же сказала вам, что мама собирается поехать со мной…

— А я повторяю вам, что я уже здесь. Так мы едем? — спросил он нетерпеливо, подойдя к двери.

Фин с безнадежным видом поднялась из-за стола. Какой смысл с ним спорить? Зачем вообще искать какой-то смысл?

Фин не собиралась втягиваться в новую дискуссию, лишь коротко объяснила, как добраться до гаража, где они возьмут канистру с бензином, а когда услышала, что он уже приобрел канистру по дороге, постаралась сохранить хладнокровие и промолчала.

Он настолько самоуверен и настолько привык поступать по-своему, что опередил события и купил бензин, не успев даже поговорить с ней! Фин решила, что, если он такой умный, она больше ни во что не вмешивается. Пока Джейк переливал бензин из канистры в пустой бак ее фургона, она сидела в его «ягуаре», заставляя себя не замечать, как играют мускулы у него на спине, но из этого ничего не выходило. Ни один мужчина не вызывал у нее такого чувственного влечения — виной всему, наверно, эта ленивая мощь его тела.

Сделав все, что нужно, Джейк положил пустую канистру в фургон и повернулся к Фин, которая вышла наконец из «ягуара» и подошла к нему.

— На случай, если у вас опять кончится бензин, — съехидничал он. Кровь прилила ей к щекам.

— В этом я не уверена, во всяком случае, раньше такого не бывало.

Такой неразберихи в ее жизни тоже никогда не бывало.

— Хотите — верьте, хотите — нет, Джейк, но пока вы тут не появились, я очень неплохо жила.

— А теперь стало хуже?

— Нет, конечно! — Она была сердита на себя: могла ведь сказать как-то по-другому. Но и в этом виноват он.

Фин взяла у него ключи от своей машины и чуть не застонала, осознав, какая она неблагодарная. Конечно, Джейк все время ее дразнит, но ведь он же не знает истинной причины, почему его насмешки так ее задевают.

Она сделала глубокий вдох.

— Не думайте, что я не ценю вашу помощь…

— Маленькая лгунишка. — Он видел, как неуютно она себя чувствует, всякий раз когда вынуждена благодарить его за что-нибудь, и это вызывало у него улыбку. — Но вы меня еще поблагодарите. Обязательно поблагодарите.

Фин глянула на него с подозрением.

— Что вы имеете в виду?

— Поблагодарите как режиссера, больше ничего, — пояснил он с простодушным недоумением. — А вы что подумали?

— Ничего! — взорвалась Фин, видя, как приятно ему смеяться над ней. — Мне надо ехать, — сказала она решительно и села в фургон, стараясь не смотреть на Джейка.

— Увидимся вечером.

Она хмуро глядела на него, и его губы сложились в довольную ухмылку.

— На репетиции, — уточнил он язвительно. Как будто ей нужно об этом напоминать, кипела она, сидя за рулем фургона. Нет, лучше уж терпеть Делию. Во всяком случае, для нее. Что касается пьесы, то тут у Фин не было сомнений — Джейк обеспечит ей успех.

Дерек выглядел как обычно. Фин не сомневалась, что он и внутренне не изменился. Зато она стала другой.

Сидя напротив него за столиком в кафе, она сознавала, как сильно она изменилась с тех пор, как они виделись в последний раз. Бог мой, неужели прошло всего два дня? Ей кажется, что прошло два года. Только два дня назад она впервые увидела Джейка Денверза, а уже вчера целовала его так, как никогда не целовала Дерека. Может ли она встречаться с Дереком, как будто ничего не произошло? Фин знала, что не может. И еще она знала, что Дереку это не понравится.

А если не принимать сейчас никакого решения, дождаться, когда пьеса будет поставлена и Джейк Денверз уйдет из ее жизни? Нет, это невозможно, это нечестно по отношению к ним обоим, и прежде всего к Дереку — выходит, она просто использует его. К тому же присутствие Дерека в ее жизни, к сожалению, не мешает ей испытывать влечение к Джейку.

Как обычно, Фин сделала глубокий вдох, хотя понимала, что это только отсрочка, и знала также, что не сможет проглотить ни куска за сегодняшним ланчем.

— Дерек… — начала Фин.

— Сначала, — улыбнулся он, — возьми вот это. — Он достал из кармана маленькую, обернутую в красивую бумагу коробочку. — Я знаю, что вел себя не лучшим образом, но…

— Дерек…

— Нет, дай мне договорить, Фин, — перебил он с мягкой настойчивостью. — Я пел себя не лучшим образом с тобой. — Он поморщился. — На работе… Такая бывает нервотрепка, что… Да нет, какие могут быть оправдания, — оборвал он себя, протягивая ей коробочку. — Прими в знак того, что прощаешь меня, и поверь, что теперь все будет по-другому. Обещаю. — Он вложил подарок ей в руку и ободряюще сжал ее.