- Когда личности выступают так же, как символы для разных человеческих групп, - продолжила Ваннис, - их персональные решения влияют не только на сами группы, но и на действия, которые могут быть предприняты для блага этих групп. Ник перевел дыхание. Ладони у него вспотели. Это она о рифтерах и Пожирателе Солнц - готов съесть свою айну, если не так. Но подразумевает ли она, что Панарх готов отправиться вслед за ними?

- Например, такие действия, как последовать за возлюбленной в самое жерло ада, - сказал Ник и добавил: - Это только в видеофильмах хорошо кончается.

- Иногда это не кончается ничем. - Ваннис провела пальцами по мелкому водоему на уровне своей талии.

- Это угроза? - Вода потом схлынула куда-то вниз, Ваннис не ответила, и Ник повернулся к ней лицом.

Выдержав паузу, превышающую все границы неловкого молчания, она сказала мягко:

- Позвольте мне, генц Корморан, привести еще одну цитату из уже известного вам источника: "Рассмотрим понятие антитезы. Антитеза выражений не маскируется, в отличие от антитезы идей. Последняя всегда рядится в те же одежды, первая меняется, как ей заблагорассудится; одна имеет вариации, другая нет".

Ник сглотнул, уяснив предупреждение. Что бы ни стояло за этим странным разговором, силой он ничего не выяснит. Она просто уйдет, а он останется ни с чем.

- Антитеза в качестве счастливой случайности? - спросил он. Ее ладонь раскрылась, словно предлагая что-то в дар.

- Есть еще и неожиданность, - улыбнулась она. - Вы ведь однажды уже убедились в этом, не так ли?

Что это - напоминание о бомбе, которую она взорвала в день суда, или еще и намек на нечто, имеющее такой же потенциал?

- Я люблю сюрпризы, - с надеждой сказал он.

- Предлагаю вам взглянуть на наши предполагаемые отношения с точки зрения Дулу.

Опять скромность; она не хочет, чтобы мы это обнаружили. Он снова сглотнул.

- Как долго я должен рассматривать их таким образом?

- До нашей следующей встречи и новой беседе об... антитезе.

- Поллои предпочитают откровенность. Она уравнивает. Она снова сделала жест открытыми ладонями.

- Когда предметом является любовь и вы подыскиваете ей антитезу, чем может сопровождаться уравнивание?

Перед ними внезапно открылся ряд зеркал. Свет, преломляясь, уходил в бесконечность, и от этого кружилась голова.

Чем сопровождаться? Войной... разрушением. Она даст понять, что с разговором спешить не надо... что это имеет отношение к войне.

Он должен был выйти отсюда.

- разрушением, - сказал он охрипшим голосом и прочистил горло. Предпочитаю сюрпризы.

- Из которых один лучше другого. - Она кивнула, и он с опозданием понял, что это согласие - обещание.

Сердце у него заколотилось. Они прошли еще два-три шага. И он взглянул на нее: она ждала, чтобы и он подтвердил без слов свою готовность к сотрудничеству. Поняв это, он тоже кивнул.

Она коснулась его руки и свернула в боковой коридор, шурша юбками по плиткам дорожки. Ник постоял, пытаясь унять сердцебиение, и устремился за ней - но шорох превратился в плеск фонтана, падающего в водоем.

Вокруг не было ничего, кроме стекла, зеркал и подсвеченной воды, похожей на текучее пламя.

Впереди он увидел неприметную дверь. Пять ступенек, шесть - он дошел до нее и оказался снаружи.

С прослушиванием записи он подождал до транстуба, но, включив воспроизведение, услышал только шум падающей воды. Но он готов был голову прозакладывать, что по возвращении в студию его будет ждать письмо, содержащее такое, за что другие каналы пошли бы на убийство. Вот это жизнь!

Ник закинул голову назад и засмеялся.

- Ты уверена, что хочешь присутствовать? - Тяжелые брови Осри образовали прямую линию над его темными глазами. Фиэрин с улыбкой взяла его под руку.

- Ведь это недолго. Я знаю, что это глупо, - уверена, что Джеп Хуманополис и мой брат никогда не встречались, - но когда я вижу Хуманополиса, это как-то приближает меня к Джесу. Ведь последние пятнадцать лет его домом был Рифтхавен.

- Его домом был Дис - не знаю, правда, как долго, - а этого места больше нет.

- Но он и на Рифтхавене бывал - это был дом его души, как у нас Мандала. Мне трудно объяснить, по я хочу это видеть.

- Будь по-твоему. Отец обещал занять нам хорошее место.

- Разве члены Малого Совета не участвуют в церемонии? - Удивилась Фиэрин.

- Только Панарх, верховный адмирал и Верховная Фанесса. Фиэрин думала об этом, пока транстуб вез их к Кругу.

- Откуда они знают, что нужно делать - ведь прецедентов не было? Не могут же они обращаться с ним, как с главой государства, будто рифтеры вновь обретенные изгнанники?

- Пожалуй, нет, - нахмурился Осри. - Хотя, - добавил он, не столько обращаясь к ней, сколько размышляя вслух, - это неплохое определение для них.

Она не успела спросить его, что он имеет в виду, потому что Осри воскликнул:

- А вот и отец - он нас видит.

Они влились в толпу титулованных Дулу и высокопоставленных правительственных чиновников.

Церемония началась. Фиэрин почти не слышала слов, но это ее не заботило - в них все равно нет никакого смысла. Она предпочитала наблюдать за людьми, захваченная стилизованным ритуалом. Оно очень походило на танец и при этом содержало в себе рассказ. Кое-что показалось ей странным; вскоре она поняла что и сказала:

- Они не упоминают о времени.

- Что-что? - повернулся к ней Осри.

- О времени его прибытия. Это официальная встреча, но они делают вид, будто он прибыл только что. Осри иронически поднял брови.

- Это значило бы злоупотребить доверием - даже со стороны официальных лиц.

Себастьян Омилов по другую сторону от Фиэрин произнес:

- Ты хочешь сказать, что официальные лица делают это для вида?

- А разве не так?

- В сиюминутном смысле - возможно. Но даже прагматики признают нужность символики.

- Они не могут притворяться, будто он прибыл только что, поскольку 25-й канал уже рассказывал о его пребывании на Аресе, - сказала Фиэрин. - А 99-й вылил на рифтеров целый ушат грязи. Все знают, что он здесь. Вот почему я подумала, что эта церемония проводится неспроста.

- Ее запись будет передана в ДатаНет, - пояснил Себастьян, - Она предназначена не столько для Ареса, сколько для всего прочего населения Тысячи Солнц - включая рифтеров.